Служба - В. Воронов

В роковом для ГДР 1989 году, реализуя этот самый план прихода Модрова к власти, Берлин несколько раз лично посетил аж сам новый шеф советской разведки, генерал Леонид Шебаршин. Все бестолку: «Ни сам Мильке (министр госбезопасности ГДР. — авт.), ни, судя по всему, его коллеги по Политбюро не пытались вглядеться в суть происходящих в ГДР процессов — экономического застоя, брожения в обществе, роста оппозиционных настроений… И то и другое было опасно, но страшнее оказывалась неспособность и нежелание стареющих политических мудрецов в СЕПГ распознать глубину изменений, происходящих в мире и их стране».

Но и куда более молодые мудрецы в КГБ, как оказалось, заигравшись с Вольфом, Мильке и Модровым, падение Берлинской стены, и мгновенный распад ГДР тоже прос… пали. Посему в 1990-м и поехали наши опермолодцы домой пачками, в том числе и Путин.

Вернулся он не пустым — с заработанными на обустройство гнездышка деньгами, с машиной, но без фанфар и лавров. Конечно, крючковский любимчик Титов не остался без теплого местечка, но таким операм, как Путин, ничего не светило. Кадровым органам ПГУ ничем не отличившийся майор Путин оказался не нужен. Пришлось ехать домой. Но и в родимом областном управлении КГБ В. В ., как выяснилось, не ждали: его прежняя должность оказалась занята, а новой, соответствующей выслуге, не оказалось. Почему так получилось?!

Мнение Олега Калугина:

— Просто потому, что ему оказалось нечем похвастаться. Если человек из разведки, ну, положим, не совсем из разведки, но все же из загранаппарата направляется в резерв КГБ, причем не в какое-нибудь министерство союзного значения, а в университет, да еще и на должность помощника проректора по международным вопросам — это говорит о том, что такого человека наши кадровики по каким-то своим причинам посчитали профнепригодным. Так случилось с Путиным, который в 37 лет отправился на вышеупомянутую должность, а в 1991 году ушел оттуда, поняв, что в этой организации ему уже ничего не светило.

На этом собственно, можно и закончить. Участие в операции «Луч» не подтверждают сразу несколько знающих людей, в том числе Олег Калугин и Владимир Крючков. А медаль… Генерал Маркус Вольф вспоминает, что подобную цацку имела даже самая последняя машинистка! Все германские достижения В. В . — единственная попытка завербовать какого-то восточного немца не слишком высокого пошиба. Причем попытка неудачная. Что, видимо, и сказалось не лучшим образом на карьере опера. Дело в том, разъяснил генерал Калугин, что согласно инструкциям нашим чекистам было запрещено заниматься вербовкой граждан ГДР, неофициально же существовало негласное распоряжение «развивать конфиденциальные контакты с друзьями из числа немцев». Проще говоря, вербовать нужно, но нельзя! Как хочешь, так из этого и выкручивайся: есть результат — молодец, попался — сам виноват…

Источники в СВР отрицают и саму возможность существования какого-либо досье восточногерманского «Штази» на Путина: «Все разговоры о каком-то досье «Штази» на Путина полная чушь. Хотя бы потому, что они не имели права заводить дела на наших работников, и подобная самодеятельность им бы дорого обошлась». При этом «человек из Ясенево» не скрыл, что тут у наших «братьев» были те же проблемы: официально за деятельностью КГБ на территории ГДР они не имели права бдить, но и совсем уж оставлять без присмотра сотрудников хоть и дружественной, но, куда ни кинь, иностранной спецслужбы тоже нельзя. Как-то выкручивались. Вот видимо именно в Дрездене В. В . и бегал от «наружки», о чем он ныне любит вспоминать в кругу друзей. Так и добдились до падения стены…

Итак, немецкая сенсация от начала до конца оказалась весьма протухшей уткой: и героическое шпионское прошлое Путина, и его руководство некоей агентурной сетью в ФРГ и Австрии, и его участие в научно-техническом шпионаже (операция «Луч», «Еврофайтер»), и даже похождения вокруг Ханса Модрова, не говоря уж о мифическом досье «Штази» на Путина — все обычная липа. Вопрос лишь в том, где искать авторов этой изрядно пованивающей лажи? Практически все кивают на родимые службы:

— Это наше КГБ-ФСБ занимается проталкиванием «легендарной» информации о Путине-разведчике на Запад, а там, как обычно, клюют. На нашем профессиональном сленге это называется активной операцией, или активными мероприятиями. Для чего это нужно? Для создания нужного имиджа и.о. президента. Образ разведчика, легенду о его якобы разведывательной деятельности в Дрездене, искусственно создают те, кто желает видеть в нем нового Андропова — чисто пропагандистская кампания. Сродни той, которая проводилась, когда комитет возглавлял Андропов: его представляли чуть не либералом-реформатором, который любил пить виски, читал романы Яна Флеминга в оригинале и слушал джаз. Так и сейчас из ничего пытаются создать конфетку…

С абсолютной же точностью утверждать можно лишь одно: германский период жизни нашего героя, как и вообще чекистский, черная дыра. Возможно, ему есть что скрывать. Но еще более вероятно, что просто нечего рассказать, потому как Путин — «великий, могучий и ужасный» супершпион — миф, за которым нет ничего, кроме голого расчета, что истосковавшийся по сильной руке «пипл все схавает».

13. Феликс из пепла

«Что вам требуется? Счастливые шпионы? Но, может быть, все же лучше иметь эффективно действующих шпионов, которых можно держать под контролем?»

Еще не столь давно шутили, что Андрей Николаев приказал воздвигнуть в коридоре Лубянки пограничный столб — дабы отделить территорию своего ведомства от чекистского. Если же серьезно, до контрольно-следовой полосы дело не дошло, но посты действительно выставили — чтобы наследники Железного Феликса не шастали по чужим коридорам. Сейчас посты, видимо, сняли. Как и самого Николаева. И уже ясно, что к этому приложила руку не «спиртовая мафия», о которой так много говорили, а несколько иная…

Погранслужба впервые обрела самостоятельность осенью 1991-го. Однако в мае 1992-го Лубянка вновь втянула «зеленые фуражки» в свое чрево. Без особой, кстати говоря, от сего пользы. Летом 1993-го, после гибели на таджико-афганской границе 13-й заставы Московского погранотряда, и без того хлипкий «брачный союз» дал трещину. И в декабре того же года погранвойска опять отделяют от госбезопасности.

Изъятие из сфер своей компетенции столь почетного дела, как охрана священных рубежей, чекисты восприняли болезненно. И за возвращение пограничников в «родимое лоно» боролись рьяно, всеми доступными средствами. Используя, в том числе, и богатый арсенал методов оперативно-розыскной деятельности: от агентурного аппарата до веками апробированной провокации. Как тут было обойтись без «активных мероприятий»?!

Пробный камень в пограничный огород запустили под шумок басаевского налета на Буденновск: кто, мол, границу не устерег?! И кого волновало, что граница та — не государственная и пограничники к ней никакого отношения не имеют! Тогда не выгорело: полетел не Николаев, а Степашин. При Барсукове «активные мероприятия» в прессе против пограничников становятся почти дежурным блюдом: кто виноват, что в Чечню потоком идет оружие и валом валят толпы наемников-паломников? Кто не уследил, не пресек? — Они! А вот раньше-то, мол, граница была на замке… От столь нехитрой посылки рукой подать до главной: пора бы уж этих карацуп вместе с их Индусами, Джульбарсами и прочими пограничными псами, вернуть подлинным хозяевам…

Звездный час, казалось, пробил в январе 1996-го: в Кизляр ворвался Радуев. Тут уж подсуетились на всю катушку, шепнув нужное президенту на ушко. И тот пошел метать молнии в адрес Николаева, якобы пропустившего боевиков «аж через две границы — чеченскую и дагестанскую…». Великое географическое открытие! А тут еще вдобавок «случайно» проходит телесюжет о задержанной ФСБ на границе Дагестана с Чечней группе пограничников: якобы везли продавать большую партию оружия чеченцам. Удивительное совпадение! И какие пронырливые телевизионщики: съемочная группа (опять же «случайно») заблаговременно оказалась именно там, где бдительные чекисты устроили свою засаду на погранцов. Позже, праздного любопытства ради, поинтересовался этим делом: под трибунал никто не попал, да и вообще, оказывается, нет такого дела в природе, как нет никаких задержанных пограничников и никакого оружия! И пограничники ли то вообще были: может, ФСБ кинобоевик снимала — «для служебного пользования»?

Как бы то ни было, отставку Николаева Ельцин тогда не принял, но и за публичное хамство извинений не принес. Оправившсь же от Первомайской конфузии, чекисты своей тактики подкопа кардинально менять не стали. И к весне 1996-го пресса буквально захлебнулась от вала антипограничных материалов: идея все та же — плохо бдят без мудрого руководства. Со снятием Барсукова чуть попритихли: калибр Николаева явно был не по зубам вновь назначенному Ковалеву. Но капля и камень точит, а уж в аппаратных интригах лубянцы куда опытнее «зеленых фуражек». Это, конечно, еще не финал, однако результат полуфинала уже явно не в пользу пограничников.