Стример - Игорь Александрович Маракин

справлялась с освещением гораздо хуже, чем два фонаря напротив, но зато придавала проходу какой-то приятный и праздничный вид. Следом за украшенным гирляндой проходом шёл небольшой деревянный закуток, где стояли взрослый, по всей видимости спортивный, велосипед и детский, с розовыми колёсами, а также самокат. По всему было видно, что жильцы обожали проводить своё свободное внутри их маленького дворика, здесь были и зоны отдыха и места для посиделок и отсеки для сушки белья. Вероятно, вечерами они выходили сюда выпить чашку кофе, обсудить, как прошёл день, и полюбоваться на горящие фонари и гирлянды, но в какой-то момент всё это внезапно закончилось и теперь лишь песок и ветер говорят здесь друг с другом, но судя по всему на разных языках. Влад глянул на другую сторону и замер, в очередном дощатом закутке виднелись высовывающиеся наружу ботинки. Он посмотрел на эхолокатор, тот молчал, тогда Влад двинулся туда уверенной походкой, в душе уже зная, что он там найдёт. И он не ошибся, за дощатым заборчиком мирно лежал агент, продырявленный десятком пуль. По традиции собранный им лут лежал рядом с ним кучкой и больше всего напоминал небольшое надгробие. Для тех, кто не брезговал, это был повод поживиться, ведь к моменту смерти агент мог собрать в своём инвентаре что-то ценное, но Влад был не из таких, он присел на одно колено и отдал дань памяти почившему агенту. Рассматривая то, что некогда было в инвентаре его собрата по оружию, он невольно подметил, что здесь лежат только низкоуровневые вещи, практически то, что можно отнять у бандитов голыми руками, что наталкивало на ряд умозаключений. Возможно, что агент, дойдя до сюда не встретил по пути ни одного экипированного бандита и ничего приличного себе не достал, что было маловероятно, ведь цель выживания в первую очередь в приобретении, если можно так выразиться, как можно более качественных вещей и снаряжения, а их у него не было. Впрочем, не было ли, подумал Влад и протянув руку взял с земли под ногами стреляную гильзу от штурмовой винтовки, которой не было в кучке лута, лежащей прямо перед его глазами. Дело принимает интересный, можно сказать детективный, оборот, подумал он. Гильзы есть, а оружия нет, но, это могут быть гильзы второго агента, того самого, который пристрелил этого, впрочем судя по разбросу, это как раз мало вероятно. Я бы дал рубль за сто, что у лежащего на земле была штурмовая винтовка и гильзы лежат как раз там, куда их отбросило отсечкой, но куда же тогда он стрелял. Сидя на корточках, Влад оглянулся и стал водить взглядом, выискивая пулевые отверстия в окружающих предметах, и вскоре нашёл их. Дырки от пуль были под окнами второго этажа, которые выходили во двор и были распахнуты настежь. Влад поднялся и пошёл к двери ближайшего подъезда, ведь по его прикидкам, если он не ошибся, он попадёт в ту квартиру, по которой вёл огонь, лежащий внизу агент. Поднявшись на этаж, он сразу же увидел открытую дверь и вошёл внутрь, ничего особо не опасаясь, так как импульс молчал, а значит, в квартире уже никого не было. Сходу пройдя в спальню, а именно её окна выходили во двор, он обнаружил у окна с десяток стреляных гильз от автомата, что подтвердило его теорию. Агент, обследуя квартиры, а может, и изначально выслеживая другого агента, увидел его внизу и решил напасть, благо позиция у него была самая подходящая, ему, занявшему высоту, агент во дворе был виден как на ладони, а он снизу был практически не заметен. Влад выглянул в окно, чтобы свериться с теорией и пришёл к выводу, что его логика была безупречна и по возвращении ему, наверное, стоит податься в сыщики, по нему прямо таки плакали лавры Шерлока Холмса. Развернувшись, он увидел две дырки от пуль в противоположной от окна стене почти под самым потолком, угол был как раз тот самый, как если бы агент, лежащий во дворе, стрелял со своего места, сомнений не было. Как всё меньше их оставалось и в том, что тот второй, играет на стороне изгоев. Влад снова спустился во двор и остановился около тела лежащего агента, пора было в очередной раз проявить чудеса дедукции и понять, куда после столкновения направился агент-изгой. Значит так, подумал Влад, он выследил этого беднягу, из квартиры на втором этаже атаковал его и добившись результата, который я наблюдаю сейчас, спустился вниз чтобы обшарить труп бывшего коллеги. Забрал штурмовую винтовку, а может и что-то ещё и направился куда? Возможных путей было, собственно говоря, четыре и все их Влад стал перебирать в голове, сопоставляя процент вероятности развития событий, таким образом, отсеивая ненужные варианты и сосредотачиваясь на основных. Во первых и во вторых, он мог пройти через любой подъезд дома насквозь, как через тот что был перед Владом, так и через тот, к которому он стоял спиной. Но тот, к которому он стоял спиной, уводил его к окраинам карантинной зоны и к стене, отделявшей её от остального мира, а это был заведомо глупый маршрут, ведь все агенты бежали от стены к центру и делать на окраинах было нечего, так что этот путь Влад отбросил сразу и не без оснований. Путь через дом к которому он стоял лицом, тоже был маловероятен и этому было несколько причин, во первых, изгой совершенно точно пришёл через него, а значит обшарил квартиры и ему совершенно не зачем было возвращаться назад таким же путём, во вторых, любой новый путь, налево или направо через весь двор к торцам зданий, принёс бы ему хоть какую-то новизну, а также возможную встречу с противником в лице бандитов или собратьев агентов, чего в конечном итоге он видимо и хотел. Так что оставалось понять, какой выход он предпочёл, тот через который пришёл сам Влад или тот, что был напротив. Влад стал вспоминать, не видел ли он по пути чего-нибудь странного или необычного, что могло бы натолкнуть на мысль о том, что здесь проходил вооружённый до зубов человек, но такие мысли не приходили ему в голову, и он решил проверить противоположный выход, благо там он ещё не был и хотя бы поэтому, стоило его осмотреть. Приняв такое решение, он стал продвигаться всё дальше через двор, оглядывая дощатые постройки слева и справа, заглядывая в импровизированные садики и сушилки белья. На протяжении всей дороги он не заметил ничего интересного или хотя бы