Розамунда, любовница короля - Бертрис Смолл

И Эдмунд поведал, что произошло потом и как Розамунде удалось отделаться от алчного дядюшки.

– Значит, Хью оказался настолько умен, что перехитрил нашего жадного родича, – ухмыльнулся сэр Томас, – и Розамунда попала ко двору. Я не помню ее, но в то время вряд ли я интересовался девочками, пригретыми королевой! И я до смерти страшился Достопочтенной Маргарет.

Она была настоящей драконшей!

– А вот Розамунда ее любила и была ей благодарна за то, что старуха устроила ее брак с сэром Оуэном.

– Разумеется, – кивнул сэр Томас. Что ж, он услышал все, что хотел.

Лорд Кембридж зевнул.

– Покажите мне, где приклонить голову, кузен Эдмунд. Путешествие было долгим, а еще предстоит обратный путь, хотя и куда более приятный благодаря обществу Розамунды.

Эдмунд поднялся и пригласил сэра Томаса следовать за ним.

Глава 14

Покинув Фрайарсгейт в последний день ноября, они направились на юг, остановившись на ночлег в аббатстве Святого Катберта, где сэр Томас был представлен дальнему родственнику аббату Ричарду Болтону. К удивлению Розамунды, эти двое мгновенно поладили. Можно было подумать, что между ветреным Томасом и учтивым, воспитанным Ричардом не может быть ничего похожего на дружбу, однако между ними сразу возникла взаимная симпатия, что, как была вынуждена признать Розамунда, только шло на пользу ей и семье.

– А Генри знает, что ты отправилась ко двору? – спросил Ричард у племянницы, когда они вечером ужинали в его личной трапезной.

– Я не обязана докладывать ему о том, куда и зачем еду, – бросила Розамунда. – Думаю, ему лучше не знать о том, что девочки на время остались без матери. До зимы недалеко, и он не выберется из Оттерли, на случай, если Мейвис снова захочется порезвиться. А весной я вернусь, еще до того, как он узнает о приказе королевы.

– Мата будет держать меня в курсе дел, – заверил Ричард. – Девочкам ничто не грозит, племянница. Мы о них позаботимся.

– В последнее время Мата чересчур распустил язык, – резко бросила Розамунда. – Просто неиссякаемый источник сведений! Это он послал гонца к Хепбернам в Клевенз-Карн с сообщением о гибели сэра Оуэна. Всего два дня назад этот наглый шотландец заявился во Фрайарсгейт с намерением поухаживать за мной!

Она негодующе поджала губы.

– Что это? – вскинулся сэр Томас, очевидно, сгорая от любопытства. – У вас есть наглый поклонник шотландец?

Дорогая, я потрясен!

– Был бы поклонником, если бы я ему позволила, – фыркнула Розамунда, едва удерживаясь от смеха. Похоже, у кузена Томаса просто дар ее смешить!

– Вот как, – разочарованно протянул он. – Никогда не встречал наглого шотландца. И что, он очень нагл?

– Чрезвычайно, – заверила она. – Заявляет, что влюблен в меня с той поры, когда увидел меня шестилетней малышкой на ярмарке скота в Драмфри. Слышали ли вы подобный вздор?!

– Я считаю это ужасно романтичным, дорогая девочка, – ответил сэр Томас с мелодраматичным вздохом. – Этот человек стерпел трех ваших мужей и таки дождался их смерти. Какая преданность! Какая верность! Да, я уверен, что он действительно любит вас, Розамунда! Ах, любовь – это такая редкость! Но вы с вашим практичным умом вряд ли это понимаете, не так ли?

– И Хью, и Оуэн любили меня, – горячо возразила она, – и я любила их, кузен. Я знаю, что такое любовь.

– Хью Кэбот любил вас, как дочь. Оуэн Мередит любил вас из благодарности. Этот же наглец, как вы его именуете, любит вас ради вас самой, дорогая кузина. Навестите королеву, а потом возвращайтесь к нему. О, держите его, как лосося на удочке, если это вас забавляет, но потом позвольте ему поймать себя, и, уверяю, никогда об этом не пожалеете.

– Хепберн из Клевенз-Карна немного диковат, – вставил настоятель, – но он хороший человек, племянница. Такая респектабельная женщина, как ты, может благотворно повлиять на него и на его ветвь клана.

– Милорды! – раздраженно процедила Розамунда. – Я не собираюсь снова выходить замуж. У Фрайарсгейта уже есть три наследницы. Я спасла имение от дядюшки Генри и его отродья и намерена искать мужей для своих девочек в других семьях. Но даже если бы я и захотела пойти к алтарю, на этот раз сама выберу себе супруга. Я устала бесконечно слышать, что женщина обязана делать, как ей велено, и во всем повиноваться мужчине. Фрайарсгейт процветает только благодаря мне и моему управлению. Да, Эдмунд и Оуэн помогали мне, но это я принимала все решения, благодаря которым мое поместье не знает нищеты и голода. И я способна защитить всех, кто находится на моем попечении.

– Кровь Христова! – пробормотал Томас. – Прошу прощения, настоятель, Розамунда, я советую вам не быть столь откровенной в присутствии короля и королевы. Король не любит чересчур самостоятельных женщин, а королева по своему происхождению и воспитанию привыкла беспрекословно подчиняться сначала отцу, а потом мужу, и, должен сказать, король весьма этим доволен. Поймите, дружба и хорошее отношение их величеств крайне важны для нашего семейства. Постарайтесь ничем их не нарушить.

Думаю, никто не заставит вас снова выйти замуж, особенно против воли. Вы не так много времени пробудете при дворе, чтобы королева успела вмешаться в вашу жизнь. Честно говоря, дорогая девочка, вы не настолько знатны и можете спокойно отговариваться трауром и недавним вдовством.

Королева уважает и понимает подобные традиции. Вам совершенно не обязательно высказывать свои мысли вслух. Если король поинтересуется, кто управляет вашим имением, сошлитесь на дядюшку Эдмунда и его преподобие аббата Ричарда.

Умоляю, дорогая кузина, послушайтесь моего совета.

– Думаю, – вкрадчиво начал аббат, – моей племяннице просто необходимо было хотя бы раз выплеснуть свои эмоции. С малых лет она жила с тяжестью на душе и в большом напряжении. К счастью, вам не пришлось столкнуться с моим братом Генри. Тяжелый человек!

Розамунда, немного успокоившись, разразилась смехом.

– Верно, – согласилась она, – сейчас он совсем невыносим, а его жена наставляет ему рога с каждым, кто ей подмигнет. Но благодаря этому он по крайней мере носа не высовывает из Оттерли и все менее склонен вмешиваться в дела Фрайарсгейта. Что ж, сэр Томас, обещаю быть образцом женской скромности, пока нахожусь при дворе. И я благодарна вам за совет и понимаю, насколько он уместен.

Утром, распрощавшись с Ричардом, они отправились дальше. Приходилось ночевать в монастырях или аббатствах, а по мере приближения к Лондону и на постоялых дворах.

Розамунда еще никогда не бывала в таких заведениях, но они пришлись ей по вкусу.

Наконец, через восемь дней, вдали показались шпили лондонских церквей. Однако сэр Томас не повез ее в город.