Избранник вечности - Анатолий Гаврилович Ильяхов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приободрившись, Дарий повернулся к воинам, чтобы сказать напутственные слова. Говорил негромко, но каждое слово подхватывалось глашатаями и разносилось по всей армии:
— Воины! До сих пор вы уступали варварам свою землю. И вовсе не оттого, что вы трусы и Великая Персия растеряла мощь. Так сложились обстоятельства! И вот варвары перед вами, и вы видите, насколько они малочисленны. А я ещё вижу их редкие ряды, пустота по центру, растянутые фланги. Наши кони затопчут их, а серпоносные колесницы покосят, как спелую пшеницу. Сегодня мы покажем варварам свою силу! Идите на врага и побеждайте, и я буду сражаться вместе с вами!
* * *
На левом фланге Дарий расположил скифских всадников, тысячу бактрийских всадников и сто боевых колесниц «со смертельными мечами». На правом фланге расположились арамеи из Келесирии* и Месопотамии*, мидяне, албаны, парфяне, саки и ещё подразделения, сформированные из народностей Восточного Ирана. На переднем фронте выставил армянскую и каппадокийскую конницу, к ним придал пятьдесят колесниц. Сам царь в окружении телохранителей-мелоформов и сородичей укрепился в центре армии. Поблизости находился отряд греческих наёмников. По обе стороны от центра стояли индийцы и карийцы, на заднем плане — вавилоняне и другие представители подвластных Дарию народов.
У Александра всё выглядело гораздо проще. На правом фланге разместились элитные отряды под командованием Филота, сына Пармениона. По центру — фаланга пехотинцев, в непосредственной близости — гипасписты под командованием Никанора, второго сына Пармениона. Левый фланг возглавил Парменион с частью пехоты и фессалийской конницы; другие отряды принадлежали союзникам Македонии. Во втором круге войска сосредоточились второстепенные силы, ожидавшие своей очереди отражать удары врага с тыла или нападать. Фронт легковооружённых пехотинцев заняла конница из греческих и других наёмников. Сам Александр выбрал для себя место на правом фланге.
ГАБ ГАМЕЛ
Две армии сходились медленно, со стороны глядеть, нехотя. Противники взбадривали себя громогласными воплями из тысяч разинутых в ярости глоток. Первыми пошли македоняне. Команды военачальников и трубные сигналы заглохли в общем диком шуме смертельной схватки воинов. Слышались боевые кличи людей, звон и скрежет оружия, ржанье и топот коней, стоны первых раненых. В диком порыве достать и поразить того, кто оказался ближе всех, враг убивал врага, не задумываясь о ценности жизни, своей или чужой, не жалея себя. Огромное облако пыли накрыло долину; и сразу стало трудно командовать, управлять армиями и сражаться в поединках, и дышать.
Персидская пехота оказалась напротив фессалийской конницы, состоявшей из знатных всадников, присягнувших Александру ещё на Балканах. Три илы* по шестьсот человек. Фессалийцы отличались от македонской конницы по плащам в виде крыльев тёмно-пурпурного цвета с белыми краями. Левое крыло персов, как задумывалось Дарием, начало окружать фессалийцев, а в ответ Александр выдвинул правое македонское крыло. Дарий заметил, как противник попадал в проход между армиями, где персы заранее рассыпали триболы с острыми шипами. Это давало надежду на успех! Но Александр увёл всадников вправо, на что Дарий, пытаясь двигаться параллельно неприятелю, двинул персов влево, чем неожиданно разорвал плотное построение скифской конницы. В образовавшуюся брешь немедленно устремилась македонская конница. Завязалась жестокая сеча.
Поначалу скифы подавляли численностью и ловкостью маневров. Преимущество чувствовалось в защите людей и лошадей — полотняными латами. Македоняне действовали в окружении, но умело отражали натиск за натиском. Скифов побили немало, но несли потери. Дарий увидел в этой ситуации слабое место македонян, направлял туда отряд за отрядом, вытесняя в пространство, где серпоносные колесницы ожидали кровавой жатвы. Александр увидел опасность, не поддавался на уловку, уводил всадников, вгрызаясь в гущу персов, перемалывая вражеских воинов, как пшеницу в зернотёрке.
Дарий заметил, что численное преимущество персов не даёт ожидаемых результатов. Противник, не имея достаточных резервов, рационально тратит силы, разумно использует легковооруженную конницу, которая молниеносными нападениями постепенно изматывает силы персов. Ослабление, казалось, стойкого левого фланга, на который делалась ставка, стало реальностью. К тому же, как предполагал македонский царь, огромная персидская армия оказалась неуправляемой, и неспособной проявлять маневренность. При первом же ударе конницы Александра левое крыло персов пришло в расстройство; головные ряды сломались, цепь разорвалась. В эту брешь и ворвался Александр с гетайрами, сокрушая, казалось бы, самую мощь персидской армии…
Дарий вдруг заметил царя Александра, который во главе всадников неумолимо прорывался к его колеснице. Страх овладел предводителем персов… Неужели поражение? Дарий крикнул Бессу осевшим голосом:
— Где твои слоны?
По команде персидская пехота расступилась по центру, освободив проход для слонов. На македонян выскочили пятнадцать огромных животных. В больших корзинах на спинах сидели по двое — поводырь и воин-лучник; сверху посыпались стрелы и дротики. Пьянящие напитки, данные животным перед сражением, били им в головы; угрожающе подняв хоботы и громко трубя, они неумолимо надвигались на пехотинцев. Вот-вот растопчут, разбросают врагов, ввергнут в панику, ужас и бегство…
Замешательство недолго длилось. Помня наставления командиров, пехотинцы выбегали вперёд и, ловко увёртываясь от слонов, метали им в толстые ноги копья и стрелы. Утыканные ими, как иголками дикобраз, исполины спотыкались и падали на землю, с жалобными стонами катались и корчились от боли. Раненые слоны не слушались погонщиков, кружились и возвращались назад, уже сокрушая всякого, кто стоял на пути. Много персидских воинов убили в эти моменты…
Дарий обрушил на врага «серпоносные» колесницы. Сверкая на солнце серпами, мечами и копьями, укреплёнными на колёсах и дышлах упряжек, колесницы неслись на правое македонское крыло. Но их ожидали; не боялись, встречали с бесстрашием, осыпая возниц и лошадей дротиками и копьями, убивали. Единицы из сотни колесниц достигли противника: повинуясь командам воины расступались, и колесницы оказывались в окружении, не причиняя большого вреда. Их останавливали, лошадям прокалывали животы, хватали за вожжи и выдергивали возниц из повозок, убивали и пленяли. Не обошлось без раненых и искалеченных колесницами людей — остались без рук или ног…
В яростном азарте сражения не удавалось определить, чья сторона берёт верх. Временами казалось, что удача достаётся воинам Александра, а через мгновения их одолевали персы. Храбро сражались обе стороны. Македоняне падали духом, сражались через силу, когда видели, что вместо убитых врагов, словно из земли, вставали другие, ещё и ещё. Александр с «летучим» отрядом всадников появлялся там, где его воинам приходилось слишком трудно. Спасал положение личной отвагой, ободряя боевых товарищей собственной отвагой, устрашая врагов. В отличие от Дария он не руководил сражением со стороны, хотя так было бы безопасней и
