Графиня Затерянных островов - Адель Хайд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В конце концов, после долгих размышлений, мы решили, что надо дать этому миру развиваться своим путём, те изобретения, которые уже есть, пусть остаются, но новых, особенно связанных с оружием нам не надо. Поэтому было решено отдать бывшего короля гронингенцам, пусть побудет на их суровой земле, поработает, может быть, даже женится. Гронингенцам плевать кто я, кто он, на их родине ценен тот, кто честен с ними и полезен.
Когда я договаривалась об этом с Хавзаром, который, кстати, совсем не удивился моему преображению из Данила в сиятельную графиню, то одним из условий было, не отпускать бывшего короля с Гронингена в течение ближайших пяти лет. Хавзар даже не стал брать время, чтобы посоветоваться с другими капитанами, полагаю, что у Гронингена уже был план, как того использовать.
Альберта Фредерик увёз из дворца, мы посчитали, и остальным пришлось с этим согласиться, что дворцовое воспитание не оставит мальчику шансов остаться нейтральным, кто-нибудь да постарается «привязать» к себе мальчишку.
Я хотела забрать Альберта к себе в дом, в котором собиралась жить до нашей свадьбы с Фредериком. Пользоваться гостеприимством герцогини вместе с будущим королём стало неправильным. Но Альберт устроил знатную истерику и вцепился во Фредерика, заявив, что жить будет только с ним. Вре́менному Совету пришлось согласиться, тем более что Фредерик уже являлся опекуном мальчика, а я не только регент при Альберте, но и как будущая жена Фредерика, тоже скоро присоединюсь к опекунству. Конечно, мы всё это обсудили с Альбертом до того, как озвучили остальным.
Бедному парню, рано потерявшему мать и так толком и не узнавшему своего родного отца, всё казалось каким-то сном, но Фредерик в роли опекуна его полностью устраивал. Ко мне мальчик всё ещё относился слегка настороженно, но когда узнал, что я и Альфред Фоам один человек, то сменил «гнев на милость».
* * *
Мы снова все жили в замке герцогини Горевой, и я и Катрина, и даже барон Туйский, который отказывался уезжать и оставлять нас одних до того момента, как передаст ответственность над обеими леди семьи Градиент Фредерику Броди.
Катрина, начав говорить, оказалась такой болтушкой, что даже Ганеш, которому не нужно было отвечать Кате просто потому, что он не имел такой физической возможности, при виде несущейся к нему девочки, притворно закатывал глаза. Чего уж говорить об обычно молчаливой герцогине, которой теперь приходилось не только рассказывать старые фамильные истории, но и отвечать на бесконечные вопросы.
А моё время было теперь занято государственными делами, с утра я ехала во дворец, где разбирала бумаги и ужасалась, сколько всего упустил Георг за время своего правления. Коррупция, отсутствие учёта налогов, да в принципе систему налогов надо было пересматривать. Освобождалась я только к вечеру, за мной заезжал Фредерик, который тоже носился как угорелый, занимаясь вопросами полиции и тайной службы.
Пока мы в карете ехали в замок герцогини у нас было некоторое время, чтобы насладиться обществом друг друга. Поэтому в замок я всегда приезжала с немного распухшими губами и растрёпанной причёской. Нет, конечно, ничего совсем уж такого Фредерик в карете себе не позволял, хотя может быть я и была не против, так уже соскучилась, просто пара нежных поцелуев, иногда переходивших в настоящие.
Герцогиня только укоризненно смотрела на Фредерика, когда он с ней здоровался, провожая меня в дом.
* * *
Наконец, наступил день нашей свадьбы. Конечно, у нас уже произошло то, что приличные леди позволяют себе только после брачных обетов в храме, но мне всё равно было волнительно. Нет, я нисколько не сомневалась, я люблю Фредерика и абсолютно уверена, что из всех местных мужчин мне достался лучший.
В ночь перед свадьбой мне приснился сон, что я снова Изабелла Юрьевна, дама с корпулентными достоинствами сорока лет и всё, что произошло, вся эта странная история про графиню Градиент, это я просто прочитала в одной из фэнтези книг, которыми меня в больших количествах снабжала моя подруга Света.
А на самом деле я никуда не попадала и сегодня проснулась в своей квартире в жилом комплексе бизнес-класса. Встала, посмотрела вокруг и увидела… занавешенное зеркало, а рядом с зеркалом свою фотографию с чёрной траурной ленточкой в углу. Около фотографии лежал красиво отпечатанный некролог, в котором было написано, что Данилова Изабелла Юрьевна сорока лет 198…года рождения скоропостижно скончалась в дату своего рождения, выражали соболезнования родственникам и друзьям. Почему это произошло там написано не было, зато на столе лежала газета, в которой было написано, что «Данилова И. Ю. была найдена мёртвой в своей квартире, причина смерти — острая сердечная недостаточность».
Так, всё-таки в моём мире я умерла и это сон, — с облегчением подумала я, — надо же «острая сердечная недостаточность». Вот как назвали то, что случилось, когда умирающая в тюрьме Рок Изабелла Градиент обращалась к богам, чтобы те помогли ей отомстить. И тогда высшие силы дали шанс мне…
Я прошлась по квартире, всё было стерильно чисто, и стало понятно, что здесь недавно сделали качественный клининг. Но вот что странно, в другой реальности прошло много лет, а здесь всего несколько дней.
Среди открыток с соболезнованиями нашла письмо от…Светки:
Иза,
Если ты читаешь это письмо, значит, я права. Я не верю, что ты вот так вот умерла. Ты, которая всегда для всех была примером жизни и энергичности. Только не ты! Ты знаешь, я думаю, что ты попала в какое-нибудь королевство, стала там великой магичкой и вышла там замуж за молодого и красивого короля. Вот это точно твоя судьба.
Света
Взяла и приписала ответ:
Светка,
Ты права, только он не король, а маркиз
Спасибо, что верила в меня!
Иза
Ещё было очень странно смотреть на свою фотографию и понимать, что вот это уже не я. Я вообще уже не очень хорошо помню, какая была жизнь у той Изабеллы, не очень молодой и не очень счастливой в личной жизни женщины. Я Изабелла Градиент…
Проснулась в холодном поту, подбежала к зеркалу — это я, графиня Градиент, и сегодня я выхожу замуж за Фредерика.
* * *
Наша свадьба с Фредериком прошла в центральном храме Ризы. К алтарю меня вёл барон Туйский и строго так, передавая мою руку Фредерику, сказал — Береги девочку и помни, она
