Там, где меняют законы (сборник) - Юлия Латынина

– Ну и что?

Молодой менеджер осклабился. У Ани внезапно возникло подозрение, что он нанюхался кокаина. Или, может быть, это паника действовала как наркотик.

– Вы думаете, вы провернете это одна? В России? Без помощников? Вы думаете, то, что вы женщина, – это преимущество? Это недостаток. Это означает, что вас легче убить. Вам Стас когда-нибудь угрожал?

Аня замялась, не уверенная, как ответить на этот вопрос.

– Не угрожал, Анечка. Иначе бы вы, извините, наделали в ваши хорошенькие трусики. На месте. Потому что как только он поймет, что вы сделали, он вас убьет. Как вашего отца.

Машина уже выехала из Москвы и летела по Рублевке. Выпавший вчера снег утек в землю: обочина была серой и мокрой, как размерзшийся минтай. Машина Ани из-за светофора ушла далеко вперед: перед ними в редком потоке автомобилей маячили тормозные огни какой-то «мазды».

– Вы можете доказать, что моего отца убил Стас? – спросила Аня.

– Вы понимаете, чего хотел ваш отец?

– Стас говорит, что он хотел сбежать с деньгами.

Мережко с визгом рассмеялся: такой визг бывает у вгрызающейся в дерево бензопилы.

– Если бы ваш отец хотел сбежать с деньгами, он бы никогда не бегал ни к чекистам, ни в Авиакомитет. Он хотел получить деньги за самолеты от Никитина, а затем обанкротить «Авиарусь» и вернуть в нее самолеты. А затем часть денег, полученных от Никитина, он хотел пустить на взятку и купить за это указ о создании государственного авиаузла. У него бы все получилось, если бы его не убил Стас.

Далеко в лучах фар возник милиционер. Он стоял у патрульной шестерки и высоко подымал полосатый жезл: «БМВ» Мережко, видимо, превысил скорость. Милиционер был толстый и важный, словно обмотанный два раза шинелью.

– Стас явился на дачу, как только вашего отца убили. Он открыл сейф и увез все документы. А потом, когда он не нашел денег, он позвал меня и сказал, что я должен их вернуть!

– Что вы от меня хотите?

– У меня не осталось выхода, – сказал Мережко, – либо Стас меня убьет, либо чекисты меня защитят. Мне нужна твоя помощь. Без меня ты не сможешь вернуть себе компанию.

Водитель Мережко притормозил, и следом за ним начала притормаживать идущая далеко сзади беленькая «Девятка».

Милиционер на дороге уже стоял не сбоку, а почти по пути машины, подняв свою палочку. Патрульная «Шестерка» стояла далеко впереди.

Повинуясь жесту гаишника, Игорь включил поворотник и свернул к обочине.

В следующую секунду милиционер сдернул висящий у него на плече автомат и выпустил по машине очередь почти в упор.

Переднее стекло покрылось сетью мелких звездочек, и голова Игоря упала на руль. Петр выхватил пистолет.

Что-то больно ударило в плечо, машина слетела в кювет, и тут же Мережко толкнул Аню вниз и сам упал сверху. Аня лежала лицом вверх, и в ее глазах отразилось пальто Мережко, заляпанное кровью и мозгом, и пистолет, повисший в безвольных татуированных пальцах Пети.

Время замедлилось необычайно. Аня видела, как фальшивый постовой, отбросив полосатую палочку, шел к ним, и брызги взлетали вверх в том месте, где сапоги его впечатывались в лужи.

Аня потянулась и взяла пистолет из безвольных пальцев Пети. Это было совершенно бесполезно, потому что Аня не знала, где у этого пистолета предохранитель и спущен ли он. Время тянулось, как кисель, и Аня поняла, что она не успевает.

Постовой рванул дверцу, дуло автомата полыхнуло огнем, и голова охранника на переднем сиденье превратилась в устье кроваво-красной орхидеи. Следующий выстрел разнес затылок водителя.

Киллер не торопился. Сначала он добивал тех, кто мог оказать сопротивление. Раненая девчушка на заднем сиденье не представляла для него опасности.

Дуло пистолета повернулось к Ане. Вдоль черной мушки пролегала дорога в смерть. «Так же, как отец, – вспыхнула внезапная мысль, – так же, как отец, я села в небронированную машину».

Аня судорожно вздохнула и нажала на курок. Дуло пистолета дернулось вверх, и киллер отлетел в придорожную грязь.

Дикая, бабья ярость захватила Аню. Она не соображала, что делает. Она выскочила из машины и выстрелила по патрульному «Жигулю».

Взвизгнули покрышки, и патрульная «Шестерка» со вторым киллером резво взяла с места. Аня бросилась за ней на середину трассы. Запоздалая «Волга», мчавшаяся в Москву, с визгом увернулась от стреляющего человека.

Аня несколько мгновений смотрела вслед «Жигулям». Потом обернулась к обочине. Из машины за стеклом на нее таращился живой и, кажется, совершенно невредимый Мережко. Аня помотала головой, приходя в себя, и только тут почувствовала, что правый рукав весь липкий и в крови, а ноги потихоньку становятся ватными.

На шоссе стремительно темнело, словно гасли фонари. Аня хотела сделать шаг к машине, но тут фонари погасли окончательно и закружились цветными звездочками, и Аня потеряла сознание.

Станислав Войнин приехал на место покушения спустя пятьдесят минут. «БМВ» на обочине был похож на остов кита, выбросившегося на берег. Возле машины суетились эксперты. Им позировал труп водителя за рулем. Стас оттолкнул одного из милиционеров и мгновение вглядывался в залитое кровью лицо Игоря.

– Что с пассажиром? – спросил Стас.

– А вы кто? – спросил молоденький лейтенант.

– Что с Димой Мережко? – повторил Стас, – он мой партнер. Он генеральный директор моей компании.

За его спиной хлопнула дверца черной «Волги». Стас обернулся и увидел вылезающего на обочину Диму Мережко. Он был вполне цел, если не считать ссадины на щеке.

– Господи, Дима, Слава Богу! – сказал Войнин.

Дима попятился от Стаса.

– Не подходи ко мне! – заорал Мережко.

Стас остановился, и в этот момент из «Волги» выбрался генерал Кутятин.

– Тише, тише, Дмитрий Семеныч! Мы вас в обиду не дадим!

– Что это значит? – резко спросил Стас.

– Это значит, – ответил генерал, – что господин Мережко обвиняет вас в этом покушении. Если вас интересует, то Дмитрий Семеныч написал заявление еще сегодня утром. Он говорил в нем, что вы угрожаете ему убийством, если он не вернет деньги, украденные из компании покойным Собиновым.

Лицо Стаса мгновенно приняло спокойное и презрительное выражение.

– Ну этого вам никогда не доказать, – сказал Войнин.

Из машины вылез шофер Кутятина и протянул генералу сотовый.

– Новости о пассажирке, – сказал он, – неутешительные.

– Какой пассажирке? – спросил Стас.

Кутятин приложил трубку к уху и стал внимательно слушать.

– В машине вместе с Димой Мережко была Анна Собинова, – сказал один из помощников Кутятина.

Даже в свете фар «Волги» было видно, как страшно побледнел Стас. Кутятин кончил говорить и отдал трубку.

– Что с ней? – спросил Войнин.

– В чем дело, Станислав Игоревич? – Вы выкинули Собинову из компании. Она считала вас убийцей ее отца.

Стас шагнул вперед и схватил Мережко за воротник. Спина финансиста шваркнулась о дверь черной «Волги».

– Ты покойник, – заорал Стас, – ты понял, ты покойник! Какого… ты ее впутал?

В следующую секунду несколько пар рук вцепились в Стаса и бросили его на асфальт. Кто-то завел Войнину руки назад и защелкнул дужку наручников на запястье рядом со швейцарскими часами за сто тысяч долларов. Стас попытался привстать и получил носком ботинка по почкам.

Двое спецназовцев подхватили Стаса под вывернутые локти и потащили в черную «Волгу». Дима Мережко, с округлившимися глазами, стоял рядом.

– Вы арестованы, Станислав Игоревич, – сказал генерал, – и, судя по вестям из реанимации, вы арестованы за организацию убийства Анны Собиновой.

Стас перестал сопротивляться, и спецназовцы легко запихнули его в машину. Стас сидел, словно обмякнув, волосы и лицо его были в грязи.

– Разожми кулак, – сказал Стасу оперативник.

Стас недоуменно повернулся к нему.

– Кулак разожми, ты ему воротник оторвал. Отдай воротник.

Стас покорно разжал пальцы, и оперативник вынул из заведенной назад руки толстый шерстяной лоскут. Потом Стас бешено лягнулся и полез из машины.

– Это подстава, Дима! – заорал он, – это подстава, это их киллеры! Ты понял? Это их работа!

Было уже два часа ночи, но Дима Мережко все еще сидел на Лубянке, в узком, похожем на пенал кабинете с крякающим полом и красными треугольными вымпелами на стенах. Ввиду важности происходящего и стратегического значения авиации ФСБ объединило дела об убийстве покойного гендиректора «Авиаруси» с покушением на убийство нынешнего ее генерального директора и взяло следствие под свой контроль.

Из примет современности в кабинете был только компьютер, но бледный следователь с тощим лицом компьютером не пользовался, а каждое слово, сказанное потерпевшим, собственноручно заносил в протокол крупным неровным почерком.

На два листка протокола у следователя ушло четыре часа. Дима Мережко был полностью деморализован. Дым от дешевых сигарет, которые курил следователь, ел глаза, а когда Дима попросил кофе, ему принесли такую бурду, что Мережко закашлялся и поперхнулся.