Времена Хаоса - Александр Лоскутов

Фабиан торопливо брел по высохшей степи. Прошлогодняя трава едва слышно шелестела под ногами. Беспощадное обжигающее солнце висело высоко в небесах, выжигая степь своими не ведающими жалости лучами. Жара стояла просто ослепляющая.

Повелитель не чувствовал ни боли, ни жары, ни усталости, ни голода. Ничего, абсолютно ничего кроме настоятельной необходимости двигаться вперед.

Тьма окутывала его плотным покровом, сквозь который не мог пробиться ни один лучик. Казалось, что свет боялся даже приближаться к кокону тьмы. Ветерок слабо трепал края темного облака и иногда, собравшись с силами, вырывал из него небольшой клочок темного как сама Бездна тумана. Увлекаемый ветром клубок тьмы безобидно рассеивался под яростным натиском солнечных лучей, но окружающий Фабиана кокон тьмы нисколько не уменьшался.

А в самом сердце темного облака лицо Повелителя, полускрытое капюшоном изодранного плаща, уже обратилось в обтянутый сухой пергаментной кожей оскалившийся череп. Ухоженная бородка, некогда бывшая гордостью Фабиана, отваливалась клочьями, и ветер самодовольно подхватывал и разносил по округе пучки темных волос, покрытых какой-то отвратительной красноватой пылью. И только глаза бывшего волшебника горели неугасимым багровым пламенем. Пламенем далеким и чуждым, пламенем не из этого мира.

Спотыкаясь на подкашивающихся ногах, Фабиан поспешно пробирался по степи. Осталось еще немного. Несколько миль… Но погоня близка и надо торопиться. Я должен успеть.

Споткнувшись, Повелитель кубарем покатился по земле. Послышался глухой отвратительный хруст. Сидя на обожженной солнцем прошлогодней траве, он перевел взгляд на свои полускрытые густой пеленой тьмы ноги и с каким-то удивлением отметил прорвавший сморщенную кожу и вырвавшийся наружу чуть ниже колена обломок кости. Из раны лениво выкатились несколько капель крови.

Проклятье, я сломал ногу…

Промелькнувшие было в голове Фабиана отголоски мыслей мгновенно сгинули под нахлынувшим напором чужой всесокрушающей воли, принуждающей двигаться дальше. Повелитель жалобно заскулил и, скребя руками землю, пополз дальше на север.

Далеко над горизонтом в туманном мареве виднелись какие-то древние развалины.

– Кажется, я что-то чувствую. – Каллист хмуро ссутулился, сидя в седле и устало придерживая поводья. – Что-то… необычное. И Ключ. Кажется, я чувствую Ключ. – Волшебник отрешенно поднял руку и указал на горизонт. – Вон там. Это там… И не очень далеко.

Авенир согласно кивнул:

– Там. И уже близко. Не больше двух-трех миль. И… что-то не так. Ключ ощущается не так как обычно. – Авенир моргнул и, вскинув руки, сжал свою голову. – О-о, больно.

Отголоски какой-то силы, пронизывая голову воина, отдавались в ней пульсирующими вспышками ослепляющей боли и дурноты.

Авенир застонал и, сосредоточившись, попытался хоть немного утихомирить гудящую как колокол голову. Напрягая всю свою волю, он боролся с накатывающимися волнами магической боли. Волна боли достигла своей вершины и грозила вытеснить из его головы остатки разума. Он закричал и, вцепившись в голову руками, вывалился из седла.

И в это мгновение будто лопнул какой-то пузырь. Боль исчезла, оставив после себя только некоторую слабость и понимание того, что это было. Но кроме этого, вместе с болью исчезло и ощущение Ключа. Горящий в мозгу Авенира отпечаток Ключа сжался в практически неощутимую точку и, напоследок поразив воина волной слабости, растаял.

Авенир открыл глаза. Он лежал на земле, а в лицо ему обеспокоено заглядывал капитан Эразм. Каллист, стоя на коленях, мрачно ощупывал все еще гудящую голову Авенира.

– Спасибо… – Язык с трудом повиновался ему.

– Не за что. – Волшебник поднялся и несколькими быстрыми движениями отряхнул свою одежду. – Все равно я ничего не делал.

– Ничего не делал? – Авенир непонимающе моргнул. – Но…

Неожиданно словно пружина подбросила Авенира. Он вскочил на ноги и, мгновенно запрыгнув в седло, завопил во все горло:

– Ключ! Я понял, что это значит! Ключ! Повелитель использует Ключ, чтобы открыть портал. Скорее, он не должен преуспеть в этом!

Оставив своих спутников с разинутыми ртами, Авенир хлестнул лошади и галопом помчался на север.

Старая пожухлая трава пучками торчала сквозь усеивающие старую мостовую трещины. Под копытами лошадей хрустели мелкие каменные обломки. Кое-где виднелись уродливо скривившиеся деревца, проросшие между нагромождениями камней, оставшихся от каких-то старых строений. Некоторые дома все еще стояли и, зияя пустыми провалами окон и дверей, печально предоставляли свои пустые коридоры и комнаты гуляющему там ветру. На некоторых стенах еще сохранились остатки каких-то старых мозаик. Груды булыжника отмечали те места, где некогда гордо возвышались к небесам величественные сооружения человеческих рук.

Широкая дорога некогда была обрамлена дивной мраморной колоннадой, но теперь только невысокие обломки колонн и кучки битого мрамора напоминали о древних чудесах архитектуры. Разбитые статуи усеивали мостовую каменными частями человеческих тел. Руки, ноги и головы, сделанные некогда великими мастерами своего дела из камней всевозможнейших структур и оттенков во множестве валялись под ногами. Кое-где встречались давным-давно пересохшие фонтаны, наполненные пылью. В чашах бассейнов росла трава.

Древние руины наполняли Авенира каким-то странным никогда прежде не испытанным чувством. Хотелось плакать по утраченному наследию древних времен, и, в то же время, эти развалины внушали некое успокоение… На миг Авениру показалось, что он, наконец-то, нашел свой утерянный много-много веков назад дом.

Но даже эти жалкие тени старых как мир строений, были гораздо больше и выглядели куда более внушительно, чем любые виденные Авениром здания. Увидев громадную кучу камней, окружающую полуобвалившуюся башню, он в изумлении присвистнул. Судя по количеству обломков, когда эта башня была цела, она, наверное, скрывала свою верхушку в облаках. Даже сейчас в обводах пустых глазниц, оставшихся на месте разбитых окон и арок, виднелись остатки былого благородства.

Невероятно! Как люди могли построить такое? И как они могли допустить, чтобы эта красота превратилась в руины?

– Фабиан очень близко, – заметил настороженно озирающийся по сторонам Каллист. – Я чувствую, как сила Сети изливается где-то неподалеку.

– Он готовит засаду? – Рука Эразма нервно погладила рукоять меча.

Волшебник молча пожал плечами. С тихим шорохом мечи Эразма и Акинфа покинули ножны. Тень-в-Ночи хмыкнул и как по волшебству в его ладони появился метательный нож, который он принялся небрежно крутить и подбрасывать.