Литература. 10 класс - Коллектив авторов

Есть разные объяснения самоубийства Свидригайлова и его последней благотворительности. Одно из них – проснувшаяся совесть и боязнь Высшего суда, желание, хоть напоследок, сделать что-либо доброе. Другая – дальнейшая жизнь стала бесцельной и еще более скучной. «Свидригайлов не злодей: он великодушно отпускает Дуню, раздает деньги, помогает Мармеладовым. Он испытывает свою свободу во зле и не находит в ней предела. Страсть к Дуне на время занимает его. Он стреляется со скуки. Свехчеловеку нечего делать среди людей. Его сила не находит себе точки приложения, истребляет сама себя» (К. Мочульский).

Общая точка, которая объединяет героя и его двойников, – это принципы: «возлюби прежде всего одного себя», «все позволено». Конечно, мировосприятие самого Раскольникова нельзя свести к этой общей точке. То, что произошло с ним, воспринимается как трагедия.

Достоевский противопоставляет «двойникам» героя Соню, которая воплощает в себе кротость, смирение и добро в христианском понимании и является для Раскольникова ангелом, указывающим ему иной путь дальнейшего существования. Не случайно диалог с Соней контрастен диалогу с Свидригайловым: образу бани с пауками противостоит евангельский сюжет о воскрешении Лазаря.

Глубоко символическое значение имеет сцена чтения Соней по настоятельной просьбе Раскольникова евангельского сюжета о воскрешении Лазаря. Прежде всего, это чтение необходимо сомневающемуся в существовании Бога герою романа, который после совершения преступления теряет нравственные силы, веру в себя как в сильную личность, призванную к великому гуманистическому служению людям, и хочет знать, в чем преступившая, как и он, моральные законы и страдающая от того Соня находит опору в жизни. Потому-то герой пристрастно и даже достаточно бесцеремонно расспрашивает о ее вере в Бога. Немалое впечатление на него производит и то, что Евангелие Соне принесла убитая им Лизавета, воспринимаемая ею как праведница.

Обратите внимание на состояние Сони во время чтения. Голос ее стал суровым и восторженно взволнованным. Она инстинктивно понимала важность этого чтения для Раскольникова и, несмотря на свои сомнения, была рада читать именно ему эту главу Вечной книги. В возвышенном религиозном порыве она, не зная еще о вине Раскольникова, мечтала, что он, подобно иудеям, уверует в Христа и его чудесную силу. Не случайно она энергично сделала ударение на слово четыре. Христос сделал, казалось бы, невозможное – воскресил мертвеца, четыре дня пролежавшего в гробу и начавшего уже разлагаться.

Идейный смысл сцены чтения Евангелия убийцей и блудницей заключен в утверждении Достоевским возможности духовного воскрешения падшего человека при условии глубокой веры в Бога, в то, что Христос «есть воскресение и жизнь», в свои нравственные силы, готовности принять на себя страдания во имя искупления. Согласно Библии, весть о болезни и смерти Лазаря заставила Христа направиться в Иудею, несмотря на большую опасность. Автор романа, говоря о возможности возрождения личности, указывает путь, по которому в дальнейшем может пойти герой.

Эпилог распадается на две части: первая подробно рассказывает о суде над Раскольниковым и судьбе близких ему людей, оставшихся в Петербурге, об их переписке с Соней, вторая повествует о пребывании героя на каторге в Сибири. Немаловажно упоминание об одной детали: Соня начала новую жизнь, стала портнихой, в которой испытывали нужду многие семьи, благодаря чему приобрела в городе знакомства, и через нее Раскольников получил некоторое покровительство начальства.

В эпилоге рассказывается о сложных духовных испытаниях Раскольникова. В остроге он переоценивает свои действия и не находит в них ничего неправильного, в том числе и в своей теории. Совесть его спокойна («Но он не раскаивался в своем преступлении»). Единственно, в чем он себя винит, это в явке с повинной. И снова вспоминает Свидригайлова («Одолел же Свидригайлов, боявшийся смерти»).

Мысли и поведение Раскольникова резко контрастируют с настроением других каторжан. Его замкнутости и гордости Достоевский противопоставляет их жизнелюбие, стремление к радости общения с близкими, их вере в Бога. Нелюбовь этих людей к Раскольникову сочеталась с искренней любовью и почтением к Соне, которая находила возможность делать им добро.

Однако тяжелая болезнь Раскольникова и увиденные им страшные грезы заставляют его по выздоровлении по-новому взглянуть на окружающий мир, и прежде всего на Соню. И здесь писатель увидел зачатки будущего сложного процесса нравственного обновления героя. Показательно, что Раскольников стал беспокоиться о болезни Сони, посылал узнать, что с ней. Наконец встреча с ней принесла новые ощущения («Но он воскрес, и он знал это, чувствовал себя вполне обновившимся существом своим, а она – она ведь и жила только одною его жизнью!»).

Изменение настроения Раскольникова сказалось и на его отношениях с каторжанами: бывшие враги уже ласково отвечали ему. Он надеялся на то, что все должно измениться. Наступило раскаяние за то, что мучил и терзал Соню, но он знал, что искупит ее страдания своей бесконечной любовью.

В эпилоге возникает и тема христианских исканий. Мы узнаем, что Раскольников боялся религиозных разговоров Сони, и она не вела их с ним; он попросил Евангелие, но держал под подушкой, ни разу не открыв. Однако проходит время, и у героя возникает мысль: «Разве могут ее убеждения не быть теперь и моими убеждениями? Ее чувства, ее стремления, по крайней мере…»

Вместе с Соней автор осознает сложность процесса возрождения: новую жизнь предстоит обрести не даром, за нее надо заплатить «великим, будущим подвигом». И потому роман завершается следующими словами: «Но тут уж начинается новая история, история постепенного обновления человека, история постепенного перерождения его, перехода из одного мира в другой, знакомства с новою, доселе совершенно неведомою действительностью. Это могло бы составить тему нового рассказа, – но теперешний рассказ наш окончен».

Так смотрит Достоевский в будущее Раскольникова и Сони, надеясь на полное духовное обновление героя, его глубоко искренний отказ от «шатких убеждений» и «недоконченных» теорий.

Однако есть и другая точка зрения на финал трагедии Раскольникова: некоторым читателям кажется, что герой не способен перемениться. По их мнению, он не побежденный, а победитель, сверхчеловек, он узнал, что сила его безгранична и совесть его спокойна. «Но как мог автор преподнести читателям-шестидесятникам в благонамеренном журнале Каткова бесстрашную правду о новом человеке? Ему пришлось набросить на нее целомудренный покров. Делал он это, впрочем, плохо, небрежно, «под занавес»… Мы слишком хорошо знаем Раскольникова, чтобы поверить в эту благочестивую ложь» (К. Мочульский).

Роман «Преступление и наказание» относят к жанру социально-философского романа, одной из ведущих черт которого является психологическое раскрытие внутреннего мира героев. Вместе с тем для этого и других романов Достоевского характерна полифоничность, многоголосие, что дало основание известному литературоведу и философу M. М. Бахтину выделить в творчестве писателя жанр полифонического романа, что не противоречит общепринятому жанровому определению «Преступления и наказания», а лишь углубляет его. «Полифонический роман предполагает новую художественную позицию автора по отношению к его героям: это диалогическая позиция, утверждающая самостоятельность, внутреннюю свободу героя, его принципиальную непредопределимость, неподвластность окончательной и завершенной авторской оценке. Слово автора о герое организовано как слово о присутствующем, слышащем автора и могущем ему ответить. Слово героя (его точка зрения на мир) также полновесно, как авторское слово; оно звучит как бы рядом с авторским словом и сочетается с ним и полноценными голосами других героев».

Естественно, для того чтобы роман был полифоничным, Достоевский избирает героев, несущих определенную идеологию, философию, т. е. говорящих свое слово о мире. Такие философские или философско-нравственные позиции в «Преступлении и наказании» заявляют кроме Раскольникова, и Порфирий Петрович, и Свидригайлов, и Лужин, и Соня, и автор романа. Они одновременно высказывают различные точки зрения на одну и ту же тему. Каждый герой утверждает свою правду, и эта правда воспринимается читателем не абстрактно, а неотделимо от имени того или иного персонажа, т. е. личностно. Герои находятся по отношению к автору не в подчиненном отношении, как это существует во многих романах других писателей, а в равноправном.