Книгоедство - Александр Етоев

1. Лучшее из существующих русских изданий «Путешествий Гулливера» – несомненно довоенные издания «Академии» Академического «Гулливера» все должны хорошо помнить по начальным кадрам замечательного фильма Александра Птушко «Новый Гулливер» 1935 года выпуска – фильма, где впервые, пожалуй, в мировой кинематографии живые актеры играли совместно с мультяшными персонажами Помните, вожатый у пионерского костра открывает одетый в суперобложку маленький томик Свифта? Так вот, это он и был – «Гулливер» издания «Академии», лучшего издания произведения английского классика, выпущенного у нас в России

Традиционно роман Свифта относят к жанру фантастики

Виктор Шкловский в одной из своих работ пишет следующее:

Лучшими фантастическими романами являются романы Свифта – когда уменьшается или увеличивается герой, и, кроме этой фантастики, никакая фантастика уже не допустима. Эта единственно допущенная фантастика становится методом исследования мира заново. Мы изменяем масштаб мира, и то, что кажется нам почетным, становится ироничным. Мы здесь видим не только ревность и любовь женщины, которая стоит вместе с каретой на ладони Гулливера, но мы исследуем и английский парламент, и борьбу Англии с Францией. Рассматривая крохотного Гулливера на руке великана, мы точно так же исследуем войну, нравственность пороха Здесь фантастичность математична. Поэтому фантастика, допущенная в романе, должна быть минимальна, строго определенна и максимально нагружена.

То есть фантастический элемент, по мысли Шкловского, должен быть соразмерен с задачей, которую ставит перед собой писатель: он не должен заслонять главного. Кстати, далее, в той же самой статье, критик пишет о книге Адамова «Тайна двух океанов»: «Невнятность романа, облегченная условность показа подводного мира заставляет нас считать книгу Адамова читательской удачей, а не писательской удачей» В случае же «Гулливера» Свифта удача получается обоюдная – и писательская, и читательская.

2 Великий роман Свифта задуман и написан как пародия на «Робинзона Крузо» Дефо. Даже не так: это была книга, призванная разоблачить перед читателями обманщика Даниэля Дефо, утверждавшего, что все написанное им в романе про Робинзона – правда Отсюда и приемы романа Свифта, все его гротеск и гипербола, которые должны были, по замыслу автора, показать абсурдность, абсолютную невозможность подобных историй в жизни и полную несостоятельность их сочинителей. Результат вышел для писателя неожиданным Читатель после выхода «Гулливера» в свет искренне поверил, что описанные в книге события имели место в действительности. Доверчивые читатели поверили даже в летающие по воздуху острова и в страну говорящих лошадей Это окончательно убедило Свифта в глупости человечества в целом и отдельных его представителей в частности – таких, например, как Дефо Создатель Гулливера иначе как «безграмотным писакой» создателя Робинзона не называл Сохранилось множество свидетельств современников о дьявольском характере Свифта, о его иезуитской въедливости, о постоянном желании уязвить, унизить собеседника, представить того в лице окружающих дураком Слышать это довольно странно, поскольку Лемюэль Гулливер, литературный герой Свифта, в книге представляет собой полную противоположность его автору Это добрый, отзывчивый человек, сочувствующий бедным, встающий на сторону униженных несправедливой властью, всегда готовый прийти на помощь. То есть явно имеет место быть парадокс, описанный гениальным Стивенсоном в его «Истории доктора Джекиля и мистера Хайда». Ночной Свифт предстает перед нами в жизни, дневной, в образе добряка Гулливера, глядит на нас со страниц романа. Такие вот бывают в литературном мире истории.

Пушкин Василий Львович известен, во-первых, как родной дядя Пушкина и, во-вторых, как автор маленькой поэмки в стихах «Опасный сосед» Сочинение это довольно неприличного содержания, действие его происходит в Москве, в борделе, куда Буянов – он и есть опасный сосед поэмы – привозит основного героя, от лица которого ведется рассказ, соблазнив его тем, что в злачном месте появилась свеженькая красотка

Сюжет прост: они оба приезжают в бордель, сводня кладет глаз на главного героя и уводит его с собой в номер Только они собираются заняться любовным делом, как на лестнице раздается шум – это опасный сосед, Буянов, устраивает пьяный скандал На шум в заведение является полиция, и наш герой, оставив часы и деньги, спасается бегством

Поэма, кроме всего прочего, носит полемический характер В ней много забавных реалий литературной борьбы между арзамасцами, у которых Василий Пушкин считался «старостой», и шишковистами, членами «Беседы любителей российской словесности», – архаистами и новаторами, как их назвал Тынянов

Первым дядю Пушкина, Василия Львовича, издал Плетнев, см. у А. С Пушкина:

Ты издал дядю моего:Творец Опасного соседаДостоин очень был того…

Само собой, «Опасный сосед» в это издание не попал. Он был выпущен раньше, отдельно, на средства автора в 1812 г в Петербурге мизерным тиражем, затем напечатан в Мюнхене в 1815 и переиздан в Лейпциге в 1855 г. В России массовым изданием поэма вышла в 1901 г Она была популярна чрезвычайно, и ярлык «создатель Буянова» прилип к автору намертво. Так, например, в «Парнасском адрес-календаре, или Росписи чиновных особ, служащих при дворе Феба и в нижних земских судах Геликона, с краткими замечаниями об их жизни и заслугах», шутливом литературном памятнике, составленном в Арзамасском братстве, Василий Львович Пушкин числится служащим «при водяной коммуникации» и «имеет в петлице листочек лавра с надписью “за Буянова”»

А. С Пушкин считал поэму дяди шедевром, что очень даже соответствует истине, и даже позаимствовал Буянова в персонажи для своего «Онегина». Баратынский же в одной из эпиграмм утверждает, что Василий Львович заключил сделку с дьяволом, иначе не объяснить единственной несомненной удачи в его, в общем-то, скромном творчестве

Об истории издания «Стихотворений Василия Пушкина» читаем в «Комментарию к “Евгению Онегину”» В Набокова:

Участие Плетнева в этом деле выражалось следующим образом. В 1821 г. Вяземский написал из Московской губернии своему петербургскому корреспонденту Александру Тургеневу и попросил последнего организовать подписку на печатание стихотворений Василия Пушкина Тургенев медлил, ссылаясь на то, что, поскольку ему «некогда садить цветы в нашей литературе», когда «надобно вырвать терние, да и не оттуда», он перепоручил это предприятие Плетневу Хлопотами Плетнева было собрано пятьсот рублей; но лишь к концу апреля 1822 г (отсрочка, которая чуть с ума не свела бедного Василия Пушкина) удалось найти достаточно подписчиков – в основном усилиями добрейшего Вяземского, – чтобы отдать книгу в печать

Внешний облик Василия Сергеевича блестяще передает Тынянов в романе о Кюхельбекере:

К адмиралу (П И Пущину, деду Ивана Пущина. – А. Е) подходит щеголь в черном фраке и необыкновенном жабо, крепко надушенный и затянутый Глазки у него живые, чуточку косые, нос птичий, и несмотря на то, что он стянут в рюмочку, у щеголя намечается брюшко

– Петр Иванович, – говорит он необыкновенно приятным голосом и начинает сыпать в адмирала французскими фразами

Адмирал терпеть не может ни щеголей, ни французятины и, глядя на щеголя, думает: «Эх, шалбер» (шалберами он зовет всех щеголей); но почет и уважение адмирал любит.

– Вы кого же, Василий Львович, привезли? – спрашивает он благосклонно.

– Племянника. Сергей Львовичева сына…

В эпиграммах Василия Пушкина недоброжелатели называли Вздоркиным

А известный эпиграммист А. Писарев написал о нем так:

Стихи ль приятелям читал –Приятели смеялись,На дам ли в чтении плевал –И дамы утирались.

В комментарии к этому месту эпиграммы сообщается: «В. Л Пушкин, очень любивший читать свои стихи в обществе; при этом Пушкин немилосердно плевался».

Вот такой был человек Пушкин Василий Львович: сочинял стихи, а когда их читал – плевался

Р

Один человек рассказывает на пляже другому: «Все артисты ну вроде как мы с тобой – купаются, загорают, а Райкин – нет, его весь день не видать, сидит в номере А как вечер, выходит Райкин в белом костюме, выпивает стакан вина, берет в руки гитару и идет прогуливаться по Ялте. И как увидит, где что не так – стоп! – глянет, кто нагрубил, проворовался или там взятку взял, и пишет сразу же фельетон И начальник ты или нет, это Райкину нипочем, все равно пишет Напишет и опять – блям! – по гитаре и идет дальше»

Такие легенды ходили про этого человека при жизни. Само имя его давно сделалось нарицательным. «Ну прямо Райкин», – говорят про остроумного человека, способного рассмешить публику Великий человек, великий актер, Райкин как бы и не уходил из жизни, а остался в ней навсегда Стоит закрыть глаза – и сразу видишь его улыбку, слышишь мягкий, негромкий голос – и все это единственное, неповторимое, райкинское, такого в природе больше уже не будет Он был учителем, как был учителем Чарли Чаплин, – учителем доброты и смелости, трудолюбия и любви к правде