Миры Джона Уиндема, том 4 - Джон Уиндем

Старший помощник пригласил Дункана в ходовую рубку.

– Вам туда, – любезно сообщил он, показывая на обзорный экран.

Дункан посмотрел на мерцавший посреди экрана месяц. Определить на глазок его размеры пока не представлялось возможным: он мог быть величиной с Луну – или с баскетбольный мяч. Медленно вращающийся обломок скалы…

– Большой? – спросил Дункан.

– Около сорока миль в диаметре.

– А притяжение там какое?

– Точно не знаю, вероятно, нечто среднее между малым и полным отсутствием.

– Понятно.

По дороге в кают-компанию Дункан заглянул к себе в каюту. Лелли не вставала с койки, радуясь, похоже, той иллюзии веса, какую создавали пристежные ремни. Заметив супруга, она приподнялась на локте.

Невысокая, немногим выше пяти футов; изящные кисти рук, тонкие черты лица, хрупкое тело. Глаза, по земным меркам, неестественно большие и круглые; кажется, она постоянно чему-то удивляется. Необычно низко расположенные уши, мочки которых выдаются из-под копны каштаново-рыжих волос. Бледная кожа, румянец на щеках, алые губы…

– Эй! – окликнул ее Дункан. – Займись-ка делом, начинай паковать вещи!

– Паковать? – переспросила Лелли низким грудным голосом. В ее тоне явственно прозвучало недоумение.

– Ну да, – процедил Дункан. – Паковать. – Он открыл чемодан, побросал туда попавшие под руку вещи, махнул рукой – дескать, вот так.

Выражение лица марсианки не изменилось, однако понять она вроде бы поняла.

– Мы прилетели?

– Почти. Времени как раз хватит, чтобы собраться.

– Хоросо, – сказала она и принялась расстегивать ремни.

Дункан захлопнул дверь с такой силой, что его отнесло на несколько метров, потом двинулся по коридору в сторону кают-компании.

Лелли расстегнула последний ремень, осторожно вытянула руку, подобрала с пола магнитные подошвы и прикрепила их к своим башмакам, после чего, все так же осторожно, опустила ноги на пол. Раздался щелчок, магнит сработал. Девушка встала, выпрямилась во весь рост. Ее сложение, может быть, вызывало восторг у марсиан, однако землянин напрасно стал бы искать классические пропорции: атмосфера на Марсе была разреженной, поэтому легкие марсиан постепенно увеличивались в объеме, что привело в конечном итоге к изменению телосложения. Лелли одернула коричневый комбинезон, сделала неуверенный шажок задержалась перед висевшим на переборке зеркалом, изучила собственное отражение, затем отвернулась и принялась собирать вещи.

– …женщине в такой дыре делать нечего! – услышал Дункан, войдя в кают-компанию. Эти слова произнес корабельный кок по фамилии Уайшерт.

Дункан недолюбливал Уайшерта, и тому была достаточно веская причина: как-то ему взбрело в голову, что неплохо бы научить Лелли готовить в условиях невесомости, а поскольку Уайшерт потребовал за урок пятьдесят фунтов, общий расход теперь составлял две тысячи триста шестьдесят фунтов. Можно было бы пропустить фразу мимо ушей, но это было не в правилах Дункана.

– В такой дыре вообще не место человеку, – угрюмо заявил он.

Присутствовавшие промолчали. Они прекрасно знали, кого посылают на станции вроде Юпитера-4-б.

Компания неоднократно подчеркивала, что выход на пенсию по старости в возрасте сорока лет вовсе не означает отказ от радостей жизни. Если накопить за годы службы достаточно денег, опасаться каких-либо неприятностей просто-напросто нечего. Вот именно, если накопить, если не валять дурака и не заключать пари, что одно четвероногое животное бежит быстрее другого. А уж коли потерял деньги, деваться некуда; поэтому, когда Дункану подошел срок выходить в отставку, ему предложили то же, что и прочим неудачникам.

Он никогда не был на Юпитере-4-б, однако приблизительно представлял, на что похожа планета, где расположена станция. Вторая луна Каллисто, которая, в свою очередь, является четвертым – по времени обнаружения – спутником Юпитера; голый камень, начисто лишенный растительности и атмосферы. Выбора не было, и Дункан подписал типовой контракт сроком на пять лет: пять тысяч в год плюс пять месяцев ожидания до и полгода после – чтобы приноровиться к нормальной силе тяжести – на половинном жаловании.

Значит, ближайшие шесть лет о деньгах можно не заботиться, тем более что пять из них тратить будет просто не на что.

Правда, вопрос в том, выдержит ли он эти пять лет, не свихнется ли от одиночества. Даже хотя психолог утверждает, что все в порядке, уверенным до конца быть нельзя. Кто-то выдерживает, кто-то ломается в первые же месяцы и попадает в итоге в сумасшедший дом. Говорят, если выдержать первые два года, дальше будет легче. Может быть, но пока не попробуешь, не узнаешь…

– А если я подожду отлета на Марсе? – предложил Дункан чиновникам Компании. – Там вроде бы все дешевле.

Чиновники сверились со звездными таблицами и расписанием полетов и удостоверились, что в этом случае не только Дункан, но и Компания получает возможность сэкономить энную сумму. Они отказались поделить сэкономленные деньги пополам, но оплатили перелет на Марс и открыли Дункану счет у местного агента Компании.

Колония, в состав которой входил Порт-Кларк с окрестностями, буквально кишела бывшими астронавтами, которые сочли, что пенсионерам больше подходит Марс с его малой гравитацией, свободой нравов и дешевизной. У каждого из них нашлось что посоветовать. Дункан внимательно слушал, однако в конце концов отверг большинство советов. Такие способы сохранить здравый рассудок, как заучивание наизусть Библии и сочинений Шекспира или переписывание энциклопедии по три страницы в день, казались ему утомительными и весьма сомнительными. Строить миниатюрные модели космических кораблей в пустых бутылках тоже не хотелось. Лишь один совет, по мнению Дункана, имел практическую ценность – именно следуя этому совету, он купил Лелли и по-прежнему продолжал считать его вполне разумным, хотя и потратил уже две с лишним тысячи фунтов.

Дункан догадывался, как относятся к его поступку члены экипажа, потому и не стал осаживать Уайшерта, а прибавил:

– Настоящей женщине там и впрямь делать нечего. Но для марсияшки…

– Даже для марсияшки… – Уайшерт не докончил фразы: включились тормозные двигатели, и его отнесло к переборке.

Все, кто был в кают-компании, принялись за дело: следовало зафиксировать незакрепленные предметы.

Планетка, на которой находилась станция, была по определению спутником спутника; вполне возможно, на деле она являлась астероидом, попавшим в поле притяжения Каллисто. Кратеров на поверхности не было и в помине, повсюду топорщились зазубренные скалы. Унылый, безрадостный осколок некоего небесного тела, не примечательный ничем кроме своего местоположения.