Гендерная психология - Коллектив Авторов

Начиная с первой четверти XX в. можно говорить о втором этапе конкретно–научных исследований сексуальности человека, когда особое внимание психиатров, этиков, историков, социологов привлекают социальные аспекты половой жизни и сексуальных отношений. Среди них более всего выделяются имена А. Кинзи, Г. Х. Эллиса, Б. Морзе, Б. Рассела, Р. Кевига, X. Шельского, И. Гельмана, П. Блонского и др. Ученые пришли к выводу, что сексуальное поведение индивида – явление социальное, так как пути и способы, выбираемые человеком для удовлетворения собственных сексуальных потребностей, затрагивают не только сферу сугубо межличностных отношений, но и отражаются на жизни общества в целом. Поэтому изучение проблем сексуальной социализации, групповых норм сексуального поведения, сексуальных установок и мотивации приобрело особую актуальность.

Вопрос о необходимости более углубленного изучения сексуального поведения человека неоднократно ставился в отечественной педагогической, психологической, социологической, медицинской и юридической литературе – в частности, в работах И. С. Симонова (1909), М. М. Рубинштейна и В. Е. Игнатьева (1926), А. А. Жижиленко и Л. Г. Оршанского (1927), А. Б. Залкинда (1930), П. П. Блонского (1935) и др.

Сексуальное поведение стало исследоваться не только с точки зрения личности отдельного индивида, но и как социальное явление, неотделимое от исторических этапов развития общества и его культуры. Уже в начале ХХ в. на Западе и в России проводились массовые опросы с целью определить среднестатистические нормы сексуального поведения. Первые из них проводились по инициативе Магнуса Хиршфельда, основателя первого в мире Института сексологии в Германии (1919) и одного из инициаторов движения за половые реформы, набиравшего силу в 1920–е гг. Однако наиболее масштабными и хорошо организованными опросами руководили представители медицины. «Наиболее серьезной представляется венская половая перепись 1907 г., охватившая многие стороны проблемы, а также анкетирование, проведенное Е. Мейровским среди 101 студента и 77 врачей в Бреславской клинике кожных болезней» [15, с. 9].

В России первое анкетное исследование было проведено в 1903–1904 гг. русским дерматологом, профессором–гигиенистом М. А. Членовым, в котором было опрошено 2150 студентов–мужчин Московского университета (результаты опубликованы в 1907 г.). В том же году им была организована перепись юрьевского и томского студенчества. Несколько ранее, в 1902 г., известным отечественным гигиенистом В. В. Фавром был проведен анкетный опрос среди 1299 студентов Харьковского университета, Технологического и Ветеринарного институтов. Другой известный санитарный врач, специалист в области общественной медицины и статистики здоровья населения Д. Н. Жбанков, попытался «провести анкету по чрезвычайно подробной программе» среди курсисток Московских высших женских курсов, однако начавшаяся Первая мировая война не позволила ему завершить исследование [15].

Обращение специалистов – представителей биомедицинского подхода к проблематике социальных аспектов сексуальных отношений характеризовало окончание первого периода. Подключение социологического инструментария, использование методов статистики в обработке первичной информации при изучении сексуальной жизни человека позволили исследователям выйти за пределы клиник и сконцентрировать внимание на социальной обусловленности и специфике сексуальности различных социальных групп. Однако недостатком первых опросов было то, что круг респондентов, как правило, был ограничен студентами и рабочей молодежью.

Подлинно революционной с точки зрения масштабности исследования и репрезентативности выборки можно считать работу А. Кинзи, который провел около 19 тыс. интервью, каждое из которых содержало от 350 до 520 пунктов информации. Итоги этой поистине титанической работы изложены в двухтомном труде «Сексуальное поведение мужчины» (1948) и «Сексуальное поведение женщины» (1953), представившем широчайший диапазон индивидуальных и социальных вариаций сексуального поведения. Одним из достоинств этой работы было то, что «статистическая форма позволила обсуждать многие ранее запретные сюжеты» [10, с. 20].

Невзирая на недостатки исследования А. Кинзи, связанные с характером выборки, с точки зрения учета множества социальных факторов его работа представляется социологически более зрелой, чем многие позднейшие исследования, особенно медицинские, авторы которых, анализируя тип сексуального поведения людей в свете тех или иных биологических переменных, порой не принимают в расчет социальное положение, образовательный уровень и тип культуры, на который ориентируются обследованные ими лица [10].

В 1990–е гг. впервые стали проводиться репрезентативные национальные опросы в США, Великобритании, Франции, Нидерландах, Финляндии, Швеции, Норвегии и некоторых других странах, посвященные вопросам сексуального поведения. Проведение масштабных национальных опросов позволило получить научно достоверную информацию о сексуальном поведении и установках представителей разных культур и поколений.

Параллельно развитию проблематики сексуальности в гуманитарном знании в естественно–научном направлении также накапливались сведения и совершались открытия, раскрывающие закономерности полового развития и сексуального функционирования. «Генетика выработала строгие и вместе с тем простые методы определения хромосомного пола; открытие ряда генетических аномалий позволило начать систематическое изучение самых глубоких скрытых детерминант половой дифференциации и их влияния на половые различия вообще и на сексуальное поведение людей и животных в частности. Эндокринологи научились измерять уровень половых гормонов и их влияние на психику и поведение, в том числе сексуальное поведение, животных и человека. Нейрофизиологи обнаружили, что половая дифференциация затрагивает не только репродуктивную систему организма, но и мозг. Эмбриология выявила закономерности половой дифференциации в утробном периоде развития, а эволюционная биология – филогенетические закономерности и специфику репродуктивного поведения у разных видов животных» [9, с. 33].

Еще одним революционным прорывом в области знания о сексуальности явилась книга американских ученых гинеколога Уильяма Мастерса и психолога Вирджинии Джонсон «Человеческая сексуальная реакция» (1966) – первое исследование, в котором подробно анализировались физиологические проявления сексуального возбуждения. У. Мастерс и В. Джонсон положили начало многочисленным экспериментальным исследованиям различных физиологических параметров сексуальных реакций (пульс, артериальное давление, электрокардиограмма, энцефалограмма и др.). Ими впервые были описаны фазы копулятивного цикла как системы парного взаимодействия. Результаты их исследований существенно обогатили знание физиологии женского оргазма. Большое практическое значение имели также разработанные ими и принятые в большинстве клиник мира принципы парной сексотерапии, облегчающей взаимную адаптацию партнерской пары.

Однако утверждение У. Мастерса и В. Джонсон, что описанная ими на основании многочисленных экспериментов схема сексуального цикла является универсальной моделью сексуальной реакции, было подвергнуто справедливой критике Л. Тайфер. Основанием для критики являлось то, что в модель не было включено понятие сексуального желания и, таким образом, в ней отсутствовал «элемент, который исключительно изменчив внутри популяций» [20, с. 4]. Многие исследователи – О. Кернберг (Kernberg, 1995), Веймар Шультц и Ван де Виль (Schultz & Wiel, 1991), де Брюйн (Bruijn, 1982), Шехтер и Сингер (Schachter & Singer, 1962), У. Ивард и Э. Лаан (Everaerd & Laan, 1994) и др. также указывали на то, что существует разница между субъективным сексуальным возбуждением и генитальным возбуждением. Решающую роль в возникновении субъективного сексуального возбуждения играет оценка ситуации (стимула). Однако эмоциональное переживание становится эротическим, только если оно включается в соответствующую мотивационную систему, т. е. воспринимается и оценивается как сексуальное. Здесь большое значение имеет не только физиологическое возбуждение, но и его объяснение, интерпретация. «То, что служит эротическим стимулом для одного человека, может оставлять совершенно равнодушным другого или даже вызывать отвращение. Это зависит от воспитания, привычек и мотивации, а также соответствующих норм культуры» [9, с. 162].

Принципиально новые теоретические идеи о понимании сексуальности были сформулированы с опорой на принципы социального конструкционизма, изложенные в книге американских социологов Питера Бергера и Томаса Лукмана «Социальное конструирование реальности» (1966). Американские социологи Джон Гэньон и Уильям Саймон в книге «Сексуальное поведение: социальные источники человеческой сексуальности» (1973) пришли к выводу о том, что надо говорить не просто о «влиянии» культуры на сексуальность, а о социокультурном конструировании сексуального поведения и мотивации, так как даже само разграничение «сексуального» и «несексуального» является условным. Французский философ Мишель Фуко в трехтомной «Истории сексуальности» (1976–1984) более радикально утверждал, что история сексуальности – не просто эволюция способов социального регулирования одного и того же сексуального «влечения», «инстинкта» или «потребности», а процесс постоянного создания и переконструирования новых социально–психологических реальностей [9]. Эти работы определили начало нового – третьего этапа в исследовании сексуальности.