Поцелуй кобры. По следу Кроноса - Николай Шмелёв

— Столько мяса осталось пропадать! — воскликнул Почтальон. — Где-нибудь поблизости есть французский ресторан?

— Есть, — подтвердил Комбат. — Примерно, в двух — двух с половиной тысяч километров.

— Ласты водолазам можно продать, — вставил своё мнение Пифагор.

— А им то, покой, они нужны? — не понял Крон.

— Как зачем? Грести!

— Это амуниция аквалангистов.

— Да мне — до подводного фонаря! — отмахнулся Пифагор и поправил лямки рюкзака, которые сильно давили на плечи, несмотря на все ухищрения современных дизайнеров от туризма.

Выскочив из плавней, сталкеры не останавливаясь, ринулись в сторону НИИ, словно чувствуя за спиной липкое приспособление для охоты. Треща сухим валежником, они проскочили лесополосу, отделяющее поле от дороги и, поднимая клубы белесоватой пыли, ворвались на территорию научного учреждения. Можно было передохнуть и успокоиться.

— Уф! — выдохнул Макинтош. — Можно передохнуть.

— Фу-у-у! — поддакнул Сусанин.

Научный центр жил своей прежней жизнью, необременённый житейскими трудностями, но озадаченный научными проблемами. Люди в белых халатах, как привидения в простынях, сновали взад вперёд, потупив взоры в пол или дырявя потолок задумчивыми глазами. Придя в себя, товарищи решили продолжить путь на свалку.

Проводники обещали провести самым коротким путём, значительно сокращая время на переход.

— Пойдём «Каменной долиной», — объявил о своём решении Макинтош. — Это значительно сохранит вам время. Правда, в ней немного жутковато и сталкеры не любят посещать те места.

— Опять жутковато! — недовольно бурчал Доцент. — Нет бы, кто привёл в то место, где было бы, по праздничному весело.

— Некоторые называют это место аномалией «Каменные столбы», — теперь уже продолжил Сусанин. — Впрочем, я в этом не уверен.

Сталкеры не стали расслабляться и немедленно выступили в путь, с тоской оглядываясь на уютные апартаменты НИИ и, через непродолжительное время, вышли к злополучной аномалии. По всей поляне были разбросаны каменные статуи: какие стояли, какие лежали, какие оказались разбитыми. Невидимая рука разметала их осколки повсюду.

— Что это, Григорий? — с удивлением спросил Крон, усмотрев в камне сталкерский облик.

— Кое — кто утверждает, что это работа «Сумасшедшего сталкера», но, один знаток мне сказал, что они, раньше — были живыми…

— Ну, прямо «Медуза — Горгона» завелась! — развёл руки в стороны Почтальон. — Вон, даже зеркало окаменело…

— Где? — недоверчиво спросил Бульдозер, с опаской разглядывая каменные развалины.

— Да вот…

Почтальон пнул ногой каменный поднос, очень смахивающий на зеркальный кругляш, который вешают в прихожей или ванной комнате. Неожиданно, он разлетелся на множество мелких осколков и Крону даже показалось, что послышался звон стекла.

— Не трогайте ничего! — скомандовал Комбат, у которого нервы подходили к предельной точке напряжения.

— Да уж — лучше воздержаться, от пробы на ощупь, — поддержал его Крон.

Пифагор внимательно осмотрел изваяния и, обращаясь к Доценту, сказал:

— Это что же получается: минерализация прошла ускоренными темпами? Как так может получиться, что диффузия ускорит свой процесс?

— Может быть, в связи с повышенным давлением и воздействием высоких температур? Не исключается влияние электричества, а так же, наличие электромеханических полей…

— Кончай пургу молоть — наука! — перебил их Бармалей. — Пошли отсюда скорее, пока каменный гость не пришёл.

Не успели сталкеры выскочить из каменной галереи, как неожиданно, из-за камней появилась, довольно большая змея. Она протиснулась между ног скульптуры, в результате чего послышался приглушённый хруст.

— Что это было? — насторожился Комбат.

— Змея, заглатывая яйцо, проползает между двух камней, лежащих близко друг к другу, — пояснил Крон. — Скорлупа трескается и продукт усваивается.

— Да, но я слышал три хруста!

— Значит, она заглотнула три яйца — зараз!

— В самом деле? Ну, может быть — может быть…

Комбат, удовлетворённый объяснением, пошёл на выход, а Крон последовал за ним, с опаской косясь в сторону Наины. Выйдя на периметр аномалии, сталкеры остановились на перекур.

— Эх, табачок на исходе! — пожаловался на судьбу Крон.

— Иди в город — бычки собирать, — посоветовал Дед.

— Почему просто не купить?

— А ты озаботился приобретением местной валюты?

Крон пожал плечами и поделился своими соображениями:

— Ну, это несложно, и вообще: есть приспособление, который народ изобрёл. Ну, может и не весь народ, но некоторые апологеты проделывали манипуляции, с помощью изобретения. Ведро без дна! Апробированное средство, ещё в конце восьмидесятых годов прошлого века, когда на страну навалился табачно-винный кризис. Его помнят все, кто жил в то время и коснулось это, в том числе, тоже — всех. Непьющих и некурящих. Они, попросту спекулировали на товаре, потому что на него выдавались талоны. Ну, так вот: ведро без дна — удобное средство для подбора жирных чинариков. Тощих — тоже. Прохожий с ведром, накрытом тряпкой, ставил его на объект, а сам, в то же самое время, утилизировал отходы в специальный карман внутри ведра. Одновременно он строил скорбную рожу, заботливо поправляя поклажу и ворча под нос о несовершенстве тары для транспортировки: яиц, бухла, муки или соли — нужное выбрать из списка. Кстати, и горбушку хлеба не надо за угол запинывать, дополнительно её пачкая…

Неожиданно, с оглушительным треском, воздух разорвал фрактал молний, ослепив бело-голубой вспышкой. Кто ещё не успел прикурить, уже вовсю дымили почерневшими чинариками, приглаживая вздыбленные волосы.

— Бежим отсюда быстрее! — ошалело предложил Дед и толпа устремилась по тропе, ведущей на свалку.

Спешно покинув негостеприимное место, они в ритме марш-броска пробежали такое расстояние, которое в обычное время было бы недоступно для большинства марафонцев. На ходу скинув рюкзак, Бульдозер обнял его, падая на колени, не в силах выдохнуть. Пот, тяжёлыми каплями стекал по лицу на землю, образуя новые солончаки. Остальные выглядели не лучше и даже Наина казалась измождённой, несмотря на отсутствие поклажи.

— Старость — не радость, — выдохнул Крон, произнеся известную, но настолько избитую истину, что она уже не трогает сердца своей обречённостью.

— Это не имеет под собой твёрдого основания, — возразил Дед. — Отсутствует, так же, убедительное обоснование — всё зыбко…

— А что, пан философ, не пора ли нам принять на грудь эликсир отрешённости? — предложил Доцент.

— Осторожно, зелье успокоения может обострить болтологию, — предупредил Бармалей, разливая по кружкам означенный эликсир.

Сутулый с Кащеем паслись первыми, протягивая свою посуду, несмотря на потерю сил, после продолжительного марафона.

— Гриша, Ваня — идите к нам! — позвал проводников Кащей. — Чего вы там к навозу жмётесь? В хлеву, что ли, воспитывались?

— Угу, — подтвердил Сутулый. — Кто не с нами, тот против нас.

— Да уж! — согласился с обоими Почтальон. — Плыть против вашего течения чревато, но, плыть по этому течению — ещё опаснее.

— Ну, все твердят про борьбу, — поделился своими соображениями Крон. — Не всегда это целесообразно. Вот короткий пример: плыл один индивид против течения к бакену, но не справился — сил не хватило. Только выдохся весь. Если бы и доплыл до бакена, то что толку? Ну, посидел бы на нём и один пень, пришлось бы плыть к берегу, но только позже, а если бы толком на нём не отдохнул, бесцельно проводя время, на обратном пути мог утонуть. Как он обессиленный, тогда добрался? Правда, его на лодке подстраховывали.

— Налить философу! — твёрдо заявил Комбат.

— Да у них уже руки трясутся, — пренебрежительно махнул рукой Крон. — Координация движений нарушена — вилкой в огурец попасть не могут.

— У нас нет огурцов, — опроверг его версию Сутулый.

— Не лови меня за руку!

— На слове! — поправил его Комбат. — На слове. За руку ловят на воровстве.

Глава двадцать вторая Долетайте до самого Солнца

Свалка выплывала из-за холма медленно; не торопясь, смакуя каждую деталь своего интерьера. Поочерёдно демонстрируя каждый унитаз и каждое инородное вкрапление, она неизбежно заполняла собой видимый горизонт, пока не раскрылась в полной красе. Со стороны торчащего края вимана было подозрительно тихо, хоть в этом не было ничего удивительного. Никто бы не смог заподозрить того, чтобы вход находился именно отсюда. Это было бы даже странно.

Наина долго копалась, в непонятной для ума технике и вернулась со странным прибором.

— «Щуп», — пояснила она. — Входит в навигационное оборудование вимана. При необходимости, позволяет нащупать противника и крепко усесться ему на хвост. Будет следовать за врагом, как привязанный, прошмыгнув в любую щель. Правда непонятно, как при равных возможностях, они это проделывали, ну, да это к делу не относится. Судя по вибрации летательного аппарата, он ещё не готов к вылету.