Воспоминания немецкого генерала.Танковые войска Германии 1939-1945 - Гейнц Гудериан

18-я танковая дивизия пересекла дорогу Орёл-Брянск и наступала в направлении на север; 17-й танковой дивизии была поставлена задача произвести налёт на Брянск и овладеть им. Затем я вылетел на «Шторхе» в штаб 24-го танкового корпуса, находившийся в Дмитровске (Дмитровск-Орловский).

Генерал фон Гейер пожаловался на плохое положение с горючим, от регулярного обеспечения которым в значительной степени зависел успех дальнейшего продвижения. Трофейного горючего у нас, к сожалению, было очень мало. Но поскольку аэродром в Орле находился в наших руках, я обратился с убедительной просьбой к командующему 2-м воздушным флотом обеспечить доставку по воздуху необходимого нам горючего в количестве 500 000 литров. В этот день я получил довольно внушительное представление об активности русской авиации. Сразу же после моего приземления на аэродроме в Севске произошёл налёт русской авиации на этот аэродром, где находилось до 20 немецких истребителей. Затем авиация противника бомбила штаб корпуса, в результате чего в комнате, где мы находились, вылетели оконные стёкла. Затем я направился к дороге, по которой продвигалась 3-я танковая дивизия. Здесь мы также подверглись неоднократной бомбёжке со стороны русских бомбардировщиков, которые летали группами в 3–6 самолётов на большой высоте и причиняли поэтому незначительный урон. На 6 октября воздушный флот обещал нам усилить прикрытие истребителями, и поэтому можно было рассчитывать на улучшение положения.

С этого дня наша 2-я танковая группа стала называться 2-й танковой армией.

25-я мотодивизия была подчинена непосредственно армии и переведена в Севск. 48-й танковый корпус занял Рыльск, 24-й корпус расширил свой плацдарм на р. Зуша севернее Орла, а 47-й корпус занял Карачев.

Наш сосед справа предполагал к 6 октября достичь линии нашего боевого охранения на р. Псёл. Слева от нас наступали на Сухиничи 43-й и 13-й армейские корпуса. Немецкие войска овладели городом Юхнов.

6 октября наш командный пункт был перемещён в Севск. Южнее Мценска 4-я танковая дивизия была атакована русскими танками, и ей пришлось пережить тяжёлый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков Т-34. Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить.

Большую радость доставило нам сообщение о занятии 17-й танковой дивизией Брянска и захвате имевшегося там моста через Десну, что обеспечивало нам возможность установления связи со 2-й армией, действовавшей западнее р. Десны. Состояние нашего снабжения в значительной степени зависело от восстановления шоссе и железной дороги Орёл-Брянск. Окружение войск противника в районе между реками Десной и Судость осуществлялось с большим успехом. Севернее Борщёва нашими войсками был захвачен плацдарм на р. Навля.

Не меньшую радость доставили нам сообщения о том, что на нашем открытом фланге, где корпус Кемпффа медленно подтягивался по топкой дороге к Дмитриеву (Дмитриев-Льговский), а 34-й корпус генерала Метца подходил к Рыльску, было спокойно.

1-й танковой армии, входившей в состав группы армий «Юг», была поставлена задача наступать в направлении Азовского моря. Наш сосед справа намеревался наступать в направлении на Штеповку. Отдельные подразделения 25-й мотодивизии, которые всё ещё действовали в этом районе, были таким образом освобождены и отправлены в Путивль в корпус Кемпффа. Наш сосед слева занял Жиздру и получил задачу продвигаться на Брянск, чтобы действовать во взаимодействии с 2-й танковой армией.

В ночь с 6 на 7 октября выпал первый снег. Он быстро растаял, но дороги превратились в сплошное месиво и наши танки двигались по ним с черепашьей скоростью, причём очень быстро изнашивалась материальная часть. Мы повторно обратились с просьбой о доставке зимнего обмундирования, но нам ответили, что оно будет получено своевременно и нечего об этом излишне напоминать. После этого я неоднократно напоминал о необходимости прислать зимнее обмундирование, но в этом году оно так и не было мне доставлено.

Личный состав 48-го танкового корпуса в пешем строю продвигался по топкой дороге на Дмитриев (Дмитриев-Льговский). Контратаки русских на Брянск были отбиты, 29-я мотодивизия достигла устья р. Ревна.

Наш сосед справа приближался к Штеповке, сосед слева направил 53-й армейский корпус на Брянск с запада. Это должно было, по нашим предположениям, облегчить положение 47-го танкового корпуса и освободить необходимую для организации нашего снабжения дорогу Рославль-Брянск-Орёл. 2-я армия заняла Сухиничи и Мещовск. У Вязьмы 4-я и 9-я армии окружили до 45 соединений противника, 10-я танковая дивизия заняла Вязьму.

По мнению главного командования сухопутных войск, создавшаяся выгодная обстановка благоприятствовала дальнейшему развёртыванию операций в направлении на Москву. Германское командование хотело помешать русским ещё раз создать западнее Москвы глубоко эшелонированную линию обороны. Главное командование сухопутных войск носилось с идеей, чтобы 2-я танковая армия продвинулась через Тулу до рубежа Оки между Коломной и Серпуховом. Во всяком случае, это была очень далёкая цель! В соответствии с той же идеей 3-я танковая группа должна была обойти Москву с севера. Этот план главнокомандующего сухопутными войсками встретил полную поддержку со стороны командования группы армий «Центр».

8 октября я вылетел на «Шторхе» из Севска в Орёл, где меня дожидались заранее отправленные туда мои автомашины. Я летел над «дорогой», которая до Кромы представляла собой сугубо мрачную картину.

От Кромы до Орла дорога имела твёрдое покрытие, но на этом участке она была вся изрыта воронками. Генерал фон Гейер доложил мне, что отмечено усиление противника, действующего против 4-й танковой дивизии, и установлено прибытие ещё одной пехотной дивизии и танковой бригады. 3-я танковая дивизия продвигалась на север, имея своей задачей занять Волхов, 4-й танковой дивизии на 9 октября была поставлена задача занять Мценск.

Особенно неутешительными были полученные нами донесения о действиях русских танков, а главное, об их новой тактике. Наши противотанковые средства того времени могли успешно действовать против танков Т-34 только при особо благоприятных условиях. Например, наш танк T-IV со своей короткоствольной 75-мм пушкой имел возможность уничтожить танк Т-34 только с тыльной стороны, поражая его мотор через жалюзи. Для этого требовалось большое искусство. Русская пехота наступала с фронта, а танки наносили массированные удары по нашим флангам. Они кое-чему уже научились. Тяжесть боёв постепенно оказывала своё влияние на наших офицеров и солдат. Генерал фон Гейер снова обратился ко мне с просьбой ускорить доставку зимнего обмундирования. Не хватало прежде всего сапог, нательного белья и носков. Серьёзность этого сообщения заставляла задумываться. Поэтому я решил немедленно отправиться в 4-ю танковую дивизию и лично ознакомиться с положением дел. На поле боя командир дивизии показал мне результаты боёв 6 и 7 октября, в которых его боевая группа выполняла ответственные задачи. Подбитые с обеих сторон танки ещё оставались на своих местах. Потери русских были значительно меньше наших потерь.