Дитя Дракулы - Джонатан Барнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Премьер-министр выглядел немного усталым и осунувшимся, но сила его веры в графа не вызывала сомнений. На дальнейшие вопросы он отвечать отказался, сославшись на желание лечь спать пораньше. По слухам, он останется в своей загородной резиденции до тех пор, пока не минует худшее. Если многим из нас, присутствовавших там журналистов, и показалось, что мы стали свидетелями какого-то важного сдвига в нашем государственном устройстве, никто не оказался настолько невежливым – или настолько смелым, – чтобы высказать такую мысль вслух.
Из дневника Арнольда Солтера
7 февраля
– Должно быть, вы чрезвычайно воодушевлены развитием событий, – сказал лорд Тэнглмир.
– Пожалуй, да, милорд, – ответил я. Вероятно, в моем голосе прозвучала нотка сомнения, ибо благородный лорд недовольно поморщился и вздохнул.
– Вы как будто не уверены, мистер Солтер.
Мы снова сидели в унылой маленькой кофейне на Рассел-стрит, рядом с Британским музеем. Кроме нас, в заведении никого не было. Уже начинало смеркаться, и шторы были задернуты, но даже в полумраке мой собеседник постоянно щурился – словно на дворе не глухая зима, а самый разгар лета и в окна льется ослепительный свет. Возможно, лорд Тэнглмир нездоров. Безусловно, он выглядел более худым и изможденным, чем в предыдущие наши встречи. Лицо покрывала землистая бледность. Какой бы природы ни была его болезнь, похоже, она поразила и пса тоже. Зверь лежал поодаль от своего хозяина, дрожа и выказывая признаки раздражения.
Все эти обстоятельства я машинально отметил в уме, пока соображал, как лучше ответить на обвинение.
– Я счастлив думать, что, быть может, наша страна наконец возвращается на правильный путь.
– Ну да, ну да, – протянул лорд Тэнглмир. – Все это мы уже от вас слышали. Но в чем состоят ваши сомнения? Они у вас есть, знаю.
– Милорд, я не подвергаю сомнению политический курс, выбранный новым правительством. Но ведь столько было горя. Столько смертей. И повсюду сейчас царит страх, не так ли?
Тэнглмир сухо улыбнулся с сомкнутыми губами.
– В прошлые наши встречи вас такие вещи не волновали. И в своих публикациях вы такие вопросы не поднимали. Вам не кажется, что для подобных моральных трепыханий уже поздновато?
– Конечно, вы правы, милорд. – (Где-то в кухне засвистел-запел чайник.) – Я просто хотел отметить, чего все это стоило стране. Каких огромных человеческих и материальных жертв.
Тэнглмир пренебрежительно фыркнул, нисколько не тронутый.
– Ничего подобного не произошло бы, если бы люди, недавно стоявшие у власти, были поумнее. Вся кровь на их руках, не на наших.
– Совершенно верно, милорд. Отлично сказано.
Волкодав тонко заскулил. Тэнглмир шикнул на него сквозь стиснутые зубы, и зверь умолк.
– Надеюсь, мистер Солтер, вы никоим образом не теряете присутствия духа? – Каждое слово дышало презрением.
– Нет, сэр, – по-военному быстро ответил я.
Дверь кофейни отворилась, и колокольчик над ней звякнул. Вновь прибывший – румяный мужчина крестьянской наружности – протопал к столу в дальнем углу помещения, и через несколько секунд к нему подскочила суетливая, словоохотливая подавальщица. Тэнглмир раздраженно нахмурился, словно весь этот шум причинял ему почти физические страдания.
Когда незнакомец устроился со всем удобством, аристократ подался ко мне через стол:
– Ваша работа еще не закончена.
– Надеюсь, что так, милорд. – Я попытался улыбнуться, но безуспешно.
– Новый порядок установлен, но еще недостаточно укреплен. В людей нужно вдохнуть уверенность, мистер Солтер. В них, как и в вас, не должно оставаться места для сомнений.
– Понимаю. Я могу писать дальше. Проводить разъяснительную работу. Призывать всех хранить веру.
– Это само собой. Но вы сделаете даже большее. Ваше время почти пришло, мистер Солтер.
– Мое время? Для чего?
– Время для интервью. Время для встречи с ним лицом к лицу. Время своими глазами увидеть природу и сущность того, что возвратилось в мир при вашем содействии.
– Правда? – Мой голос дрожал. – Это время и правда настало?
– О, безусловно, – ответил лорд Тэнглмир. – И это событие, после которого вы не останетесь прежним. Да, встреча с ним, скорее всего, будет иметь… гм… положительно трансформирующий эффект.
И здесь он широко улыбнулся.
Освещение в кофейне было плохое. Другой посетитель крикнул подавальщицу. Собака взвизгнула и заскулила. Мое внимание было отвлечено. Должно быть, мне померещилось. Верно? Конечно же, я не мог увидеть того, что, как мне показалось, я увидел.
Его зубы. Черт возьми, его зубы!
Из «Пэлл-Мэлл газетт»
8 февраля
Говорит Солтер:
Так кто же он, наш новый друг, граф?
Довольно долгое время добропорядочные, честные, богобоязненные граждане нашей страны испытывали глубокое разочарование в своих правителях. Слишком часто мы видели, как сильные и мудрые законы былых дней отменяются в пользу новой политики, которая не только не способствовала улучшению жизни простого человека, но оставила всех нас беззащитными перед угрозами самого ужасного рода. Недавние трагические события, потрясшие Лондон, стали более чем достаточным доказательством этого. Но похоже, теперь наконец все меняется. Введение военного положения, приход к власти Совета Этельстана и вступление в должность лица, известного как «граф», похоже, положили начало новому золотому веку.
Как житель Лондона, я никогда еще не чувствовал себя безопаснее и спокойнее в столице. Как человек, проживший достаточно долго, чтобы своими глазами видеть непрерывное ухудшение обстановки в стране, я испытываю безотчетное удовлетворение от новости – и зримого свидетельства, – что во главе государства теперь стоит человек опытный и компетентный.
Но кто же эта загадочная фигура, привлекшая наше внимание и исполнившая наши сердца благодарности? Кто же он, пришедший навести порядок в нашей стране – при помощи, разумеется, ряда добропорядочных англичан, в том числе благородного лорда Тэнглмира, молодого мистера Шона и его забавного друга мистера Халлама? Какая у него биография и каким образом он столь ясно видит все изъяны и недостатки государственного механизма Империи?
Похоже, скоро я смогу дать ответ на эти и многие другие вопросы. Ибо кто, как не ваш скромный корреспондент, получил приглашение в Белую башню на аудиенцию с этой выдающейся личностью?
С детства приученный сохранять скромность при любых обстоятельствах, я воспринимаю данное приглашение как знак признания не столько моих писательских заслуг, сколько мудрости и проницательности самой «Пэлл-Мэлл» – единственной в Британии газеты, которая с самого начала смотрела в корень ситуации. Я был всего лишь рупором простого парня с улицы. Друзья мои, кажется, наши слова и молитвы наконец-то услышаны.
Граф готов ответить на все интересующие меня вопросы. Разумеется, я не премину воспользоваться такой возможностью. Однако все
