Четыре голоса Тьмы - Дмитрий Напольских

— Так значит… — только и смог смущенно пробормотать я.

— Да, — ответил старший из братьев. — Происходящее на Дороттайне так заинтересовало тана Гелдона, что он отправил на остров двух сыновей. Я капитан "Сердца зари", а Седрик командует на "Оке зверя".

— Не верь ему, Людвиг, — обиженно протянул младший. — На самом деле это он всем заправляет. Я без его разрешения ни один приказ отдать не могу.

— Ну, я же старший, — коротко ответил Брайан.

— Говори, Людвиг! Чем сможем, тем поможем. Особенно, если дело интересное будет, — Седрик прямо горел от нетерпения. Он тоже засиделся на острове.

Я сбивчиво изложил им свою просьбу. Седрик потрясенно уставился на меня. Брайан, почесал в затылке и коротко сказал.

— Хорошо.

— Ты так просто соглашаешься на такое опасное дело? — я был поражен.

— Ну да, — просто ответил Брайан. — Да и для нас оно будет не очень опасным, я уже все продумал.

Я пошел к ближайшей галере.

— Не торопись, Людвиг, — остановил меня Брайан. — Тебя, похоже, захватила суета твоих собратьев. Ни к чему хорошему это не приведет. Твоим архимагам вряд ли понравится, если мы сейчас отчалим и у всех на глазах поплывем к Стене.

Перотец был прав. Подогайну это очень не понравится.

— Поэтому мы сейчас неторопливо соберемся и поплывем на запад.

— Но…

— Людвиг, я уже все продумал, верь мне.

— Хорошо, Брайан.

А что мне еще оставалось? Только верить.

Теневое море, недалеко от острова Дороттайн,

галера "Сердце зари".

13-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.

Мы выплыли где-то через час. К этому времени гавань острова уже покинули корабли с большинством магов. На остальные еще продолжали что-то грузить.

Галеры на веслах отошли от пирса, варвары распустили паруса и сильный ветер понес нас на северо-запад. По направлению к Пероту.

Когда Дороттайн скрылся из виду, мы разделились. Седрик поупирался, но доводы брата оказались весомей. Нельзя рисковать обеими галерами и всеми людьми. Поэтому Брайан оставил у себя лишь необходимых гребцов. Остальные перешли на корабль брата, и "Око зверя" отправилось домой.

Седрик предлагал оставить его галеру неподалеку, чтобы в случае опасности прийти на подмогу, но Брайан настоял на своем. Неизвестно, как Тьма отреагирует на вторжение. Если из-за Стены выйдет очередной ураган, то домой не вернется никто. Отцу это совершенно не понравится.

Младший из братьев тепло попрощался со мной и пригласил в гости. Я пообещал, что приеду при ближайшей возможности. На этом мы и расстались.

"Сердце зари" развернулось обратно на восток. Через полтора часа мы подошли к Стене. Вблизи она выглядела очень внушительно. Идеально черная поверхность Стены вздымалось из самых глубин Теневого моря и уходила, казалось, на бесконечную высоту.

За время плавания на нос галеры прибили длинную доску, по ней я и должен был войти во Тьму. Брайан не хотел рисковать кораблем и заводить его за Стену. А таран… ну, без тарана добраться до дома можно. А с оторванным — ну а вдруг? — носом не удастся доползти даже до покинутого Дороттайна.

Брайан приказал очистить нос корабля. Он крепко пожал мне руку и пожелал удачи. Варвары осторожными гребками завели доску во Тьму. Теперь казалось, что кусок дерева торчит из монолитной стены. Галера немного подалась назад, доска оказалась целой. Я облегченно вздохнул. Но то было бездушное дерево…

Перотцы повторили маневр. Я оставил на палубе ненужный посох и поднялся на доску. Мне оставалось сделать последний шаг.

— Мы сможем держать галеру на месте несколько часов. Ты даже не почувствуешь качки, — непрошибаемый Брайан нервно усмехнулся. — Возвращайся, Людвиг.

— Вернусь, — пообещал я.

И шагнул вперед.

Тьма.

13-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.

Небольшой шаг, и я словно пропадаю, исчезаю, растворяюсь во Тьме. Меня разбрасывает по бесконечности, мои мысли словно расползаются по целому миру, мое тело испаряется. Я ничего не вижу, не слышу, не ощущаю.

Я с трудом собираю разлетевшиеся фрагменты того, что обычно называют личностью — мысли, чувства, воспоминания и желания. Я вновь склеиваю их в единое целое, которое, собственно, и является Людвигом Крором. Я снова становлюсь собой. Но не физически.

Здесь, во Тьме, моего тела словно не существует. Нет ни рук, ни ног, ни глаз. Я даже не могу сказать, где находится то, что я называю своим "Я". "Высоко", "близко", "справа", "сверху" — все эти слова сразу потеряли смысл. И это кажется нормальным. И даже замечательным.

— Ты молодец, брат, — раздается у меня в голове знакомый голос. Как же я давно его не слышал! — Многих размазывает сразу. Здесь сложно сохранить свою личность. Даже на несколько мгновений. Тьма объединяет всех, смешивает в единый и безликий хор. А ты собрал себя быстро, очень быстро. И даже ничего не потерял. Я знал, что так и будет, брат. Я верил в тебя. Добро пожаловать, я заждался тебя.

— Здравствуй, Локрид. Так значит, ты теперь голос Тьмы?

— Да, брат, да! Я говорю от имени Тьмы! Но я больше, чем голос. Я та часть Тьмы, которая поведет ее на штурм остального мира…

— Об этом я и пришел поговорить…

Но Локрид не слушает меня. Его голос все усиливается и усиливается, в нем появляются истерические нотки.

— Я та часть, которая сметет с лица земли жалких магов с их ничтожным Лакрисом! Которая уничтожит все то, что оскверняет моря и континенты. Которая истребит мириады презренных тварей, гордо именуемых людьми! Я та часть, которая приведет к окончательному и бесповоротному триумфу Тьмы!

— Локрид, потише, прошу тебя, — от воплей брата у меня заболела… нет, не голова, а все мое сознание, вся личность сразу.

— Брат, я не кричу! Это лишь жалкий шепот от голоса самой Тьмы! Если бы ты услышал ее, ты бы потерял себя и окончательно растворился в ней!

— Я не хочу растворяться. И не хочу, чтобы Тьма захватила наш мир. Для этого я и пришел сюда.

— Ты похож на муравья, желающего остановить цунами, брат. Тьма набрала силу, твои маги отлично постарались, они сделали Тьму сильнее, чем когда бы то ни было. И она не может оставаться на месте! Ее мощь превысила все пределы! И скоро она двинется на мир, сокрушая все на своем пути!

Я не знаю, о чем мне дальше говорить с этим безумцем. Что я могу пообещать ему, как угрожать или убеждать. Он одержим Тьмой.

— А ты смешон, брат! Ты пытаешься остановить то, что правит миром, что является первоосновой всего, что лежит в глубине сущего. Как же смешны стихийные маги! Гордые повелители воды, воздуха, земли и огня! Жалкие и трусливые твари, ползающие по поверхности океана подлинной силы! Стихии — это самое грубое и примитивное в магии!