Владимир Высоцкий - Владимир Семенович Высоцкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И что плевать хотел на interdlte.
Да, я рисую, трачусь и кучу,
Я даже чуть избыл привычку лени.
…Я потому французский не учу—
Чтоб мне они не сели на колени.
25 июля 1978 г., в самолете
* * *
Слева бесы, справа бесы.
Нет, по новой мне налей!
Эти — с нар, а те — из кресел, —
Не поймешь, какие злей.
И куда, в какие дали.
На какой еще маршрут
Нас с тобою эти врали
По этапу поведут?
Ну а нам что остается?
Дескать, горе не беда?
Пей, дружище, если пьется, —
Все — пустыми невода.
Что искать нам в этой жизни?
Править к пристани какой?
Ну-ка, солнце, ярче брызни!
Со святыми упокой…
<1976>
* * *
Михаилу Шемякину
под впечатлением от серии «Чрево»
И кто вы суть? Безликие кликуши?
Куда грядете — в Мекку ли, в Мессины?
Модели ли влачите к Монпарнасу?
Кровавы ваши спины, словно туши,
И туши — как ободранные спины, —
И ребра в ребра вам — и нету спасу.
Ударил ток, скотину оглоуша,
Обмякла плоть на плоскости картины
И тяжко пала мяснику на плечи.
На ум, на кисть творцу попала туша —
И дюжие согбенные детины,
Вершащие дела нечеловечьи.
Кончал палач — дела его ужасны,
А дальше те, кто гаже, ниже, плоше.
Таскали жертвы после гильотины:
Безглазны, безголовы и безгласны
И, кажется, бессутны тушеноши,
Как бы катками вмяты в суть картины.
Так кто вы суть, загубленные души?
Куда спешите, полуобразины?
Вас не разъять — едины обе массы.
Суть Сутина — «Спасите наши туши!»
Вы ляжете, заколотые в спины,
И Урка слижет с ваших лиц гримасу.
Я ротозей — но вот не сплю ночами, —
В глаза бы вам взглянуть из-за картины!..
Неймется мне, шуту и лоботрясу, —
Сдается мне, хлестали вас бичами?!
Вы крест несли — и ободрали спины?!
И ребра в ребра вам — и нету спасу.
<Между 1977 и 1979>
* * *
Я верю в нашу общую звезду,
Хотя давно за нею не следим мы, —
Наш поезд с рельс сходил на всем ходу —
Мы всё же оставались невредимы.
Бил самосвал машину нашу в лоб.
Но знали мы, что ищем и обрящем,
И мы ни разу не сходили в гроб.
Где нет надежды всем в него сходящим.
Катастрофы, паденья, — но между —
Мы взлетали туда, где тепло.
Просто ты не теряла надежду.
Мне же — с верою очень везло.
Да и теперь, когда вдвоем летим.
Пускай на ненадежных самолетах, —
Нам гасят свет и создают интим,
Нам и мотор поет на низких нотах.
Бывали «Ту» и «Илы», «Яки», «Ан», —
Я верил, что в Париже, в Барнауле —
Мы сядем, — если ж рухнем в океан —
Двоих не съесть и голубой акуле!
Все мы смертны — и люди смеются:
Не дождутся и вас города!
Я же знал: все кругом разобьются,
Мы ж с тобой — ни за что никогда!
Мне кажется такое по плечу —
Что смертным не под силу столько прыти:
Что на лету тебя я подхвачу —
И вместе мы спланируем в Таити.
И если заболеет кто из нас
Какой-нибудь болезнею смертельной —
Она уйдет, — хоть искрами из глаз.
Хоть стонами и рвотою похмельной.
Пусть в районе Мэзона-Лаффитта
Упадет злополучный «Скайлаб»
И судьба всех обманет — финита, —
Нас она обмануть не смогла б!
1979
* * *
Мне скулы от досады сводит:
Мне кажется который год.
Что там, где я, — там жизнь проходит,
А там, где нет меня, — идет.
А дальше — больше, — каждый день я
Стал слышать злые голоса:
«Где ты — там только наважденье,
Где нет тебя — всё чудеса.
Ты только ждешь и догоняешь.
Врешь и боишься не успеть.
Смеешься меньше ты, и, знаешь.
Ты стал разучиваться петь!
Как дым твои ресурсы тают,
И сам швыряешь всё подряд, —
Зачем?! Где ты — там не летают,
А там, где нет тебя, — парят».
Я верю крику, вою, лаю.
Но все-таки, друзей любя.
Дразнить врагов я не кончаю,
С собой в побеге от себя.
Живу, не ожидаю чуда.
Но пухнут жилы от стыда, —
Я каждый раз хочу отсюда
Сбежать куда-нибудь туда…
Хоть все пропой, протарабань я,
Хоть всем хоть голым покажись —
Пустое все, — здесь — прозябанье,
А где-то там — такая жизнь!..
Фартило мне. Земля вертелась,
И, взявши пары три белья,
Я — шасть! — и там. Но вмиг хотелось
Назад, откуда прибыл я.
1979
* * *
Мой черный человек в костюме сером —
Он был министром, домуправом, офицером, —
Как злобный клоун, он менял личины
И бил под дых,
