В лабиринте секретных служб - Йоханнес Зиммель

Они прошли на кухню, где находилось вознаграждение за них: консервы, виски, мясо.

— Я купил отличного угря. Не могли бы вы его приготовить в пикантном соусе? Это мое любимое блюдо.

— За работу! — воскликнул Томас. Пока Томас готовил, Марек рассказывал:

— Мои поручители хотели бы с кем-нибудь из вас лично встретиться и все обговорить. Если вы согласны, надо пойти к границе, разумеется, без чертежей. Я останусь здесь заложником.

Томас и Бастиан вышли в сад посоветоваться. Бастиан предложил:

— Я поеду, а ты не спускай глаз с Марека. Если что случится, передашь его американцам. Надеюсь, на Востоке говорят по-французски? — обратился он к Мареку.

— Как Бальзак, господа, свободно.

Томас немного повозился с угрем.

— Надо ждать еще час. Позвольте мне посмотреть библиотеку?

— С удовольствием, сделайте одолжение, — любезно проговорил Марек.

Книжные шкафы и полки были заставлены томами. Томас полистал один, второй, третий — все было посвящено «Фюреру и его соратникам». Его взгляд остановился на одном снимке.

— Посмотри-ка, — сказал Томас Бастиану, показываябольшое фото, на котором были изображены два человекав форме СА. Один был жирный, второй — блондин с голуоыми глазами и шрамом на левой щеке. Тонкие губы были поджаты. Под снимком была надпись: «Начальник штаба СА Эрнст Рем и его штурмфюрер Фриц Эдер».

Томас посмотрел на выходные данные книги.

— Напечатано в 1933 году, — сказал он, — герр Рем еще был жив. Его убили в 1934 году. Возможно, герр Эдеру удалось бежать в Америку. Не представляет сложности установить, является ли штурмфюрер СА Эдер и капитан Валачич одним и тем же лицом.

Действительно, Си-Ай-Си понадобилась для этого одна неделя. После ремовского путча Эдер бежал в Америку и взял себе фамилию Валачич. Позднее он был арестован и приговорен к длительному сроку лишения свободы. Теперь оставим на минуточку наших друзей и расскажем о разгроме крупнейшего в Европе черного рынка.

20 мая 1947 года писатель Вальтер Липперт был освобожден. 29 мая из штата Северная Каролина вылетел судья Ривес для расследования дела о спекуляции американцев в Германии. 5 июня были арестованы и допрошены 14 американских военнослужащих и 25 немцев, среди них Черная Люция. 2 июля ее, правда, освободили без права выезда из своего города.

Она не выезжала, но продолжала свои темные дела. 23 декабря Люция была найдена в своей спальне с глубокими проникающими ранами на теле.

Из ее имущества ничего не пропало.

Убийца найден не был. 12 января 1948 года американская солдатская газета «Полосы и звезды» писала:

«Расследуется афера с наркотиками. Корреспондента Том Агостон. Франкфурт-Майн, 12 января. Самый большой скандал в послевоенной Германии вокруг черного рынка наркотиков, в котором замешана международная банда, разгорелся в американском военном управлении оккупационной зоны.

Факты стали известны при расследовании убийства некоей Люции В. Тяжелые обвинения были предъявлены двум высшим офицерам военной администрацией в Баварии. Скандал угрожает американо-немецким от ношениям. Речь идет о сумме от трех до четырех миллонов долларов».

Однако вернемся в 1947 год. 9 мая Бастиан отправился в Чехословакию, рассчитывая вернуться 15 мая назад. Он не вернулся ни 15 мая, ни позже. Марек забеспокоился.

— Не могу понять, что произошло. Мои поручители — корректные люди.

— Марек, если что-либо случится с моим другом, то храни вас Бог! — предупредил его Томас.

22 мая к Мареку прибыл человек и вручил ему письмо. Все бледнее и бледнее становился Марек, читая его.

— Что случилось? — спросил Томас.

От волнения Марек ничего, кроме слов «о Боже, о Боже», не мог произнести.

— Что случилось? Говорите!

— Русские арестовали вашего друга!

— Русские?

— Говорят, что они сами хотели бы иметь эти чертежи. О Боже, о Мария!

— Куда запрятали русские моего друга?

— Он находится в Цвикау, в советской зоне.

— Герр Марек, собирайтесь в дорогу!

— Вы хотите ехать в Цвикау?

— Куда же еще!

27 мая 1947 года северо-западнее баварского города Хоф, непосредственно перед деревушкой Бланкенштайн, лежал на цветущей поляне, пересекаемой веселым ручейком, господин. Это был бывший частный банкир из Лондона Томас Ливен. Из соображений личной безопасности он назывался Петером Шойнером. Перед ним лежала карта, по которой он сверял свое местонахождение.

За ручьем начиналась другая Германия. «Кто, собственно, виноват в том, что образовалось две Германии?» — думал Томас. 27 мая в 12 часов около трех деревьев за ручьем Томас должен был встретить русского солдата, но его там не было. «Ну и порядок», — подумал Томас. В 12 часов 28 минут наконец появился солдат с автоматом.

Томас встал и быстро пошел к ручью. Русский смотрел на него без всякого выражения. «Хелло!» — крикнул ему Томас и дружески помахал рукой. Подойдя к воде, он снял обувь и носки, подтянул брюки и перешел на другой берег. Вода была ледяной.

Внезапно Томас услышал дикий крик: «Стой!» и что-то еще, чего он не понял. Солдат навел автомат на Томаса, У которого волосы стали дыбом. «Иисус! Ведь это не тот солдат, который должен меня встречать», — понял Томас.

Солдат еще что-то кричал. «Мой дорогой юный друг, прекратите кричать», — начал Томас, но тут же почувствовал, как ствол автомата уперся ему в ребра.

Томас уронил обувь, носки и папку с фальсифицированными чертежами и, поднял руки. «Теперь еще и Красная Армия», — разочарованно подумал он.

Вспоминая далекое время, он отлично отработанными движениями провел прием джиу-джитсу. Двойной захват «бабочки». В течение доли секунды солдат взлетел в воздух и шлепнулся в ручей, автомат полетел в другую сторону. Томас собрал брошенные вещи и хотел бежать в глубь советской зоны. Вдруг послышались крики и топот. На опушке леса показались люди: мужчина, женщина и дети. Как безумные, они перескочили ручей и побежали в американскую зону. Томас начал смеяться. Люди бегут на Запад, а он на Восток. Он увидел, как солдат вылез из воды, хватая воздух, и начал ругаться. Затем раздались выстрелы. Пули свистели над головой Томаса.

На дороге показался «джип». Рядом с шофером сидел русский капитан. Он выскочил из машины и приказал солдату прекратить стрельбу. «Джип» остановился рядом с Томасом. «Господин Шойнер, не так ли? — спросил капитан на ломаном немецком языке. — Добро пожаловать! Извините за опоздание, покрышки плохие. Пришлось их ремонтировать».

«Палас-кафе» в Цвикау выглядело так же печально, как и другие подобные заведения в этом городе со 120 тысячами жителей.

Шесть часов спустя после приключения на границе Томас сидел в углу этого кафе и пил эрзац-лимонад. Ему нечего было делать в этот вечер 27 мая, так как встреча была перенесена на следующий день, на 9 часов утра.

Томас рассматривал публику в зале. Печальные мужчины в старых вубортных костюмах и потертых рубашках, женщины без косметики, в шерстяных чулках, в туфлях на пробке, плохо причесанные. «Вот ведь как, — думал Томас, — а там, откуда я пришел, все снова идет довольно мило».

Напротив Томаса сидела единственная приметная пара. Женщина — с чудесными волосами цвета пшеницы, славянским одухотворенным лицом и лучистыми голубыми глазами. На ней было облегающее зеленое летнее платье, на стуле висело леопардовое манто.

Ее спутник, мускулистый гигант с коротко подстриженными седыми волосами, сидел к Томасу спиной. Одет о был в синий костюм с широкими брюками. Без сомнения, это были русские люди.

Томас вдруг заметил, что дама начала с ним флиртовать. Она смеялась, смотря на него, показывала зубы и, наконец, подмигнула ему. «Нет, я не сумасшедший», — сказал себе Томас. Он отодвинул свой стул в сторону и заказал еще бутылку эрзац-лимонада. Однако после третьего глотка лимонада он все-таки посмотрел на даму. Она продолжала улыбаться. Он улыбнулся в ответ.

После этого все и началось! Спутник дамы вскочил со своего места. В четыре прыжка он очутился рядом с Томасом и схватил его за пиджак. Присутствующие закричали. Томас посмотрел на даму. Ее лицо выражало удовольствие. «Ах ты, штучка! Это все ты разыграла», — подумал Томас. Но тут кулак гиганта ударил его в живот. Томас нырнул под ноги русского и рванул их на себя. Второй раз за день пришлось воспользоваться приемом джиу-джитсу. «Отелло» перелетел через барьер гардероба и скрылся за ним. Уголком глаза Томас заметил, что офицер выхватил пистолет. Надо было кончать. Томас повернулся к выходу и выбежал на улицу. К счастью, никого не было видно. Он добежал до парка, присел на скамейку и, немного отдохнув, отправился в свой отель.

На следующий день ровно в 9.00 переводчик ввел чисто выбритого Томаса Ливена в кабинет коменданта города полковника Меланина. При этом Ливен как бы ощутил удар. Комендант, подшившийся из-за стола, был не кем иным, как тем ревнивцем, которого Томас вчера в кафе «Палас» с помощью приема «парус» отправил за барьер гардероба.