Раскрытые тайны великих пророков. Час испытаний по Нострадамусу. Леонардо да Винчи. Фибоначчи. Данте. Гете. - Виктор Владимирович Курляндский

сплошном тексте важные сообщения записывались только в "клеточках" одного цвета. Везде, где бы ни встречались эти символы или шаблоны, обязательно были известны знания "этрусских братьев".

Когда христиане через несколько столетий после Рождества Христова смогли задавать тон в Риме, последние этруски уже 900 лет как находились в подполье.

Математики направились в сторону сегодняшней Ниццы, расположенной на Средиземноморском побережье. Некоторые из них, по-видимому, пожелали вернуться в Грецию, откуда происходил их учитель и мастер Пифагор.

Можно представить себе, что не все беглецы достигли греческих берегов.

Одна из этих групп, как полагают, "осела" в нынешнем Трогире, находящемся недалеко от Сплита на побережье Адриатического моря, — городе, в гавань которого входили прибывавшие из Италии корабли.

В это время здесь произошли события, которым следует уделить внимание. В двадцати пяти километрах от сегодняшнего Трогира император Диоклетиан, родом из этих мест и, скорее всего, происходивший из семьи математиков, повелел построить себе роскошный дворец. В нем он намеревался провести остаток своей жизни. Двадцать лет он правил в Риме, затем передал власть наследнику и удалился от дел.

Мотивы решения императора совершенно очевидны для тех, кто занимается поиском следов "этрусских братьев". В этих местах вот уже на протяжении 1900 лет хранится одна из величайших тайн христианства.

Если в Риме был возведен собор Святого Петра, то в Трогире должен был стоять храм Святого Иоанна. Все эти столетия с трудом скрывался тот факт, что Святой Иоанн умер и был погребен в Трогире, попав туда по пути в Рим.

Позднее заинтересовавшаяся этим христианская община с удивлением узнала, что среди апостолов Христа Святой Иоанн являлся математиком, а Святой Петр — акусматиком.

Однако в планы римской церкви не входило то, чтобы Трогир стал вторым местом паломничества для христиан западного мира, поскольку это могло бы вызвать дискуссию о правильном выборе места для резиденции главы католической церкви.

В результате крестовых походов эти факты стали известны вновь. Сведения о них передавались от тамплиеров через Данте к Нострадамусу, Шекспиру и Гете.

А Рим каленым железом выжигал эти знания, ведь в Риме собрались акусматики — последователи Святого Петра, в Трогире же находились математики, следовавшие заветам Святого Иоанна.

Нострадамус в своих трудах прослеживает будущую историю человечества. А могло ли быть так, что он брал тексты Данте, переводил прочитанное на французский язык и снова зашифровывал? Эту версию нельзя до конца сбрасывать со счетов, поскольку она связана с ролью города Сиена.

В этом городе была предпринята попытка сохранить тайну тайн. Не удивляет в этой связи, что именно из числа священнослужителей Сиены в течение длительного периода времени назначались епископы Тригора, причем все они носили имя Иоанн.

Отцы города Сиены находились под сильным влиянием этрусской культуры, поскольку традиционно среди них политический тон задавали посвященные. Они вознамерились возвести кафедральный собор, который по своим размерам должен был превзойти собор Святого Петра в Риме. Но в последний момент умные головы в Сиене отказались от этой затеи. Поэтому их город не подвергся опасности полного разрушения Римом.

Посвященные отцы города начертали законы математиков на мраморных стенах расположенного в их городе собора, украсили этими надписями и полы церковного здания. Таким образом, они добились того, чтобы сто семьдесят два папы взирали на эти секреты.

С помощью гениального трюка им удалось не допустить возникновения ситуации, при которой эти мраморные картины могли быть признаны еретическими.

Гербы отдельных частей города напоминают древнюю игру математиков, состоявшую в прослеживании истории сотворения мира. Ежегодно в Сиене проводятся скачки, а участвующие в них лошади украшены гербами и флагами городских районов.

III. Как все происходило на самом деле

Приведу свидетельства о важнейших периодах становления христианства в Западной Европе. Когда я с ними знакомился, меня интересовал абстрактный вопрос: могли ли жрецы языческих религий, обладавшие знаниями, удивляющими даже нас — людей конца XX века, найти место в средневековом мире.

Мне был известен факт, не очень хорошо характеризующий первых христиан: в 391 году нашей эры христиане-фанатики уничтожили часть Александрийской библиотеки, находившейся в храме Сераписа.

Но, может быть, это неумные действия отдельных личностей.

У Вас будет возможность самостоятельно сделать выводы.

Прошу Вас обратить внимание на то, что в заявлении, сделанном итальянским поэтом и мыслителем Джордано Ф. Бруно во время допросов в застенках инквизиции, есть слова: "Вместе с Пифагором я считаю…", а Галилео Галилей, бросив учебу на медицинском факультете университета, неожиданно занялся изучением математики и вошел в историю как яркий представитель школы Флорентийских математиков и астрономов. Когда же он с помощью изобретенного им телескопа приступил к изучению звезд, то первым созвездием, выбранным им для исследования было Созвездие Ориона (!)…

Становление христианской церкви (I–II века)

Александрия, основанная Александром Македонским в 331 году до нашей эры в устье Нила, была столицей Египта, но ей выпало стать одним из главных центров христианства, конкурентом Антиохии и Рима. [39, 44]

Со времен первых Птолемеев здесь гордились двумя крупнейшими хранилищами мудрости — музеем и библиотекой.

В Александрии встретились религиозная традиция Палестины и греческая интеллектуальная культура. Здесь проникли они друг в друга, а потому — открылась возможность для возникновения первой христианской богословской школы.

Первоначально она предназначалась только для практических нужд — готовить новообращенных к крещению. Но в городе, который был родиной Филона, гностических систем и философии неоплатонизма, школа вскоре приобрела новое свойство, став и чем-то вроде богословского учебного заведения.

Учителя вели занятия в свободной форме, по домам. Чаще всего занятия эти были построены по образцу античных философов.

Первым известным нам главой школы был Пантен, согласно Евсевию (Церковная история, V. 10, 1), приобретший известность во времена императора Коммода (180–192 гг.). Будучи выходцем из Сицилии, он обратился в христианство из стоицизма и затем стал проповедовать в чужих землях. Путешествия заводили его в Южную Аравию, Эфиопию, где он нашел экземпляр Евангелия от Матфея, который оставил там апостол Варфоломей. Как бы ни относиться к этому рассказу, Евсевий передает его как предание — "совершив много добрых дел, Пантен в конце концов стал первым главой школы в Александрии и стал разъяснять и письменно, и в живой беседе сокровища божественного учения" (Церковная история, V 10, 4).

Тит Флавий Климент, преемник Пантена, вероятно, был афинянином из семьи язычников. Хорошо начитанный в греческой литературе и прекрасно разбираясь во всех существовавших тогда философских системах, он не нашел во всем этом ничего, что могло бы дать постоянное удовлетворение.

Уже взрослым он воспринял христианство и