Мы, народ… (сборник) - Андрей Столяров

План отличается идиллической простотой. Ульрика Майнхоф обращается к тюремной администрации с просьбой разрешить ей встречу с заключенным Баадером в библиотеке Института социальных исследований – она якобы готовит книгу о людях, не сумевших вписаться в нормальную законопослушную жизнь. Ей необходим соответствующий материал. Тюремная администрация не возражает. В ее глазах Баадер – мелкий политический хулиган, который особой опасности не представляет. Утром 14 мая – этот день считается днем рождения «Красной Армии» – двое охранников привозят Баадера в институт. С него даже снимают наручники. Ульрика Майнхоф уже ждет его там. Через некоторое время раздается дверной звонок: в библиотеку заходят две девушки, якобы тоже собирающие материал о подростковой преступности. Никаких подозрений они у охраны не вызывают. В действительности это Ингрид Шуберт и Ирэн Гёргенс, члены зарождающейся РАФ. Через некоторое время раздается еще звонок: в библиотеку врываются женщина в парике и мужчина в маске. Все четверо выхватывают пистолеты: «Не двигаться!.. Руки на голову!.. Лицом к стене!..» Выглядят они, впрочем, не слишком серьезно, и дежурный библиотекарь Георг Линк пытается выбежать в зал – в него стреляют, библиотекарь ранен, растерянные охранники особого сопротивления не оказывают. Все разворачивается в считаные секунды: распахивается окно, налетчики вместе с Ульрикой и Баадером бегут через сад, на улице их ждет машина, за рулем которой сидит Астрид Пролл. Мотор включен, «альфа-ромео», угнанная незадолго до этого, скрывается за углом. На следующий день газеты сообщают о сенсационном побеге. В статьях особо подчеркивается, что организатором его является Ульрика Майнхоф – это действительно «бомба», которая взрывает поток обыденных новостей. Все, теперь возврата к прежнему нет. Решительный шаг сделан. Пересечена граница, отделяющая жизнь от судьбы. Театральный занавес поднимается. Вспыхивают софиты. Оркестр играет бравурный марш. История, блистательная и жестокая, получает своих героев.

Однако это еще не все. Конечно, красивая увертюра исполнена, внимание зрительного зала привлечено. И вместе с тем теперь, когда актеры вышли на сцену, им нужен яркий драматургический жест. Необходимо с первых же мгновений взбудоражить аудиторию, встряхнуть ее, сфокусировать эмоции на себе, продернуть сквозь нее такой силы разряд, чтобы она с неослабевающим напряжением смотрела спектакль до конца – забыв обо всем, смиряясь с неизбежными в каждом сюжете медлительностями и пустотами.

Трудно сказать, осознают ли это бойцы «Красной Армии» или сама история, которая по природе своей есть выдающийся режиссер, создает эффектные мизансцены, где им остается только точно сыграть, но буквально в первые же дни после побега они совершают именно то, что придает всей пьесе нужный акцент.

Прежде всего они выпускают политическое заявление, где темпераментно объясняют, какие задачи ставят перед собой. Выдержки из заявления перепечатывает большинство немецких газет – оно написано таким ярким и выразительным языком, что не может не привлечь общественного внимания. Чего стоит, например, следующий пассаж, принадлежащий, по некоторым сведениям, Гудрун Энсслин: «Неужели эти свиньи поверили, что мы позволим товарищу Баадеру два или три года гнить в тюрьме? Неужели они поверили, что мы будем только болтать о развертывании классовой борьбы и не будем в то же время вооружаться? Неужели эти свиньи, которые начали стрелять первыми, поверили, что мы безропотно позволим убивать себя, словно скот? Тот, кто не защищается, умирает; тех, кто не умирает, хоронят заживо в тюрьмах, в исправительных колониях, в заводских трущобах, в каменных гробах спальных районов, в переполненных школах и детских садах, в новомодных кухнях и спальнях с невообразимой мебелью, приобретенной в кредит»… И заканчивается заявление громогласным призывом: «Начни вооруженную борьбу! Создай Красную Армию!».

Но еще до публикации заявления, напечатанного в анархистском журнале «Agit 883» (под заголовком «Die Rote Armee aufbauen!»), РАФ совершает действия, которые свидетельствуют о том, что это не просто слова. Ведь сколько уже было слов! Сколько было громких призывов, пламенных манифестов, шокирующих заявлений, обнаруживших через короткое время свою деятельностную пустоту. Словам уже не верит никто. И РАФ осуществляет акцию, показывающую, что в данном случае все будет всерьез. Акция выглядит парадоксальной. Казалось бы, после громкого побега Баадера группе по всем правилам конспирации следует затаиться, спрятаться в темноте, закопаться в придонный ил, подождать, пока схлынет первая волна полицейской активности, быть тише воды, ниже травы. Вместо этого уже на следующий день «Красная Армия» совершает дерзкое ограбление «Банк фюр Индустри унд Хандель». Это пока еще времена детских игр. Немецкая полиция неплохо умеет бороться с обычными уголовниками, но она понятия не имеет, как нужно действовать против политических террористов. Баадер, Малер и Майнхоф, участвовавшие в налете, без особого риска берут 200 тысяч дойчмарок, огромная сумма, если учесть, что среднестатистическая бюргерская семья могла бы безбедно жить на эти деньги несколько лет. Однако тут важнее другое. Тезисы, провозглашенные в заявлении, теперь подкреплены конкретным революционным действием. Это уже не хулиганские поджоги универмагов, с чего они начинали два года назад, и не бросание шариков с краской в мелких политических прощелыг. За ограбление банка грозит многолетнее тюремное заключение. Этой акцией «Красная Армия» сразу же ставит себя вне закона. Теперь пути назад у них нет: корабли сожжены, они могут либо победить, либо погибнуть в борьбе. Во всяком случае, завязка драмы, которая далее превратится в трагедию, блистательно осуществлена. О «Фракции Красной Армии» пишут все газеты Германии, и зрители, не подозревающие еще, что скоро они сами станут участниками спектакля, ждут новых необыкновенных чудес.

Правда, для чудес нужна материальная база. Как бы ни были молоды бойцы первого поколения РАФ, как бы ни были они опьянены своими фантастическими успехами, но даже им совершенно понятно, что невозможно надеяться исключительно на везение в смертельной схватке со спрутом полицейского государства. Повезет один раз, как в Институте социологии, повезет другой раз, как в случае с «Индустриальным банком», а затем – провал, черная яма, из которой будет не выкарабкаться уже никогда. Нужны навыки революционного действия, нужен опыт подпольной борьбы, который нарабатывается десятилетиями. И такой опыт, как они полагают, может им дать Организация освобождения Палестины (ООП), уже много лет ведущая отчаянную борьбу против Израиля. ООП финансируется богатыми арабскими странами, у нее есть деньги, оружие, сеть военно-тренировочных лагерей, она располагает целой армией прекрасно подготовленных боевиков, которые уже совершили ряд громких террористических акций. В 1968 году палестинцы под руководством Лейлы Халед захватывают самолет «Эль-Аль» и, угрожая оружием, сажают его в Алжире; в результате освобождены 12 террористов, содержавшихся в израильских тюрьмах. В том же 1968 году боевики палестинцев обстреливают и забрасывают гранатами самолет той же «Эль-Аль» в аэропорту Афин. А осенью 1970 года они захватывают сразу четыре авиалайнера, которые посажены в Иордании, и в обмен на заложников освобождены палестинцы из тюрем различных западных стран. Блестящий результат с точки зрения РАФ. Здесь есть чему поучиться.