Одержимый сводный брат (СИ) - Ирсс Ирина

Вся моя. Теперь вся.

Не берусь обдумывать, за что мне достаётся это сокровище. Кто принимает меня таким ненормальным, какой есть. Кто переживает за меня и бережёт такого отпиленного дебила. У жизни в принципе извращённое чувство юмора. Но зато могу кому угодно поклясться, что буду любить её так, как не один нормальный не сможет.

— Ну… — подталкиваю Лину, чтобы долго не размышляла. — Смирись уже, что я такой. Мне похеру на всё, когда ты рядом, Эвелина Крылова.

Спецом называю так, как мне нравится. Она Крылова. Птичка моя. И не отец точно сделает её Каймановой по-настоящему. Раз и на всю жизнь.

Лина улыбается и качает головой.

— Ненормальный.

Это ответ «да». Настаёт моя очередь улыбаться.

— Нормальный бы не сделал так.

Опомниться не даю, тут же задницу её двумя руками обхватываю и поднимаю вверх. Лина больше не сопротивляется, сама ногами обхватывает и тихо смеётся, качая головой. А я смех её ртом ловлю, в себя забираю, поглощаю буквально то, как она для меня открывается.

Каждый день теперь буду делать всё для того, чтобы она давала мне больше и больше себя.

Всю хочу. Каждый взгляд, каждую улыбку, каждую минуту.

Не уроню. Вот теперь я точно знаю, что никогда и ни за что не уроню.

Эпилог

Лина

Два месяца спустя

— Всё? — спрашивает меня Егор, стоя сложа руки у машины, когда мне остаётся дойти до него несколько метров.

Отрывисто киваю, мысли немного сбивчивые, после разговора с Крис. Иду почти на автомате, даже и не помню, как прошла путь от дверей универа до него. Но Егора устраивает и такой ответ, он вообще выглядит несколько нетерпеливым. Только пока ехали утром раз пять, наверное, спросил, во сколько у меня закончится экзамен. Уж не знаю, к чему такая с его стороны поспешность, это мне нужно было радоваться, что в этом году он последний. Хотя, возможно, если бы я просидела дома больше, чем полтора месяца, тоже радовалась всему, чему возможно.

Егор вообще в последние дни почти всегда улыбается.

Как и сейчас, когда чуть отступает от пассажирской двери, но стоит приблизиться тут же перехватывает за талию и тянет к себе.

— Ты знаешь, какая пытка, не иметь к тебе доступа три часа? — тянет он, утыкаясь мне в шею и глубоко вдыхая. А у меня мгновенно всё тело отзывается. Тает и слабеет, до дрожи в ногах. — Тебе срочно нужно тоже совершить какое-нибудь преступление, чтобы не могла от меня уходить под домашним арестом.

— Но твой то закончился, — протестую возмущённо, а Егор чуть отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

— Поверь, птичка, если ты будешь двадцать четыре часа дома, я согласен даже для того, чтобы еды купить, не выходить оттуда, — сладко так лепечет, приближаясь к моим губам.

Дерзко целует, прикусывая губу, но тут же смягчает, проводя кончиком языка, от чего уже не могу удержаться, чтобы не выдать шаткий стон.

Это нечестно, у меня аж низ живота мучительно-сладко стягивает, что хочется сжать бёдра, а Егор даже жалеть не собирается, стискивает пальцами ягодицы и рывком к своему паху притягивает.

Чтобы мысли совсем растеклись.

Сама уже елозить начинаю прямо напротив его ширинки. Такой твёрдый, а я только и могу думать о мгновенно зарождающейся пустоте, молящей наполнить себя…

— Егор… — рвано, задыхаясь, прошу я и упираюсь ладонями в его грудь, чтобы дать себе немного пространства. В противном бы случае, разум точно не одержал вверх. — Мы на парковке, — напоминаю, облизывая распухшие губы.

Всё пытаюсь отыскать равновесие. Егор же поднимает голову и как-то угрожающе осматривается, будто отыскивает того смельчака, кто рискнул на нас посмотреть.

— Никто даже не смотрит, — выдаёт заключение, но я на это не ведусь, отстраняясь ещё дальше, и тогда он кивает. — Окей, но тогда нам позарез как надо побыстрее отсюда уехать.

Даже тут же поправляет мне узкую юбку и открывает для меня дверь, но стоит мне повернуться и поставить ногу на подножку, как тут же прилетает шлепок по попе. А когда оборачиваюсь, чтобы наградить его острым взглядом, всё, что делает этот наглец — подмигивает и дьявольски ухмыляется, прежде чем закрыть за мной дверцу.

После заводит мотор и выезжает с парковки. Смотрю на дорогу, но не спрашиваю, куда едем. С того момента, как Егору изменили меру пресечения, пока идёт расследование, мы почти не бываем дома. Кафе, парки, набережная, кино. Можем просто сидеть в машине на парковке у макдональдса, есть бургеры и картошку фри и смотреть какой-нибудь стендап на телефоне. Или болтать и смеяться, или просто много-много целоваться.

В любом случае, куда бы ни ехали, я знаю, что сегодня будет ещё один замечательный день.

— Как сдала? — спрашивает Егор, бросая на меня взгляд.

И это не для галочки, он просидел со мной три дня, просто рядом и очень-очень редко отвлекая на себя, пока я готовилась к экзамену. Видимо, хочет убедиться наверняка, что он не зря держал руки при себе столько дней.

— Отлично, при том одна из самых первых.

— Самых первых? — переспрашивает он. — Что там у вас за преподователь монстр, чтобы принимать каждого по часу?

А я в ответ прикусываю губу. До последнего не знаю, стоит Егору рассказывать или нет.

— Я была с Крис, — признаюсь, набрав в грудь побольше воздуха.

Егор даже не поворачивается на меня.

— С Крис, — в итоге бормочет.

Не спрашивает, звучит довольно задумчиво.

— Да, она попросила у меня прощения. А ещё сказала, что хотела бы, чтобы мы не продолжали друг друга ненавидеть.

Он бросает на меня короткий взгляд.

— И?

Я же пожимаю плечами.

— Не знаю, если честно, но они теперь наши соседи. Да ещё и Мир… — выдыхаю неопределённо. — Если бы не он не признался, что он выполнял заказ Димы, ты так бы и сидел под домашним арестом. Да и после суда, неизвестно отпустили бы тебя или нет. Плюс я познакомилась с девушкой Ярослава, и она…

— С Лисой? — перебивает Егор.

Он не просто в шоке, будто из под его ног выбили почву.

— Это имя? Лиса?

— Нет, Ева её зовут, это… это прозвище. Лисицына, — говорит он, явно без желания.

— Погоди… Прокурор ведь, он?..

— Да, это его дочь.

Я несколько секунд пытаюсь сопоставить реакцию и то, что знаю.

— Нет, его девушку зовут Альбина, — рассказываю Егору, но вижу, что после “нет”, ему уже стало не интересно. Поэтому я решаю ещё раз закинуть удочку. — Ты так мне и не расскажешь, да, что случилось между вами с Ярославом? Крис сказала, что вы были лучшими друзьями.

Хотя у них вроде и сейчас не всё так плохо. После того вечера с Димой, Егор много приложил усилий, чтобы Ярославу вернулись его деньги от клуба. Вернее, убедил его их принимать. В знак благодарности. Да и Ярослав позже приезжал один раз, чтобы сказать, что он благодарен тому, что Егор ни разу не упомянул Мира в деле, хотя он бы этим облегчил себе жизнь. Поэтому Мирослав сам пошёл на сделку, чтобы выступить в качестве свидетеля против всей семьи Шевченко. За это Мир получит условное. Егору, как физически пострадавшему, смягчили наказание. И все остались, собственно, довольны. Ему конечно всё ещё нельзя далеко уезжать, но прокурор прогнозирует хороший итог. Максимум условное. Тем более, Егор завязал с рингом. Не знаю, что этому способствовало, но как-то между делом он бросил, что ему есть, куда теперь расходовать свою энергию. Да и не стоит это того, чтобы усугубить своё положение и лишиться возможно видеть меня каждый день. Мне, конечно же, большего и не надо. А счастливой я могу быть с ним хоть где.

И всё же, несмотря на то, что Егор от меня больше вообще ничего не скрывает, вплоть до того, что происходит в клубе и как работает его дело, тема Ярослава остаётся закрыта. Он просто бросает что-то вроде “это скучно”, “да ничего особого”, но я то знаю Егора, и сам факт того, как он раздражается, даже когда Ярослав просто говорит мне “Привет”, подсказывает, что мне точно скучно не будет. Но нет, Егор и в этот раз увильнёт, вижу по взгляду, когда он наконец останавливает машину недалеко от набережной и смотрит на меня.