Юмористические произведения - Н. Тэффи

* * *

Как темно сегодня в море,

Как печально темно!

Словно все земное горе

Опустилось на дно…

Но не может вздох свободный

Разомкнуть моих губ —

Я недвижный, я холодный,

Неоплаканный труп.

Мхом и тиной пестро вышит

Мой подводный утес,

Влага дышит и колышет

Пряди длинных волос…

Странной грезою волнуя,

Впился в грудь и припал,

Словно знак от поцелуя,

Темно-алый коралл.

Ты не думай, что могила

Нашу цепь разорвет!

То, что будет, то, что было,

В вечном вечно живет!

И когда над тусклой бездной

Тихо ляжет волна,

Заиграет трепет звездный,

Залучится луна,

Я приду к тебе, я знаю,

Не могу не прийти,

К моему живому раю

Нет другого пути!

Я войду в твой сон полночный,

И жива, и тепла —

Эту силу в час урочный

Моя смерть мне дала!

На груди твоей найду я

(Ты забыл? Ты не знал?)

Алый знак от поцелуя,

Словно темный коралл.

Отдадимся тайной силе

В сне безумном твоем…

Мы все те же! Мы как были

В вечном вечно живем!

Не согнут ни смерть, ни горе

Страшной цепи звено…

Как темно сегодня в море!

Как печально темно!

(С французского)

Три юных пажа покидали

Навеки свой берег родной.

В глазах у них слезы блистали,

И горек был ветер морской.

— Люблю белокурые косы! —

Так первый, рыдая, сказал.—

Уйду в глубину под утесы,

Где блещет бушующий вал,

Забыть белокурые косы! —

Так первый, рыдая, сказал.

Промолвил второй без волненья—

Я ненависть в сердце таю,

И буду я жить для отмщенья

И черные очи сгублю!

Но третий любил королеву

И молча пошел умирать.

Не мог он ни ласке, ни гневу

Любимое имя предать.

Кто любит свою королеву,

Тот молча идет умирать!

* * *

Не тронь моих цветов! — Они священны!

Провидя темный путь их жертвенной судьбы!

Великие жрецы и кроткие рабы

Служили им, коленопреклоненны.

Сплетешь ли ты венок из этих фьялок!

Замученных цветов для радости не рви.

Их горький аромат на пиршестве любви

Смутит тебя, томителен и жалок…

О, царственная скорбь—их увяданье!

Забудь лазурный день и солнечную высь,

Приди к моим цветам, молитвенно склонись,

Земле моей отдай свое лобзанье!

АЛМАЗ

К. Платонову

Мы бедные пчелки, работницы-пчелки!

И ночью и днем всё мелькают иголки

В измученных наших руках!

Мы солнца не видим, мы счастья не знаем,

Закончим работу и вновь начинаем

С покорной тоскою в сердцах.

Был праздник недавно. Чужой. Нас не звали.

Но мы потихоньку туда прибежали

Взглянуть на веселье других!

Гремели оркестры на пышных эстрадах,

Кружилися трутни в богатых нарядах,

В шитье и камнях дорогих.

Мелькало роскошное платье за платьем…

И каждый стежок в них был нашим проклятьем

И мукою каждая нить!

Мы долго смотрели без вдоха, без слова…

Такой красоты и веселья такого

Мы были не в силах простить!

Чем громче лились ликования звуки —

Тем ныли больнее усталые руки,

И жить становилось невмочь!

Мы видели радость, мы поняли счастье,

Беспечности смех, торжество самовластья…

Мы долго не спали в ту ночь!

В ту ночь до рассвета мелькала иголка:

Сшивали мы полосы красного шелка

Полотнищем длинным, прямым…

Мы сшили кровавое знамя свободы,

Мы будем хранить его долгие годы,

Но мы не расстанемся с ним!

Всё слушаем мы: не забьет ли тревога!

Не стукнет ли жданный сигнал у порога!..

Нам чужды и жалость и страх!

Мы бедные пчелки, работницы-пчелки,

Мы ждем, и покорно мелькают иголки

В измученных наших руках…

* * *

Полны таинственных возмездий

Мои пути!

На небесах былых созвездий

Мне не найти…

Таит глубин неутоленность

Свой властный зов…

И не манит меня в бездонность

От берегов!

Сомкнулось небо с берегами,

Как черный щит,

И над безмолвными морями

Оно молчит…

Но верю я в пути завета,

Гляжу вперед!

Гляжу вперед и жду рассвета,

И он придет!..

Пусть небеса мои беззвездны,

Молчат моря…

Там, где сливаются две бездны,

Взойдет заря!

* * *

Засветила я свою лампаду,

Опустила занавес окна.

Одиноких тайную усладу

Для меня открыла тишина.

Я не внемлю шуму городскому,

Стонам жизни, вскрикам суеты,

Я по шелку бледно-голубому

Вышиваю белые цветы.

Шью ли я для брачного алькова

Мой волшебный, радостный узор?

Или он надгробного покрова

Изукрасит траурный убор?…

Иль жрецу грядущей новой веры

Облечет неведомый обряд?

Иль в утеху царственной гетеры

Расцветит заманчивый наряд…

Иль на буйном празднике свободы

Возликует в яркости знамен?..

Иль, завесив сумрачные своды,

В пышных складках скроет черный трон?

В откровенье новому Синаю

Обовьет ли новую скрижаль?..

Я не знаю, ничего не знаю —

Что мне страшно и чего мне жаль!

Волей чуждой, доброю иль злою,

Для венка бессмертной красоты

Зацветайте под моей иглою,

Зацветайте, белые цветы!

* * *