Удовольствие Темного Принца - Кресли Коул

Анаконда яростно вскинулась, из ее глазниц торчали две стрелы. Затем огромная голова рухнула на землю.

Она… попала.

Невероятно.

Нет времени предаваться охватившему потрясению. Вскрикнув, Люсия бросилась к Гаррету, взбираясь вверх по холму. На бегу, валькирия не переставала мысленно задавать себе один и тот же вопрос: «Как, как, как? Как я это сделала?»

Добравшись до ликана, Люсия увидела, что убитая ею тварь все еще сжимает его своими кольцами! Сердце бешено застучало от волнения за Гаррета. Бросив лук, она попыталась стащить змею, но не смогла сдвинуть ее с места. Перевернуть вдвоем с Реджин тягач с прицепом — одно дело, но снять в одиночку лежащую мертвым грузом анаконду — совсем другое.

— МакРив, очнись! — закричала Люсия.

Ничего. Сбросив рюкзак, она подскочила к молодому деревцу, затем, пнув ногой по стволу, переломила его в основании. Вернувшись к змее, валькирия просунула шест между массивных колец твари, используя его словно рычаг.

Стиснув зубы от усилия, Люсия всем весом налегала на другой конец шеста, повиснув на нем. Снова и снова она поддевала и поднимала мертвое тело змеи. Наконец ей удалось столкнуть последний виток, отвалившийся с глухим звуком.

Оттащив МакРива подальше от анаконды, Люсия опустилась на землю подле него, баюкая голову ликана на коленях. Находящийся без сознания Гаррет прерывисто дышал, с каждым выдохом в уголках его губ вспенивались мелкие кровавые пузыри.

— Пожалуйста, очнись!

Повсюду под его кожей стали проступать кровоподтеки. Повреждение внутренних органов. Люсия приподняла веко Гаррета. Его глаз был испещрен лопнувшими сосудами и стал таким же красным, как у вампира.

Но ее шотландец бессмертный. Он переживет это, Гаррету всего лишь нужно восстановиться. Люсия осторожно выскользнула из-под ликана, предварительно соорудив под его затылком подушку из листвы.

Удобно устроив МакРива, валькирия, настороженно озираясь по сторонам, разожгла огонь, чтобы отвадить подальше других тварей. Люсия была как на иголках. Да, у нее имелся лук для защиты, но она едва доверяла своим способностям. Может быть, они исчезнут не сразу?

— Я должна выяснить, — пробормотала Люсия. Схватив рюкзак, она выудила из его недр спутниковый телефон. Удивляясь тому, что аппарат все еще работает, валькирия набрала номер Никс.

Предсказательница ответила после первого же гудка:

— Люсия! Как твои каникулы?

— Богаты событиями. Никс, помнишь, ты говорила, что я должна сдерживать себя? Я… не смогла. МакРив и я…

— Ты заклеймила его? Отметила его зубы своей шейкой?

— М-м, да. Но есть одна закавыка. Кажется, я все еще могу стрелять.

— Конечно, можешь. Напрашиваешься на комплименты? Прекрасно.

Словно декламируя стих, Никс затараторила:

— Люсия Лучница, ты лучшая. Непревзойденная в своем мастерстве, никто в целом мире не может сравниться с тобой…

— Никс! У меня был секс. Скади поклялась, что заберет назад дарованное мне мастерство.

Предсказательница пренебрежительно фыркнула:

— Ах, это? Она забрала его еще недели назад.

— О чем ты?

— Разве я не говорила тебе? Да, кажется, Скади не являлась сторонницей твоей миссии «разыскать убийцу бога».

— Ты имеешь в виду, что… все это время у меня не было никаких способностей?

— Никаких мистических способностей.

— Это не может быть правдой. В течение прошедших двух недель я совершала невероятные выстрелы. И поныне стреляю, так же метко, как и раньше.

— Ну, естественно. — Никс казалась озадаченной. — Ты же практиковалась целое тысячелетие.

— Практика не сделала бы меня непревзойденной во всем мире лучницей! Вспомни, как усердно тренируется Тэра Эльфийка, а я все равно превосхожу ее.

— Может, у тебя врожденный талант? Или твоей матерью, чего доброго, была сама Робина Гуд, ты, маленькая вредная глупышка.

— Робина Гуд?

— Или это из-за того — стой, возникла идея! — оба твоих других родителя являются богами. Аллё-у? Ты — валькирия, дочь Фрейи и Одина. Согласно моим последним исследованиям, мы отнюдь не заурядные неумехи.

— Этот навык целиком и полностью моя заслуга?

— Поначалу нет. Но теперь так и есть. Память о боли, которой в случае промаха Скади «одарила» тебя, стала твоим учителем. Обучившим всем премудростям самой богини.

Как все постоянно и предполагали.

— Не могу в это поверить. Ты точно уверена?

— Скади не учила тебя ходить по следу и не наделяла такой способностью, однако, ты профессионалка и в этом деле.

Да. Я стала ею.

— А Скади не могла мне сказать, что такое может случиться?

Люсия чувствовала себя так, словно ей врезали под дых.

— О, богиня не ожидала, что ты окажешься такой хорошей ученицей. Даже не представляла, что ты достигнешь такого же мастерства в стрельбе из лука, как и она сама.

— Не представляла? — Да, это пощечина — позорная оплеуха богине охоты. — Значит, она надеялась, что я отправилась на поиски без какой-либо защиты?

— Что за шлюха! — согласилась Никс. — Она — одна из богинь, считающих, что тебе следует предложить себя Круаху и удовлетворить его, вместо того чтобы искать dieumort.

Удовлетворить Круаха. И это несмотря на то, что Скади была свидетельницей того, как Люсия пострадала от рук этого чудовища.

— Я убью ее.

— Люсия, сейчас в силу сложившихся обстоятельств ты не можешь бросить все и отправиться расстреливать богов. Если только не найдешь еще несколько dieumort! — заверещала Никс. — К сожалению, любой из них можно использовать только один раз, прежде чем сила иссякнет.

— Скади должна была знать, что я ни за что не стану злоупотреблять оружием, никогда не применю против кого-либо, кроме Круаха.

— Да, но чтобы найти dieumort, ты должна открыть гробницу, в которой сокрыто зло.

Точно так же говорил Дамиано.

— Кажется, я уже нашла ее.

— Там находится такое могущественное существо, что стоит его выпустить из могилы, и мир изменится навсегда. Даже боги боятся его пробуждения.

— Что это за существо?

— Позолоченное, — выдохнула Никс.

Эльдорадо.

— Могу я заполучить dieumort, не разбудив зло?

— Правила начертаны на двери гробницы. Нарушишь их — придется уйти с вечеринки.

— Что, черт побери, ты имеешь в виду? Сейчас не время утаивать… Погоди-ка! Никс, ты что не можешь сообщать мне обо всем заблаговременно? — возмутилась Люсия, ее раздражение росло. — Ты советовала мне воздерживаться, когда уже в этом не было никакой необходимости!

— Я совсем об этом забыла, пока не нашла адресованную себе записку, приклеенную под кроватью Анники.