Велейская империя. 2. Враг, который не забудет (СИ) - Елисеева Валентина

«Это так выглядит карцер? Коул таки решил меня спрятать! Хорошо, что спрятался вместе со мной, хоть это и странно – в стране бунт, а глава тайной канцелярии отсиживается в подвале под развалинами своего управления. Или я чего-то не понимаю?» – задумалась Алеся.

– Коул, мы где? – потормошила она задумчивого мужа.

Хальер вышел из задумчивости, но отвечать не спешил, зарождая в Алесе недобрые предчувствия.

– Видишь ли, в чем дело, – начал он, и недобрые предчувствия усилились, – Марис не успел настроить портал на определенный мир и в этом нам повезло. Однако ненастроенный портал шагнувшего в него человека автоматически выбрасывает в родной мир этого человека. Я страшно испугался, что нас разбросает по мирам: Мариса – обратно в Велейскую империю (я полагал, что он ее уроженец), тебя – на Землю, а меня – в мой мир. Тогда в Велейскую империю вернулся бы маньяк и продолжил свои преступления, а мы с тобой остались бы заперты в мирах, в которых нет регулярного межмирового сообщения. Мы с тобой могли вообще никогда больше не встретиться! Поэтому я все силы бросил на то, чтобы как можно крепче связать нас вместе, и надеялся прыгнуть в твой мир, но когда ты ударила по маньяку и ваши сознания перемешались, сбивая с толку магию портала, то нас всех вышвырнуло в мир единственного ясного сознания в связке, то есть в мой родной мир.

– Мы сейчас не в карцере столичной тюрьмы? Мы в совершенно другом мире? – поразилась Алеся. – Что-то в последнее время меня швыряет по мирам... Коул, а что это за помещение? Нас арестовали за незаконное проникновение в твой мир?!

– Нет, не арестовали и не арестуют, – утешил муж, но не успела Алеся вздохнуть спокойно, как он уточнил: – За незаконное проникновение нас убьют, если обнаружат. Будем надеяться, что не обнаружат, плановая проверка зоны только через два дня, а при выходе из портала выплеск магической энергии минимален и на него не среагировали системы слежения. А в этой каморке я провел первые сорок семь лет своей жизни, которые не вошли в мою официальную биографию в Велейской империи. Как ты понимаешь, отраженная в книгах история моего детства и молодости до встречи с Адисом во время бунта – вымысел от первого до последнего слова, к тому же сокращенный на двадцать лет.

– Так, – сказала Алеся, с трудом собираясь с мыслями. Значит, это родной мир Коула, о котором он отзывался, как о не самом райском месте. – Где Марис?

– Его стерегут мои товарищи. В зонах все люди – маги-универсалы, так что не переживай, у убийцы нет шансов уйти, но надо рассказать всем, что он из себя представляет. Нас выкинуло из портала посреди зала, а здесь уже вечер, так что все обитатели зоны в курсе нашего появления, нам даже освободили на ночь мою прежнюю комнату. Пойдем. За понимание языка не волнуйся, обучение в портале происходит автоматически.

И Хальер потащил Алесю по узкому каменному переходу. С обеих сторон виднелись двери в такие же каморки, как та, что они покинули, а впереди сиял ярким светом проход в большое помещение. Влекомая мужем к группе его сомирников, с которыми он провел бок о бок почти полсотни лет, Алеся обеспокоилась закономерным вопросом:

– У тебя в родном мире никакой невесты не осталось? Ты столько лет провел в этом сообществе...

– Нет, не осталось и не было никогда, я же говорил, что до тебя не встречал девушки, с которой захотел бы провести всю жизнь. Все-таки удивительно устроен женский разум: внезапно оказавшись в неведомом чужом мире, в совершенно неясной ситуации, он первым делом беспокоится о том, не встретится ли здесь соперница за внимание мужа!

– Мой разум пока не сообразил, что имеются другие поводы для беспокойства: ведь рядом со мной находится признанный гений магической науки, всегда способный «что-нибудь придумать», – огрызнулась Алеся.

Глава 33. Родной мир Коула Хальера.

Помещение, в которое вывел коридор, оказалось уставленным обеденными столами залом, в котором их ожидало около сотни человек. Укутанный магическим коконом Марис слабо дергался в дальнем углу.

Когда Алеся вступила в зал вслед за мужем, в их сторону повернулись все лица. Море мужских, женских, детских лиц, которые роднила одна ужасная черта – все они были наполовину обезображены клеймом раба.

– Господи, даже дети! – со слезами прошептала Алеся. – Если эти шрамы можно убрать, так хоть детей излечили бы, раз все – маги-универсалы.

– Излечить? Чтобы при очередной проверке клеймо выжгли снова? – На Алесю взглянули бесконечно печальные синие глаза мужа. – Мой мир жесток к своим рабам, а в нем все маги – рабы.

В зале стучали ложки, люди тихо переговаривались между собой, давая внезапным гостям возможность привыкнуть к новой обстановке. Алеся давилась комковатой, несладкой, подгоревшей овсянкой, обильно запивая ее водой, чтобы проглотить, поскольку альтернативных вариантов ужина не было и в помине.

«Все не может быть так плохо, как представляется сейчас разуму, ведь интуиция ведет себя достаточно спокойно», – твердила себе Алеся, тесно прижимаясь плечом к мощному плечу супруга. Уговоры помогали слабо – она еще не настолько освоилась с ролью великой магини, чтобы научиться полностью доверять своим паранормальным способностям и интуиции в их числе. А разум после того, как узнал об отсутствии в этом мире межмировых порталов, старательно впадал в панику, и было от чего.

Хальер поведал, что его мир, как и Земля, тоже пошел по пути научно-технического прогресса, несмотря на имеющуюся в нем магию, о которой знали все: маги рождались хоть и не часто, но регулярно, и все были универсалами. Однако развитие магических наук было признано обществом нецелесообразным и потенциально опасным, оно было официально запрещено, ведь все нужды общества вполне удовлетворялись достижениями прогрессивных технологий. Магам оставалась доля тайных самоучек, в строжайшей секретности передававшим накопленные знания из уст в уста, от наставника к ученику.

По мере развития технологий росла напряженность между подавляющим большинством населения и горсткой магов: проявления стихийной и прочей магии нарушали слаженную работу механизмов, сбивали настройки роботов, выводили из строя целые компьютерные сети. Магию запретили еще более строго, но вечно сдерживать в себе магию одаренные люди были просто не в состоянии! Магия выплескивалась сильной волной, вырываясь из заточения, и в мире слетали сервера, разрушались базы данных, начинали «глючить» искусственные интеллекты.

Закономерный итог: сообщество людей взорвалось, приравняв магов к террористам, признав их опаснейшей аномалией, нуждающейся в строжайшем сдерживании. В подземных шахтах, где некогда на огромной глубине добывали полезные руды, были сформированы зоны для проживания магов, которым отныне запрещалось подниматься на поверхность. Десять зон, каждая из которых рассчитана на сотню магов, поскольку в мире никогда не насчитывалось более тысячи магов одновременно. В данный момент их было девятьсот три. Девятьсот три человека, заточенных в вечной тьме глубоко под землей, обреченных гнить, не видя солнечного света, ради безопасности безжизненных груд железа, океана «очень важной» информации, возможности бесперебойного функционирования всевозможной техники высочайших технологий. Жить под землей около двухсот пятидесяти лет – всю свою долгую жизнь самовосстанавливающегося сильного мага.

– Коул, а во Вселенной есть миры, в которых ВСЕМУ населению живется нормально? Пусть не отлично, но хотя бы нормально, а? – с тоской, шепотом спросила Алеся.

– Вселенная велика, а власть над миром в руках людей, его заселяющих. Каждый устраивает свой мир по собственному усмотрению.

– Ты хотел сказать: по усмотрению более сильного. Не думаю, что эти женщины по своему усмотрению рожают детей в темных подземельях, – со слезами возразила Алеся. Все дети зоны были смертельно бледны, хоть и здоровы, благодаря питающей их целительской магии.