Пепел - Федор Березин

Руи Скилачче не слишком задумывался над глобальными проблемами, он не работал в каком-нибудь аналитическом отделе разведки, его задачей было просто умело водить космолет по заданному курсу. Конечно, теперь курс ему никто не задавал – кто его теперь ведал: те, кто им командовал, ожидали чуда от его развитой за многие годы интуиции, но в своей мистической уверенности и сами себе они боялись признаться.

Полет проходил тяжело, отвлекающие мысли летели сами собой, но одновременно с этим глаза и руки вице-пенсионера оставались в напряжении. Очень долго он вел самолет вдоль какой-то пологой горной гряды, неизвестно откуда явившейся, затем он перемахнул через нее, легко набрав высоту, однако при спуске, на пятисотметровой отметке машину бросило в сторону внезапно проявившимся воздушным потоком. В этих условиях полет на большой высоте представлял опасность и, кроме того, требовал повышенного расхода топлива на коррекцию. Руи Скилачче снова снизился, подозрительно глядя на высотомер, и изменил курс на девяносто градусов: ведь никто не давал ему задания изучать здесь только горы. Через сорок километров, то есть всего через минуту полета, магнитометр запищал. Руи Скилачче снизил скорость, а затем просто завис на одном месте. Его вдавило в крепящие ремни.

– Вот это, я понимаю, демонстрация силы, – сказал при встрече подполковник Дюбари. – И что следует заметить, мой верный «атомный ас», – это была спонтанно спланированная операция, так сказать – экспромт. И тем не менее Даккини сделал, наверное, в этой планете дыру, для производства коей у нас бы не хватило всего наличного запаса за многие годы, разве не так? Представьте, что было бы при планировании подобной акции заблаговременно? В этой звездной системе что – мало метеоритов?

Да, черт возьми, этот милитарист был прав на все сто.

Связи с базой не было, но у Руи Скилачче было достаточно топлива, его загрузили взамен оставленного вооружения. После катаклизма, инициированного землянами, над планетой постоянно грохотали громы и проносились бури, огромные воронки ураганов двигались под камерами спутников-шпионов. Эти процессы дополнили привычное воздействие ионизационного слоя, и связь из некоторых районов планеты стала окончательно невозможной. Сейчас машина Руи находилась именно в такой местности. Но то, что он обнаружил, являлось чрезвычайным в его понимании. Он решил рискнуть и на время выскочить в верхние слои атмосферы для передачи данных. Это была страховка на случай непредвиденных обстоятельств: под этим понятием имелось в виду невозвращение пилота на базу.

Хадасу выдали пива по первому требованию. После того как корвет-капитан стал водиться с Клавдием Дюбари, на взгляд окружающих, он приобрел черты непотопляемого авианосца, которому не страшны никакие бури и штормы, даже Эдмонд Бланш, когда-то обвинявший его на суде, при встрече вел себя растерянно, а уж младший опер, исполняющий обязанности бармена, вообще считал доверенным лицом своего старшего товарища по противошпионской деятельности, он начисто оставил попытки завербовать Кьюма в осведомители. Находясь у стойки, Хадас одним глазом поглядывал на оставленного за столиком в одиночестве Цара. У пилота был вид растерянного ребенка, казалось, что, если его не держать постоянно за руку, – он сбежит и не остановится, пока его не сморит усталость.

– Большую воронку вырыл Даккини? – спросил его Хадас, разливая напиток.

– Кьюм, только не говори никому, нам, похоже, никто не верит: командование опрашивало нас раздельно, сверяя показания.

– Что же там такое? – сглотнул слюну Хадас.

– Мы не нашли воронки от упавшего камня, мы вообще ничего не нашли… Там нет Хануманского плоскогорья и нет самих гор.

– Он что, их снес? – похолодел Хадас.

– Их там вообще никогда не было, мы обшарили сотни километров: там нет гор, там вообще какое-то другое место.

– Как же можно спрятать горы?

– Не знаю я, капитан, я ничего не знаю и ни черта не пойму. – Цар поднял стакан – руки его дрожали. – Одно я знаю твердо: я больше не согласен туда лететь, пусть ищут других дураков.

Снова очутившись вблизи поверхности, Руи Скилачче оказался почти на пятьсот километров от того места, где сделал свою потрясающую находку. Исходя из теории вероятностей, обнаружить повторно что-либо интересное было просто невозможно, но, с другой стороны, от него требовалась предварительная разведка. За ним и ребятами, осматривающими другие квадраты, зоны и сектора суши, придут другие, когда у базы будет достаточно сил и средств, и подробно исследуют его находку, потому, раз уж так сложилось при маневре, из-за совмещения факторов экономии топлива, а вследствие этого использования аэродинамических свойств машины при торможении, и взбесившейся, вышедшей из летаргии атмосферы, почему бы было не попытаться найти что-нибудь новенькое.

И Руи Скилачче снова рулил на мизерной высоте, всматриваясь в приборы. Под ним опять находилась неизвестная местность, и его приборы продолжали записывать все происходящее вокруг в свою долговременную память. Они снимали радиолокационную, тепловую и бог его знает еще какую картинку поверхности. На взгляд Руи, ничего примечательного вокруг не появлялось. Через полчаса он начал скучать и прикидывать: не стоит ли вернуться туда, где он произвел набор высоты, и совершить новые потрясающие открытия? Однако он был настойчивым человеком и не любил перекидываться с одного на другое без веских причин. Еще через пять минут открытие сделали приборы.

Скилачче вывел данные на экран и воззрился на них с некоторой неприязнью. Данные, которые существовали на снимках и комментариях, несколько напоминали молот, обрушившийся на хрупкую, сказочно красивую ледяную статую. Скилачче, хоть и был космопилотом, не отличался по внутреннему устройству большой утонченностью, романтические характеры данного вида имели мало возможностей проскочить в хорошие летчики, а плохие не отличались высокой длительностью жизни, но в настоящих условиях даже у него внутри, подсознательно, зрела надежда на чудо, на невероятное происшествие: появление новой, неизведанной планеты. Но сейчас приборы наконец-то произвели идентификацию: они опознали местность. Радиолокационная картинка, полученная когда-то со спутника, совпала, учитывая масштаб, с пространством, расстилающимся внизу. Некоторый элемент чуда в принципе наличествовал: данный район должен был находиться гораздо севернее, ни много ни мало, но на три тысячи километров. Загадка сохранялась, но теперь ее разрешение лишь ждало своего объяснения.

Руи решил немного полетать, поднявшись повыше. Под ним расстилалась равнина, отсутствовали даже небольшие зацепки рельефа. Взлетев, он мог бы дать локатору осмотреть местность под другим углом и уточнить данные. Он поднялся на сто метров, теперь визуально, без светочувствительной техники он уже не видел земли: тьма была кромешная.