Ефрейтор Икс - Сергей Лексутов

Когда все вылезли из воды и расположились греться на солнышке, Павел хмуро проговорил:

– Гена, а ты знаешь, почему Дантес Пушкина завалил?

Генка лениво отозвался:

– Ну-у… Пушкин у Дантеса жену увел…

Ольга расхохоталась так, как никогда в жизни не смеялась. Димыч даже фанеркой перестал махать, с изумлением глядя на Генку.

Тот привстал, спросил удивленно:

– Оля, ты чего так развеселилась?

Но она только рукой махнула, а Павел продолжал серьезно:

– Нет, это Дантес у Пушкина пытался жену увести, а у Александра Сергеевича ума хватило Дантеса на дуэль вызвать…

– А что, надо было труса спраздновать? Поэт крутым должен быть…

– Поэт одновременно и умным может быть… Я бы на месте Пушкина, дал бы Дантесу по морде…

– Фи, как вульгарно, Паша… – с невиданным прежде кокетством протянула Ольга.

– И вовсе не вульгарно, а умно. Дело в том, что Пушкин был очень силен физически, и был очень хорошим фехтовальщиком. Так что, будь он маленько поумнее, дал бы Дантесу в морду, тот, естественно, должен был бы теперь сам вызвать Пушкина на дуэль. Тогда за Александром Сергеевичем остался бы выбор оружия. Ну, он бы выбрал шпагу или саблю, и преспокойно порубал бы Дантеса в капусту, а у нас бы на пару томов прекрасных стихов добавилось.

Генка почесал в затылке, спросил:

– К чему это все?

Димыч откликнулся от мангала ехидно:

– Это к тому, Гена, что Пашка тебя на дуэль вызывать не будет, чтобы выбор оружия остался за ним. Он же не Александр Сергеевич, он невыносимо вульгарен, как любой детективщик…

Генка подскочил как ужаленный:

– Паша, да я же шутейно!.. Шибко уж у тебя жена красивая…

– Ага, красивая… Что теперь, делиться со всеми, кому красивые не достались?

Ольга округлила глаза:

– Ба, Паша… Ты меня ревнуешь?! – и тут же демонстративно одарила Генку таким взглядом, что тот в лице изменился.

Павел понял, что за сегодняшний день Ольга запросто сможет отыграться за все прошлые обиды. Она ж теперь нарочно будет кокетничать с Генкой! Павел довольно натурально рассмеялся, и проворчал:

– Да шучу я… Посмотри на себя. Казанова…

Димыч подал голос от мангала:

– Генка, тащи вино, шашлык готов. А вас, дамы, прошу к столу.

Генка поднялся с травы, кивнул Павлу:

– Пошли, поможешь…

Они отошли к машине, Генка открыл багажник, спросил тихонько:

– Ты вниз по течению поглядываешь?

– Да забыл, как-то…

– А ты не забывай. В той стороне время от времени в кустах стеклышки поблескивают. Пасут нас плотно, Паша.

– Господи… Не дай Бог, Денис отойдет далеко…

– Дениса я беру на себя. Он от меня ни на шаг не отойдет. Вы с Димычем хоть что-нибудь накопали?

– Вот только и накопали, что меня парни из "Беркута" пасли. И то пришлось топтуна электричеством пытать.

– Надеюсь, следов и свидетелей нет? – серьезно спросил Генка. – А то Веня, когда из кутузки вылезет, так тебя приложит с помощью Закона…

– Есть один свидетель, но она будет твердить то, что я ей скажу.

– Надежная свидетель?

– Очень. До тех пор, пока не трахну. Потом может сдать, продать, убить и зарезать…

Генка вытаращил глаза, но от вопроса воздержался, захватил пару бутылок, кивнул Павлу:

– Прихвати остальные. Женщинам виду не показывай, что мы чего-то опасаемся. Димыч в кои-то веки свою на пикник вывез… Может, образуется у них? Вера-то баба хорошая, только нищета ее доконала. Все однокашники Димыча уже в полковниках ходят, один даже генерал, а он в майорах сидит. А те, кто ушел из органов, заправляют службами безопасности нехилых банков и на "мерсах" рассекают.

Уплетая шашлык, Вера сказала:

– Димыч, ну почему ты дома не готовишь?

– Когда? По ночам, что ли? Ночью я спать хочу… – Димыч разлил по стаканам густое, багрово-красное вино, поднял свой стакан, полюбовался сквозь него на солнце, проговорил задумчиво: – Хорошо бы почаще выдавались такие дни…

– Отличный тост, – сказал Павел и отпил полстакана.

– Вера, а почему ты Валериана Димычем зовешь? – спросила Ольга.

Вера безмятежно засмеялась:

– А его все так зовут… И потом, вот только представь; двадцать лет называть – Валериан, Валериан… И в постели тоже…

Ольга рассмеялась:

– Действительно…

Димыч протяжно вздохнул и принялся за второй шампур.

Одну бутылку красного вина оставили для второй порции шашлыков, и решили перейти к водке. Димыч поднялся, кивнул Павлу:

– Пойдем, водку и пиво принесем.

Павел сговорчиво поднялся. Склонившись к багажнику, Димыч тихо проговорил:

– Ты поглядываешь в сторону той компании?

Павел засмеялся:

– Конспираторы хреновы… Генка меня уже просветил, что стеклышки поблескивают.

– Ну, если просветил, тогда так; сейчас бутылку прикончим и пойдем купаться. Ты сплыви вниз и погляди на этих курортников. Нож прихвати на всякий случай. Мало ли чего…

– Димыч, может не стоит всем вместе купаться? Может, для прикрытия кого-нибудь на берегу оставлять?

– Когда ты вниз поплывешь, это собьет их с толку, так что они повременят нападать.

– А может, наоборот, спровоцирует нападение?

Димыч немного подумал, потом сказал:

– Нет, мочить тебя при свидетелях они не станут. И наши лишние трупы им ни к чему. Да и мне сердце вещует, что разрабатывают тебя не потому, что хотят примитивно хлопнуть, а чего-то им от тебя надо… Но явно не чечены. Хотя, и чечены могут местных нанять. Эх, если бы Венечка раскололся! Так ведь не расколется, сученок. Хоть я и бутафорил во всю, такую ему туфту подсунул, что и самый прожженный мент принял бы за чистую монету.

Димыч налил водки и женщинам, но те решительно отказались, заявили, что в такую жару водку пить вредно, а мужчинам даже опасно. Потому как большинство тонет как раз оттого, что, выпив на жаре, прыгают в воду. Генка серьезно выговорил:

– Эт, да… Выпив на жаре, надо в воду входить не торопясь, и ни в коем случае сразу не нырять.

Потрясающе! Но и как в прошлый раз, после трех бутылок вина и бутылки водки у всех не было ни в одном глазу.

– Ну ладно, перед второй и пивом пойдемте, искупаемся, – проговорил Димыч и поднялся.

Денис, было, попытался исчезнуть за прибрежными ивами, но Генка ловко перехватил его, и заговорщицки что-то нашептал на ухо. После чего Денис от него не отходил ни на шаг. Но Павлу некогда было голову ломать, чем таким Генка мог привязать к себе непоседливого Дениса, рвавшегося обследовать окрестности. Когда Ольга последней спустилась к берегу, Павел быстренько достал из сумочки моток веревки, нож в ножнах, привесил ножны на веревку и обвязал вокруг талии. Сдвинув ножны на спину, беззаботно насвистывая, спустился с берега и вошел в воду. Он не боялся потерять нож в воде, ножны застегивались на тугую кнопку. С минуту, поплескавшись вместе со всеми, он встал у берега по плечи в воде, проделал гипервентиляцию на девять вздохов и нырнул. Хоть и мутная была вода, но ориентироваться было легко, время от времени, чуть касаясь мягкого песчаного дна. Благодаря своей тренированности, Павел мог держаться под водой больше двух минут. Когда-то, когда он был совсем юным и стройным, и занимался в основном гирями, бегом и плаванием, он мог держаться под водой три с половиной минуты. Но и за две минуты можно уплыть достаточно далеко вниз по течению. Если за ними наблюдают, тем более в бинокль, он наверняка выплыл из поля зрения.