Кожедуб - Николай Бодихин

Твой горячо любящий муж Ваня.

Передавай привет хорошим знакомым. Целую мамульку и Лерку.

28.12.51г.».

«Добрый день, мои родные любимки — женуленька и доченька!!!

Весьма сожалею, что мне не пришлось обнять и горячо поцеловать вас в 1951 году. Но я жил мыслями вместе с вами; каждый день стремился к вам, мои вы ненаглядные птенчики.

Обстановка не позволила встретиться за год, тысячи километров разделяли нас…

Такой тяжелый год разлуки забыть очень трудно, много здоровья отнял он, но все должно восстановиться при нашей встрече, да любимка?

…Да, очень тяжело встречать два года без вас, мои вы любимки, без твоего присутствия, жиночка. Один Новый год я встречал в сложной окружающей обстановке, когда каждая минута грозила очень большими неприятностями, а второй год я встречаю в еще более острой обстановке. Надеюсь, что выдержу, ведь коммунисты не боятся никаких трудностей. Подниму бокал за вас, родные, за ваше здоровье и нашу быстрейшую встречу. Это будет в 5 ч. утра 1.1.52 г.

А там и на работу, ведь ухо надо держать востро. Думаю, и вы выпили за мое здоровье. Да. В 24 часа я буду чувствовать и ваш звон бокалов, и звон кремлевских курантов. Быстрее, родные, принимайте меня в свои объятия, достаточно томиться.

Очень хочу увидеть столицу и свою любимую красавицу женуленьку.

Мои дела идут неплохо. Передовая футбольная команда прибыла, так что есть полная уверенность в отправке нашей команды числа 20—24.1.52 г. Приедем играть на старое место, а как там дальше и куда, ничего не известно. Главное — благополучно доехать. Придется председателю спортивного общества готовить подарок, а то может обидеться. Все продумаем с Николай Вас, ведь он его хорошо знает. О нашей удачной игре хорошо знает председатель, так что как будто идет все хорошо. Но у такого председателя на глазах работать очень трудно, придется применять хохлацкую смекалку (а она у меня очень "смекалистая", ха, ха…). Ну, хорошо, я уже стреляный воробей, да плюс твой светлый ум, женуля, и все будет в порядке.

Слыхал, что Александру Ивановичу дали г…[75]. Не знаю, насколько это верно, но в наше время получить очень и очень трудно, наверное, совесть заговорила.

В настоящее время более серьезными делами заняты, а поэтому ждать не приходится, да и рановато еще. Ну, не буду задевать твое больное место, придет время, будешь и г… (генеральшей. — Н.Б.)

Труд никогда не пропадет даром, главное честно трудиться на благо Родины, на счастье своей семьи.

Хотя и письменно, но еще раз поздравляю вас, мои любимки, с наступающим Новым годом и горячо целую вас, а тебя, кристалл мой родной, несчетное количество раз. Желаю всем хорошего здоровья и быстрейшей нашей встречи.

31.12.51г.

Твой верный, страстно тебя любящий муж Ваня. Целую мамульку и Лерку.

Прошу писем больше не писать. До скорой встречи, любимки».

«Добрый день, мои родные любимки — женочка и доченька Наташенька!!!

В первых строках своих поздравляю нашу ласточку — доченьку Наташеньку с днем рождения, хочу пожелать ей хорошего здоровья да побыстрее встретить своего папулечку.

Да, родная жиночка, вот прямо незаметно прошло 5 лет с тех пор, как ты родила нам дочурку. Очень трудно было тебе в те минуты, но ты знала, что вокруг ходит и очень волнуется твой Ваня.

Любимая моя, тебя хочу поздравить с пятилетием материнства.

Мать — это звучит очень гордо, и, чтобы стать матерью, надо пройти великое испытание, а затем очень чутко и внимательно воспитывать ребеночка. Я вполне сочувствовал тебе, родная, что ты еще не успела сама погулять, а тут такая ответственность.

Ах, как бы мне хотелось в этот знаменательный день — 4-го января, устами и лаской поздравить вас, мои вы бесценные любимки!

Но тяжелая разлука забрала этот день. Конечно, мы не один раз будем отмечать эту славную семейную дату, но 5-ле-тие прошло. Как жаль. При встрече все наверстаем, да, мои хорошие любимочки-птенчики? Скоро встреча.

У меня такие суетные дни пошли. Приступаем тренировать вновь прибывшую футбольную команду. Пройдет две недели, и равномерный звук колес унесет твоего Ванюхастика из "лучшего" места и начнется сближение наших тел. А с каким трепетом я буду ждать нашей долгожданной встречи!

На днях вылетаю в П…, думаю, сумею выполнить ваши заказы, мои вы роднульки. Побуду денька три, хорошенько присмотрюсь да взвешу, но, вероятно, будет трудно прикидываться, ведь тяга к вам все больше начинает увеличиваться, и останутся считаные дни, когда неимоверная магнитная сила начнет притягивать меня к вам, любимки.

Пару слов о встрече Нового года.

С вечера — поверки за футболистами и тренерами. Без четверти пять утра (по-московскому 24 часа) протянули по единой за старый год — год тяжелой разлуки и благородного труда, а в 24 часа подняли бокалы за нашу любимую Родину, т. Сталина, за наши родные и любимые семьи.

Я мысленно представил тебя, моя голубочка, и нашу лапулю и выпил за ваше здоровье, счастье и нашу быстрейшую встречу. Но надо было ехать уже на работу, и наша евнушеская компания распалась. А уже первого игра в футбол. Очень тяжело и нерадостно встречать Новый год врозь. Пожелаю тебе, любимая моя женуленька, чтобы больше никогда не встречать Новый год нам раздельно.

Пока на бумаге, но и душой обнимаю и горячо целую вас, птенчики, а тебя, женочка, пламенно и страстно.

Твой верный муженька, жадно ждущий тебя Ваня.

4.1.52 г.

Целую мамульку и желаю ей не болеть в Новом году.

P. S. Женочка, ты, наверное, прекратила писать. Вот уже пришло две почты, а мне нет письмеца, очень грустно. Ну, больше не пиши!»

Возвращение. На XIX съезде. Новое назначение

Вероника Николаевна вспоминала, как, дожидаясь домой Кожедуба в феврале 1952 года, была весьма заинтригована, когда посыльный, покряхтывая от натуги, втащил в их квартиру его видавший виды дорожный чемодан:

«Я сразу почему-то живо представила себе россыпь китайской посуды, фарфор, благородные ткани, изящные, может быть, даже драгоценные безделушки и в нетерпении внутренне ликовала».

Каково же было ее разочарование, когда, раскрыв эту большую дорожную сумку, она обнаружила в центре чемодана, наряду с другим нехитрым дорожным скарбом и парой скромных отрезов, поджатую специально сделанными деревянными подпорками старую двухпудовую гирю Ивана Никитовича. Сувенирами, привезенными им из долгой командировки в Китай, были искусно сделанные шахматы с доской (30 на 30 см) и прорезной шар из слоновой кости.

«Снабженческо-доставальческую» жилку Ивана Никитовича Вероника Николаевна оценивала весьма невысоко, поэтому, увидев содержимое чемодана, она лишь коротко махнула рукой и вздохнула.

Иван, вернувшийся из длительной командировки, показался Веронике Николаевне больным и постаревшим:

«С пожелтевшим, усталым и нездоровым лицом, с беспокоящим его желудком, с витилиго на руках… На Ванечку было просто больно смотреть: так тяжело далась ему Корея».

Это уже позднее медики обратили внимание на проблему акклиматизации, на связанные с ней вопросы питания, сна и режима. Тогда же никто даже не задумывался о ее существовании. А ведь Иван Никитович пробыл в дальней командировке более года, напряженно работал и жил там в отнюдь не комфортных условиях. Однако сам лишь посмеивался над своими болячками, усугубляя их регулярным «обмытием» встреч, назначений и поздравлений. Невнимание к собственному здоровью дало о себе знать в том же году, в самое неблагоприятное для него время.

Интерес к корейской воздушной войне подогревался секретностью этих событий. И как следствие, интерес к боевой работе в Корее нашей авиации среди советских летчиков и авиационных командиров был колоссален. Вот как вспоминает свои беседы с Покрышкиным на эту тему командир одного из полков «кожедубовской» дивизии, выдающийся летчик-истребитель Герой Советского Союза Евгений Георгиевич Пепеляев:

«Александр Иванович поселил меня в своем номере гостиницы, и каждый вечер после ужина мы засиживались с ним за полночь. У нас с ним шли разговоры о воздушных боях в Корее и боях Великой Отечественной войны. Его интересовало буквально все, что там происходило. Начиная от взлета и кончая посадкой, как осуществлялось наведение и поиск, какие строили боевые порядки при поиске и в бою, как маневрировали в группах, как стреляли, какими очередями, с какой дистанции и т. д.»[76]

После «правительственной командировки» 324-я ИДД была расквартирована в поселках Инютино (196-й ИАП) и Орешково (176-й гв. ПАП) Калужской области. «Более унылого места, словно созданного специально для подавления настроения авиаторов, и не встречал», — вспоминал позднее заместитель комэска 176-го гвардейского ИАП Герой Советского Союза гвардии майор С.М. Крамаренко[77]

В апреле 1952 года, через два месяца после возвращения из Китая, 324-я истребительная авиационная Свирская краснознаменная дивизия ВВС МВО стала дивизией 78-го ИАК ПВО 64-й воздушной истребительной армии (ВИА) ПВО, в том же году переименованной в 52-ю ВИА ПВО.