H2O - Яна Дубинянская

База с вертолета не просматривалась, и это хорошо. Теперь определить бы направление раньше, чем Женька заподозрит тут хоть малейшую проблему. Плохо, что отсюда не видно моря. По идее, оно в той стороне, отрезок между двенадцатым и тринадцатым комбинатами. Значит, направо, немного наискосок и главное — не терять вектора. Компас не помешал бы.

— Пойдем.

Они двинулись напрямик через лес, сквозь весну. Весна чавкала под ногами размокшей лесной подстилкой, которую взрывали изнутри сочные изогнутые ростки, весна цеплялась за одежду когтистыми ветвями, где бугрились и разворачивались почки, весна оглушала потоками шумов, трелей и криков. Женька вертел головой, явно сопоставляя в уме эту картину тотального бурного пробуждения с белым спокойствием каких-то три дня назад. А еще, наверное, с твоими же словами, адресованными тогда еще смевшему роптать Олафу Свенсену.

«А если завтра начнется весна? Скажем, если это я ее начну?»

Хорошо бы увидеть себя его глазами. Безупречного и бесстрашного, всемогущего и свободного. Если ты являешься таковым хотя бы для кого-нибудь, значит, в одной из миллиардов субъективных реальностей так оно и есть. Дальше — просто вопрос количества. Если ты не позволишь разочароваться в тебе этому конкретно взятому Женьке, у тебя все получится. Включая наиболее тонкое и трудное: убедить в зримой реальности твоей свободы самого себя.

Путь преградило поваленное дерево, пронзенное, как стрелами, яркой молодой порослью; сразу же за ним растекалось зеркало темной воды, слишком компактное, чтобы считаться прудом, но явно великоватое для лужи. Придется обходить. Что-то далековато он вас высадил, вертолетчик на термоядере, а ведь ему давали точные координаты. Или ты все-таки ошибся с направлением, завел мальчика кроме всего прочего еще и в лесную глушь?..

…Вторник Виктор начал с отслеживания новостей. Эфир и сеть плотно забили термоядеры, чем опять-таки играли тебе на руку. В принципе, на этом этапе ты уже мог позволить себе некоторую огласку, появиться где-нибудь на задворках информационной арены, подготавливая и смягчая эффект своего грандиозного прорыва. Так оно изначально и планировалось: медленный, плавный, как тур вальса, выход из тени. Конечно, все изначальные планы полетели к черту, однако даже слабое подобие прежнего сценария подошло бы вполне.

Но тебя не было, не было вообще, и в какой-то момент кольнуло досадой, переходящей в страх: как же это? Небольшие зазоры непроплаченного под «Вспышку звезды» трафика или эфирного времени заполняли привычные сплетни и скандалы, парламентская и светская хроника, мода и шоу-бизнес. Ну допустим — ты уже всерьез нервничал, — допустим, экономическая аналитика и журналистские расследования давно исчезли из медийного бизнеса; но ведь не могло же грандиозное строительство, охватившее все побережье в северном регионе, пройти незамеченным хотя бы как пейзажная диковина, как видеоряд? Или…

А что, если ты оказался чересчур самонадеян, решив, что после нажатия стартовой кнопки все закрутится само собой, причем именно так, как и было многократно просчитано наперед, без единого сбоя и форс-мажора? Возможно, следовало остаться там, руководить процессом на месте, мотаться туда-сюда по побережью, нацепив оранжевую каску. Да, это было бы уже за гранью благоразумия и риска — но ты бы знал. Точно знал бы, на каком свете живешь и многого ли можешь от него ждать.

Не факт, что стройка вообще началась. Не факт, что ты был прав, уйдя в глухой конспиративный игнор, перестав звонить туда и отвечать на звонки. Трудно сказать, насколько подобная тактика себя оправдала, принесла ли она выигрыш хотя бы во времени — на большее и не стоило надеяться. Неизвестно. Однако тебя не показывают по телевизору, а значит, ты не существуешь.

И тогда Виктор двинулся на поиски прицельно, вооружившись лупой, если пока не микроскопом. Северный регион. Главный местный медиа-сервер: какой там у них, черт возьми, домен?..

Новость дня свалилась на него крупным планом вывороченных внутренностей. Пийлс. Теперь понятно… только не делай вид, будто не предполагал чего-то подобного. Кликнул на «посмотреть сюжет» и полторы минуты вглядывался в квадратик плохонького сетевого видео. Стоп-кадр. Нет, вернуть немного назад. Теперь стоп.

Несколько темных фигур, видимо, опергруппа, склонились над ним, простертым на земле, в таком ракурсе и качестве мало похожим на человека. Титр с таймером в пол-экранчика пояснял, где и когда именно произведена съемка. Выше титра серело море. А сбоку поблескивало многоугольной гранью…

Как следует не разглядеть. Даже на стоп-кадре.

…Кустарник по ту сторону воды был облит, словно пеной из огнетушителя, буйным белым цветом с одуряющим запахом. Виктор вломился в эти цветы, как ледокол, прорубая грудью какую-никакую дорогу, Женька двинулся за ним. Кое-где из сплошной пахучей пены торчали толстые узловатые стволы докризисных сосен, цветные пятна лишайника на них подрабатывали компасом. Вроде пока не сбились с пути. Скорее бы, черт возьми, выйти к базе. Комбинаты построены, ты убедился с вертолета, они заработали в «час икс», о чем кричит в полный голос буйная весна, — однако даже это еще далеко не все, не гарантия готовности к решающей битве. Было слишком много переменных. Ты рискнул и теперь обязан оценить последствия риска, прежде чем действовать дальше. Пути назад все равно нет и не будет, но ты должен хотя бы знать.

Цветущие заросли кончились, после небольшой полянки уступив место другим, зеленеющим молодыми листочками, еще более густым и к тому же колючим. Женька отважно пошел напролом и вскрикнул, оцарапав ладонь и разодрав куртку на локте. Черт, опять придется делать крюк, увеличивая погрешность в направлении; а впрочем, хватит самообмана, вы таки по-настоящему, по-идиотски заблудились. Или плюнуть на все, включить мобилу и набрать Химика?

…Виктор еще осмысливал увиденное на экране, когда неслышно подошел Валевский и, только звуком голоса выдав свое присутствие, без предисловий попросил расчета. Ровно и беспощадно пояснил, что его квалификация и ресурсы не позволяют обеспечивать безопасность шефа в сложившейся ситуации. Он не струсил, нет, ты прекрасно его понимал: бронежилет, успешно защищавший от пуль, теряет всякий смысл при ядерном взрыве. Выписал чек, потребовав напоследок полного отчета об этой самой «сложившейся ситуации». Валевский кивнул, протягивая свернутый файл. Всего одна страница, он всегда был предусмотрителен и лаконичен.

Кое-что обнадеживающее там имелось. Термоядеры до сих пор не прикрепили к тебе постоянного «хвоста», видимо, не желая чересчур плотно совпадать со службистами. Наблюдали издали, отслеживая дом, офис, автомобиль и, возможно, сигнал мобильного. Значит, еще оставался шанс уйти, раствориться, как молекула кислорода в родственной среде аш-два-о. Главное — внезапность и скорость. И прежде всего…

За спиной прошлепали шаги, и Виктор обернулся навстречу вихрастому со сна, зевающему Женьке. Отправить его домой, и немедленно, пока не поздно. На мониторе еще висела стартовая картинка криминального ролика, и Женькины глаза расширились, с ходу влипнув прямиком в петли окровавленных кишок. Поздно, сообразил Виктор. Если профессионал Валевский ушел вовремя и сумеет позаботиться о своей безопасности, то Женька будет следующим за Дикой и Пийлсом. Отпускать его от себя было уже нельзя. Ничего не объясняя, закрыл окно на мониторе. И вопросительно глянул через плечо:

— Ты что, еще не умылся?

Теперь первостепенной задачей было исчезнуть, а второй — по очередности, но никак не по важности — к «часу икс» оказаться там, на севере. «Вспышка звезды» разгоралась, и авиацию, конечно, парализовало первой; с другой стороны, не мог же ты теперь, как добропорядочный гражданин, в открытую заказывать билеты на самолет. Но нельзя сказать, что ты не предвидел с самого начала подобного поворота событий. Имелись люди, нынешний образ жизни которых идеально подходил для предлагаемых обстоятельств. Если ты до сих пор не порвал окончательно все связи с теми людьми, не вычеркнул их бесповоротно из своего обитаемого мира, то, наверное, только ради этого момента.

Скомандовал Женьке включить мобилку и продиктовал номер.

Полуседой, погрузневший Гия был неузнаваем. В том определенном кругу, который после кризиса выпал осадком на самое дно общества, а сейчас с надеждой воспрял навстречу потрясениям, способным снова его взболтать, Гия мог все. Он даже рассмеялся, услышав, насколько мелка твоя просьба: как, всего лишь вертолет? Не стесняйся, говори, от кого ты прячешься, кто тебе мешает жить, мы все организуем. Не надо?.. ну как хочешь. Какие деньги, брось, исключительно по старой дружбе. Ведь если б не ты, кто знает, где б я теперь был…

Он не сомневался, что единственный из вас всех по-настоящему выбрал свободу. И, кажется, смотрел на тебя с легкой, снисходительной жалостью. Ты бесцеремонно разглядел его в ответ: припухшие глаза, красные прожилки на щеках, массивный золотой перстень на волосатой ручище, драный носок в отверстии летней туфли. И захламленная каптерка в полуподвале подобающим фоном. Да, мы подождем здесь, Гия. Ты настоящий друг.