Не выходя из боя - Василий Гузик

Опытного чекиста Георгия Хумарьяна назначили начальником особого отдела партизанского соединения. Забот было немало. Хумарьяна часто видели то в одном отряде, то в другом. Или в селах, находившихся в зоне действия партизан, хотя для этого приходилось пробираться по территории, занятой врагом.

В конце ноября 1943 года наступающая Советская Армия дошла до местности, где базировались гомельские партизанские отряды. Партизаны, способствовавшие до этого продвижению войск, вышли из лесу и присоединились к Советской Армии. Георгия Сергеевича вернули в органы госбезопасности на железнодорожном транспорте теперь уже освобожденного от окружения Ленинграда.

Несколько высоких государственных наград украшали грудь полковника Хумарьяна. Среди них ордена Красного Знамени, Отечественной войны II степени и медаль «Партизану Отечественной войны» I степени — за работу в тылу врага.

В архиве вместе с другими документами, по строго официальным строкам которых прослеживается нелегкий жизненный путь чекиста, особо бережно хранится документ, датированный 1943 годом. На изрядно потертой бумаге — пропуск, разрешающий Хумарьяну Георгию Сергеевичу беспрепятственное посещение всех партизанских отрядов Гомельского соединения с условием «предъявления пароля».

С Георгием Сергеевичем я познакомился давно, по работе в Куйбышеве — в 50-х годах он был на руководящей должности в органах госбезопасности на Куйбышевской железной дороге.

И мало кто знал тогда, что этот скромный, сдержанный, такой обычный, казалось бы, человек два года Великой Отечественной воевал с врагом… в тылу врага.

«Часовщик» из Чапаевска

В интернациональном партизанском отряде в Чехословакии русского лейтенанта Зубрилова многие считали чудаком. Подумать только: отряд почти ежедневно совершает боевые вылазки, укрывается на склонах Высоких Татр в непроходимых лесах, не всегда достаточно провианта, а он… занимается коллекционированием старых будильников. Еще куда ни шло, если бы собирал какие-либо особенные, старинные, как говорится, уникальные. Нет, берет самые обыкновенные, какие встречаются почти в каждом доме. Берет и поломанные, давно выброшенные на чердак, без циферблата и стрелок. Возьмет испорченный механизм, положит на свою большую рабочую ладонь и начинает быстро разбирать там шестеренки, снимать с них ржавчину и грязь. А был такой случай. Кто-то притащил старинные красивые часы с боем из барского дома. Все сбежались смотреть, а он не взял.

— Не интересуюсь.

В отряде редко кого называли полной фамилией или именем, в ходу были прозвища. Быстро забывалось прилипшее к Зубрилову в первое время «Зубр» — не только как производное от фамилии, а больше, пожалуй из-за его крепкой коренастой фигуры и кажущейся неповоротливости. И закрепилось новое: «Годинар» или «Годинарж», как произносят некоторые, — «часовой мастер», значит.

После ремонта Зубрилов часы никому не показывал.

— Спрятал до окончания войны, — отшучивался он.

Немногим в отряде было известно, что он приспосабливает эти часовые механизмы к минам замедленного действия, а ставшие ненужными корпуса и звоночки незаметно закапывает в укромном месте.

Маленькие, по четыреста-пятьсот граммов мины с часовым механизмом из отряда передавали чешским патриотам, и те незаметно их прикрепляли к легковым автомашинам чинов вермахта, перед тем как им отправиться куда-либо. Взрывы происходили в пути.

Прибегали и к более дерзким методам. К примеру, намеченный к уничтожению офицер СС никуда не выезжал, и пришлось искать другое решение. Взрывное устройство с механизмом, рассчитанным на 20 минут, ухитрились положить в гардеробной ресторана в карман шинели этого офицера, пока он заканчивал последний в своей жизни обед.

Еще об одной диверсионной операции Федор Федорович рассказывал так.

«В городе Мияве находился завод, где немцы изготавливали мины и снаряды. Командование приняло решение устроить там взрыв. Дело поручили нашей группе. Завод строго охранялся, и проникнуть туда кому-либо из наших, а тем более пронести взрывчатку, не было никакой возможности. Чешский патриот, работавший в бухгалтерии главного цеха, соглашался помочь, но пронести мину он тоже не мог.

Встал вопрос: как доставить взрывчатку в цех? Решили использовать почту. Изготовили посылку, по виду служебную, немецкую, якобы отправленную каким-то германским статистическим управлением, в ящик набили различные немецкие бланки отчетности, а внутрь я заложил взрывное устройство, сделал простое приспособление для ввода мины в действие. Как и предполагалось, посылку получил известный нам бухгалтер, патриот, а вечером, после ухода рабочих, он ее положил под один из важных узлов главного конвейера. Взрыв произошел ночью и оказался удачным. Немцам до конца войны не удалось запустить этот конвейер».

Ф. Ф. Зубрилов. Фото 1941 г.

В Чехословакию Федор Федорович Зубрилов был заброшен по указанию советского командования в 1944 году в составе небольшой группы опытных партизан. Было их тогда одиннадцать человек. Еще на Большой земле определили, что Зубрилов будет инструктором-взрывником. Интернациональный партизанский отряд располагался в лесах в районе Зволин, близ Братиславы. Ни леса родной Куйбышевской области, ни те, в которых бродил юношей в Алтайском крае, и даже знаменитые лесные массивы Белоруссии, где Зубрилов до этого партизанил, несравнимы с лесами Словакии. Сплошные зеленые кроны деревьев, густо облепивших склоны гор, издали красивы и манят к себе путника. Но достаточно приблизиться, как лес встает сплошной стеной, теряя при этом обычную для наших лесов привлекательность. На поверхности земли, куда не могут пробиться лучи солнца, не видно ни травинки. Полузасохшие нижние без листьев ветки деревьев, цепко переплетаясь друг с другом, не дают пройти. Если все же сможешь сделать несколько шагов вглубь, то даже в ясный день попадешь в сумерки. Скрываться в таком лесу партизанам было удобно, но он же таил и всякие неожиданности, в том числе возможность незаметного продвижения карателей. Опасаясь этого, партизанская разведка и охранение отряда зорко следили за перемещениями немцев.

Как-то, получив сообщение о том, что немецкая автомашина направляется в сторону гор, командование отряда послало группу Зубрилова в подкрепление охране. Группа залегла вблизи лесной дороги. Вскоре партизаны заметили легковую автомашину. Вот она остановилась, из нее вышел молоденький капитан и, прогуливаясь, неторопливо зашагал по дороге.