Рождественский ангел - Джо Беверли

Назвался груздем – полезай в кузов! Сделав глубокий вдох, Джудит сказала напрямую:

– Леандр сделал мне предложение потому, что я в его глазах была скорбящей вдовой, не способной полюбить никого, и в особенности его, Леандра. Так вот, теперь я поняла, что влюбилась в него, и стараюсь не показать ему своих чувств. Поэтому я не хочу…

– Боже мой! – ахнула Элинор, ласково беря Джудит за руку. – Мужчина и женщина, ненавидящие друг друга, все же могут подарить друг другу наслаждение. – В ее глазах мелькнула тень прошлого. – Что бы вы ни решили относительно ваших чувств к мужу, не лишайте себя и его этого удовольствия. Подождите минутку.

Она вышла из комнаты и вскоре вернулась с книгой в руках.

– Это перевод с итальянского, – озорно подмигнула она гостье. – Это должно вам помочь. А теперь прошу меня извинить, мне надо поговорить с миссис Паттерсон.

Оставшись одна, Джудит настороженно посмотрела на книгу, потом раскрыла на первой попавшейся странице и ахнула от удивления. Зачем эти двое на рисунке оказались в таком странном положении? Прочитав несколько строк, она удивилась еще больше – речь шла о невероятно странных вещах… Джудит решительно захлопнула книгу. Возможно, со временем она ей действительно пригодится, но сейчас Джудит испугалась чуть ли не до отвращения. Что, если Леандр тоже захочет, чтобы она?..

Вскочив с места, она принялась ходить по комнате.

Ей казалось, что теперь она все поняла. Они с Себастьяном делали все неправильно, и надо, чтобы Леандр показал ей, как делать правильно. Те незнакомые ощущения, которые она испытала в постели с Леандром, несомненно, имели прямое отношение к наслаждению, о котором говорила Элинор.

Глава 20

Лишь через четыре утомительных дня Леандр, Николас и Росситер достигли Лондона, поскольку задержались из-за неожиданного сильного снегопада на холмах Даунс. В Лондоне они сразу отправились в дом Николаса на Лористон-стрит, где его слуги были давно приучены к самым неожиданным поступкам хозяина. Когда Росситера надежно заперли в специально отведенной для этой цели комнате, Леандр отправился выяснять размеры украденной им суммы. Была суббота, и Леандр должен был попасть к издателю до закрытия конторы, иначе им пришлось бы ждать нужной информации до понедельника.

Когда Алджернон Брауни узнал о мошенничестве Тимоти Росситера, он без всяких колебаний предоставил все необходимые сведения мужу вдовы Себастьяна Росситера.

– Поверьте, милорд, я ничего об этом не знал. Самого мистера Себастьяна Росситера я видел только один раз. Думаю, ему не нравилось ездить в Лондон. Он подписал все необходимые документы, доверив брату вести все дела. Смотрите, вот копия этих документов, – сказал издатель, протягивая Леандру бумаги.

Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что Себастьян Росситер поступил в высшей степени глупо, если не сказать больше.

– Как же он не понимал, что его стихи приносят деньги, притом немалые?

Мистер Брауни недоуменно пожал плечами:

– Он писал мне только с просьбой о специальных изданиях, за которые платил сам, напрямую. Вы хотите сказать… – он сильно побледнел, – что его брат присваивал себе всю прибыль, да еще позволял ему платить из своих средств за специальные издания? А его вдова… Графиня… Милорд, я настаиваю на возвращении ей денег!

С этими словами он положил на стол перед графом несколько банкнот. Леандр взял их, чтобы успокоить совесть издателя.

– Вы должны мне верить, милорд, – горячо продолжал мистер Брауни, – я и понятия не имел, что его вдова живет в стесненных обстоятельствах.

Сев за бухгалтерские книги, они довольно быстро подсчитали, что за двадцать лет Тимоти Росситер украл у своего талантливого брата почти тридцать тысяч фунтов стерлингов.

– Вот это да! – покачал головой Леандр. – Неужели можно столько заработать стихами?

– Они были и остаются чрезвычайно популярными, милорд. Как вы хотите распорядиться будущими денежными поступлениями?

Леандр удивленно взглянул на издателя:

– Вы хотите сказать, что прибыль продолжает поступать?

– Разумеется. Его книги продолжают пользоваться стабильным спросом. – Кинув на Леандра острый взгляд проницательных глаз, издатель вкрадчивым голосом продолжил: – Книга с новыми, посмертными стихами пользовалась бы огромным спросом, милорд.

– А у вас есть такие стихи?

– Пока нет, но я… я спрашивал леди Чаррингтон об оставшихся после смерти Себастьяна Росситера стихах, незаконченных или отвергнутых им самим… Она сказала, что таковых нет. Возможно, более тщательные поиски могли бы?.. – тактично предположил он.

Леандр понимающе улыбнулся:

– Не имея от этого никакой прибыли да еще заплатив сотню гиней из собственных денег, она не могла поддержать вашу идею издания новой книги. Если в результате более тщательных, как вы говорите, поисков будут найдены какие-либо новые стихи, их судьбу будет решать моя жена, хотя лично я не имею ничего против – это означало бы дополнительные денежные средства для детей. Боюсь, из прежних гонораров уже мало что осталось. Насколько нам удалось понять из бессвязных объяснений Тимоти Росситера, именно подошедшие к концу деньги заставили его прибегнуть к более решительным мерам.

С этими словами Леандр встал, пожал издателю руку и вышел.

Тридцать тысяч фунтов, думал он, возвращаясь на Лористон-стрит и разглядывая освещенные витрины магазинов. Неожиданно он остановился и засмеялся. В витрине книжного магазина была выставлена подборка книг Себастьяна Росситера. На его глазах купили две книги – еще один почитатель стихов о Джудит, еще несколько пенни в пользу Бастьена.

Леандр вошел в магазин, взял книгу Себастьяна и открыл ее наугад. В стихотворении говорилось о неземной любви к Джудит и несколько раз упоминалось ее имя. Взяв другой сборник, он снова раскрыл его на первой попавшейся странице. И опять в глаза бросилось имя Джудит.

Прочитав несколько стихотворений, Леандр пожал плечами и пробормотал:

– Вот скукотища!

Рядом словно из-под земли вырос продавец.

– Что желаете купить, сэр?

Леандр положил книгу на место.

– Эта книга пользуется спросом? – повернулся он к продавцу.

– О да, сэр. Это один из самых покупаемых авторов. Пользуется особой популярностью у дам.

Покачав головой, Леандр медленно вышел из магазина. Как мог он соперничать с памятью о неземной любви? Каким бы простофилей ни был этот Росситер, его сентиментальные стихи безошибочно находили дорогу к женскому сердцу и навсегда покорили Джудит.

Едва слышно выругавшись, он поймал себя на сильном желании разбить витрину книжного магазина. Куда подевалось его хваленое самообладание? Как теперь жить рядом с Джудит, не обжигая ее ревностью к покойному Росситеру?