Сектант - Константин Костин

— Накурили-то, наку… — вошедшая в кухню тетка уже настроилась было на скандал, но увидела Камова, осеклась и резко вышла.

— Уважают тебя соседки, — кивнул Сергей в сторону двери.

— Ага, уважают… Это она после того, как я ей волчью морду показал.

— В смысле, козью?

— В смысле, волчью.

— Это как?

— Вот так.

В следующую секунду Сергей понял, что лежит на полу у кухонной плиты, мелко трясется и все волосы на теле стоят дыбом. Подбородок чесался, видимо отсутствующая борода тоже хотела принять участие.

После слов «вот так» лицо Камова, обычное лицо немолодого человека, с забавными усиками, на мгновенье превратилось в жуткую оскаленную морду кошмарного чудовища. Может, и волка…

— Предупреждать надо…

— Да ладно. У нас так знающие бабки любят молодежь пугать. Вставай.

Камов протянул руку. Обычную, человеческую, но Сергей не сразу убедил себя, что морда была только иллюзией.

— Ладно тебе, не боись, — Камов рывком поднял Сергея на ноги, — ну извини, не подумал. Хотя ты еще хорошо держишься, другие, бывало, и штаны пачкали.

— Спасибо тебе, добрый дяденька. Низкий поклон до земли…

Камов вздохнул:

— Пойдем в комнату. Есть у меня одно средство для успокоения.

Рыковка пошла хорошо. Сергей не помнил, как добрался до дома тети Тани. Отложились только последние фразы разговора:

— Вот скажи мне, Макар, ты полиц-цейский?

— Поли-цейский, — пьяно кивнул тот.

— Тебе нравится носки вязать из собак?

— Нет. А жрать-то надо.

— А хочешь я тебе работу по спец-циальности найду?

— В милиции? Не хочу. Или ты свою полицию открываешь?

— Нет. Будешь частным детективом. Как Пу-а-ро. У него усы такие же.

— Пуа-ро? Не помню. Ната Пинкер-тона помню, Ника Картера — помню, Холмса помню, Лекока… Пуа-ро — не помню…

— Я тебе про него завтра расс-кажу. Ты мне, где мой арте-факт искать, скажешь, а я тебе — про Пураро. Хочешь?

— Хочу. А следить за кем будем? За Вацетисом?

— Да хоть за кем. Хоть — за Вацетисом, хоть за Михаилом… Потаповичем…

— О, брат, да ты набрался. За медведями меня хочешь заставить следить. Пойдем-ка покурим…

Уф-ф-ф!!! Сергей опустил ведро на землю и встряхнулся. Хор-рошо!!! Вчера было. А сегодня — не очень.

Чувствуя, как мурашки плотно облепили голую спину, Сергей вытащил из колодца еще одно ведро и, ухнув, опрокинул на себя. Ледяная вода пронеслась по телу, смывая сонливость и последствия вчерашней гулянки.

Вспомнив повод, Сергей поежился. Камов, старый черт… Вообще-то после пьянки Сергей не очень отчетливо помнил, что было на самом деле, а что — предмет фантазий. Однако «волчью морду» он помнил точно, такое не забывается. Если бы не она, Сергей скорее всего, подумал бы, что перед ним — сумасшедший либо хитрый жулик. Вот только объяснить «морду» с позиций современной науки Сергей бы не взялся. Нет, с Камовым повезло: в отличие от разных прочих медиумов, он действительно что-то умеет. А раз может такое, значит, скорее всего, и насчет разговоров с духами не врет. Возможно, подскажет, где искать артефакт. Или тех, кто знает, как перемещаться во времени…

Уф-ф-ф!!! Хор-рошо!!!

Нет, все-таки спасибо дяде Анисиму, приохотившему Сергея к обливаниям. Раньше он к «моржам» относился как к тихим психам, а ты смотри-ка — холодные обливания на самом деле бодрят. Может, зимой тоже попробовать… Или н-н-не ст-т-тоит-т-т?

Еще одно ведро будет уже лишним. Растеревшись полотенцем, Сергей всунул ноги в опорки — сапоги с обрезанными голенищами, похожие на шлепанцы — и поскакал в комнату, переодеваться.

Сегодня много дел.

Поздним вечером Сергей упал на кровать. Вот это денек был…

Столько событий у него раньше было за неделю. Дом-работа, работа-дом… А сегодня.

Сергей закрыл глаза. Эпизоды дня неслись перед глазами калейдоскопом.

Бодрой пружинистой походкой Сергей влетел в гостеприимно распахнутые ворота мастерской.

Вся наличная рабочая сила сидела на лавке и, размахивая руками, обсуждала перспективы танковых войск в Союзе ССР.

Как успел понять из ухваченного хвоста разговора Сергей, крупный парень Кирилл успел повоевать и даже сталкивался в боях с танками. «Таньками», как он их называл. Опыт боестолкновений позволял ему сделать вывод, что танки — просто дорогие игрушки. Пользы, мол, от них никакой, тяжелые, неповоротливые, остановить — легко, только гудят и дымом пахнут.

Молодой, Витя, по возрасту войну не застал, однако был источником разнообразных данных, в том числе и по зарубежным странам, и вот эти самые данные говорили Вите о том, что танки — дело перспективное, и даже нужное, поэтому строить их надо, только сначала придумать такие танки, чтобы были лучше иностранных.

Виктор Алексеевич выступал в роли третейского судьи.

— Добрый день, Сергей Аркадьевич, — Витя прищурился, глядя на остановившегося напротив солнца начальника, — а вы как думаете, нужны нам танки или нет?

— Я думаю, — потер подбородок Сергей, — почему это мои подчиненные в рабочее время сидят и точат лясы?

— Так вас не было, а что делать — не знаем, — развел руками Кирилл.

— И вытяжек нет, — напомнил химик.

— И вообще, дверь закрыта, — ехидно добавил Витя.

На дверях висел огромный «амбарный» замок, ключ от которого преспокойно болтался в кармане джинсовой куртки Сергея.

— Ладно, — легко согласился он, — тут моя вина. Но работу нужно начинать. Порядок навести, полы помыть, прибрать все.

Сергей вручил ключ слегка ошарашенному Вите.

— Действуйте. Я — узнать, что там с нашими вытяжками, а вы к моему приходу наведите порядок. У нас все-таки мастерская, а не дом с привидениями.

— Сергей Аркадьевич, — добавил Кирилл, — вывеску бы вам сделать. Краски тут есть, железа и кисточек прикупить надо. За день и сделаем.

— Делайте. Молодцы.

— А какое название писать?

— «Чернильная мастерская Вышинского», что тут еще думать.

— Так ведь, — вмешался Витя, — многие дают название в честь какого-нибудь наркома или известной личности…

— Мастерская Вышинского имени Дзержинского, — прочитал Сергей воображаемую надпись, — Замечательно. Я думаю, не по чину моей мастерской пока такие наименования. Вот разрастемся, тогда и не стыдно будет…

— Да, сейчас имя Дзержинского на ней, как медаль на корове.

— Вот-вот… Кстати, Витя, вы тут про танки говорили. А сколько сейчас у СССР танков.

— Пятнадцать, — четко отрапортовал тот.

— Тысяч?

— Танков.

— Пятнадцать танков?!

СССР, вооруженный такой танковой армадой, у Сергея в голове не укладывался.

— Ну да. «Красное Сормово».

— А у них башенка есть?

Как-то Сергей оказался свидетелем жаркого спора о неких башенках на танках. В суть он не вдавался, слушал краем уха, поэтому запомнил только одно: если на танке есть «башенка» — значит это танк, хороший, годный. Если нет, то просто не танк, а барахло, и никуда не годится.

— Есть, — удивился вопросу Витя, — на башне расположена.

«Ну да, — подумал Сергей, — сидели, ждали, пока ты придешь и подскажешь»

— Хорошо… Спасибо. Начинайте приборку и вывеску сделайте. Вот, — он протянул несколько бумажек Кириллу, — на материалы. Я скоро буду.

Химик закашлялся своим тяжелым кашлем.

Витя и Кирилл посмотрели в спину уходящему начальнику. Потом друг на друга. Потом на ключ и на деньги.

— Интересный у нас хозяин… — протянул Витя, — Совсем на хозяина не похожий. Вот помню, отец рассказывал, как до революции в сапожной мастерской учился. Так там, если в день ни разу по голове колодкой не досталось, значит, день удался. Хозяйка, говорил, каждый вечер обходила с ключами, все запирала и днем смотрела, чтобы работники чего не украли. А здесь «держи, ключи, работайте». Доверяет…

— Так ведь не старые времена.

— Времена-то новые, да люди прежние.

— Аркадьевич не такой. Настоящему хозяину что нужно? Сесть на шею и только пришпоривать, чтобы скакал быстрее. Сам и пальцем не пошевелит. А наш? Помнишь, как он кинулся помогать бутыли разгружать? Не может он стоять, смотреть, как люди работают, ему помочь надо. Не хозяин он, нет… Наш человек.

— Наш… — задумчиво произнес Витя.

На заводе «Металлист» Сергея с его вытяжками послали. Не особенно и выбирая выражения. Мол, у нас тут работы вал, все надо срочно сделать, и некогда тут заниматься заказами всяких там нэпманов.

Мастер, худой мужчина в возрасте, откровенно нарывался на скандал. Сергей стискивал зубы и держался, чтобы не сорваться.

— Хорошо, — вклинился он в длинную речь о том, что большевики вовсе не затем старых хозяев скидывали, чтобы на спину новые влезали, — когда будет готово мое оборудование?