Под крылом Дракона (СИ) - Нурт Митра

Взгляд зелёных глаз резко опустился в столешницу следом за принесённым блюдом. Появившиеся слуги безразлично сновали рядом, накрывая перед каждым его место. Ещё издалека потянуло приятными ароматами, из-за которых я почти впилась ногтями в положенную на колени салфетку. Задетая в разговоре мысль о моей охране и делах принца вылетела из головы, как пробка из бутылки с шампанским. Манеры следовало соблюдать. Показывать себя со стороны вымученной жертвы я не могла. Может, это и не слишком понравится остальным, но это будет ещё одна победа кронпринца. Нельзя. Это — нельзя.

— Благодаря моим девочкам мы потеряли не слишком много времени на поиски, а ещё нашли и уничтожили лагерь Белых, — холодно заметил Хальдраид, пробуя какой-то густой суп. Мне, в отличие от остальных, подали зеленоватый бульон с мелкопорублеными в него овощами и варёным яйцом. Блюдом, в принципе, накормить можно было. Воробья или котёнка. Я скосила глаза на Хадди, сидящего по левую руку — он, словно настоящая змея, смотрел на принца и улыбался. — Мне известны потери Имперской армии, но согласитесь, Ваше Великолепие, они были бы ужасны, если бы Вы полученного результата не достигли.

«Потери?» — первая ложка тёплого бульона чуть не застряла в горле. Я почти не почувствовала вкуса, закусив небольшой мягкой булочкой. Моё спасение стоило кому-то жизни!.. Сжав тонкую ручку серебряной ложечки, я уставилась в тарелку. Перепелиное яйцо в обрамлении зелени оказалось не слишком-то довольным моим непослушанием.

— Ну, вот, ты расстроил княжну, — вздохнул Таргор, заставив меня навостить уши.

— Лебедь, может и останется Лебедем, но Лебедь с кровью Змея не рассыпется от пророненного кем-то слова! Уж тем более такая, как моя сестрица! — прежде ласковый и, кажется, нежный Хальдраид превратился в кактус. Не знаю, чем его успел рассердить кронпринц, но Изумрудный Князь был моей стеной, причем отнюдь не картонной!

— Не сомневаюсь. Моя княжна определенно пошла не только в своего деда, — принц примирительно улыбнулся, чуть склонив голову.

Наконец, усмехнувшись, он взялся за кубок, в который мгновения назад слуга наливал разбавленное вино. Не успев пригубить его, он приподнял чашу в приветствии кого-то, кто подходил к группе за моей спиной. Лишь увидев этот радостный искрящий взгляд Таргора, я почувствовала, что проваливаюсь в слишком большое и глубокое для меня кресло. Даром что подушечка на деревянном кресле-стуле хоть немного смягчала твердое как мрамор дерево.

— Светлейший Князь! — Таргор словно нарочно растягивал приветствие. Отпив из кубка, он усмехнулся уголком губ. — Я уж беспокоился не заблудились ли вы.

— У вас и правда большая усадьба, Ваше Великолепие.

Доброжелательный голос Маэрора, такой родной, такой тёплый, был вежлив и равномерен. Услышав его, я не знала куда мне деваться от захлестывающего меня страха и негодования. От желания обернуться и прижаться к Маэрору. Жалкого желания. И я жалкая, и мелкая. Я даже не лебедь, а так, цыпленок, глупая курица, вообразившая себе невесть что. Опустив руку, я вцепилась в — как мне показалось — скатерть, но чуть позже оказалось, что я зацепила полу длинного кафтана Хадди. Это действительно было лучшим — со скатертью я бы перевернула стол, а так просто предупредила Князя-Змея о своей проблеме.

Тем временем Маэрор приближался. Что-то новое было в привычном, запавшем в душу шаге. Дерево царапнуло по камню — стул в паре мест от меня отодвинулся, и на него с трудом даже не сели, а уронились. Я совсем перестала есть, неторопливо повернув голову к новоприбывшему.

Смуглый. Копна тёмных заплетённых волос, спускающихся до лопаток, но выбритых совсем недавно над ушами. Гладко выбритые щеки, но не подбородок и дорожка от висков по челюсти. Ладный багровый кафтан с длинными полами, резная трость из тёмного дерева. Трость? — Я глубоко вздохнула, наблюдая, как князь, оставив опору Саркону, стелил на колени салфетку, как пробовал предложенное ему вино. И даже не пытается на меня взглянуть.

— Отчего ваш сын не спустился к нам? Или он сопровождает свою прелестную спутницу? — принц всё так же улыбался, хотя мне очень хотелось ему сказать что-нибудь резкое. Но опять — нельзя!

— Мой сын уехал вчера вечером. Ему хотелось дождаться, когда очнется… его матушка. Думаю, и мне теперь нет смысла оставаться, — перед Светлейшим поставили тоже порцию супа, но он не торопился к нему притрагиваться. — Уже не ребенок, но капризничает до сих пор. Ещё и бормотал что-то нечленораздельное о звёздном небе и цветочках…

От смешка князя я расслабилась, хоть моего присутствия не замечали. Но Маэрору, кажется, было лучше, чем мне. Это не так плохо, как кажется. Это лучше, чем ничего.

«Хали остался себе верен в отличие от отца», — подумалось мне. Ласковый парнишка стал ещё ближе после этой мысли. Боги, да если даже мне не суждено видеть Маэрора, то мне достаточно просто хоть немного знать о том, что с Хальвадором все хорошо.

Правящие князья продолжали свой однотипный трёп о торговле, политике и войне. Я, изредка прислушиваясь к общей беседе, вылавливала из общего шума фразы Маэрора и доедала остывающий бульон. После этой крошечной порции принесли пригоршню пирожков, каждый из которых был на один укус и снова какой-то бульон. Остальные получили жаркое, а после него — фрукты и сливочный крем. А мне — фруктовое пюре. Диету мне, значит, назначили. Ну, хорошо. Пусть его Великолепие перебесится.

Закончив трапезу, я коротко взглянула на обедающего Маэрора — он едва прикончил половину жаркого и явно никуда совсем не торопился, как, впрочем, и Хальдраид. С ленцой оба взглянули на встающих кронпринца и его брата. Мне вдруг очень захотелось уйти вместе с ними, исчезнуть с глаз Светлейшего, которому я стала безразличной. Я лучше переживу это отчуждение наедине с самой собой, нежели на виду у всех.

— Прошу простить нас, — Таргор подоспел ко мне, осторожно сжимая мою руку в своих, — но я не могу оставить на вас свою дорогую кронкняжну. Идемте, милая, я вам покажу усадьбу.

Я не видела ни выражения лица Маэрора, ни его рук, ни его спины. Я ожидала его гнева на такую явную провокацию, ждала ярости, но ответом была тишина. Страшная реакция после такого бурного желания сделать своей. Ужасное спокойствие после страстного желания обладать, целовать, обнимать.

Но полный цветов и света зал мы покинули под ответное молчание Хадди и Маэрри. Таргор взял меня под локоть и повёл по незнакомой дорожке прочь от тех, кто в прошлой жизни были мне супругом и братом. Впервые я поймала себя на том, что раздражения от такой мысли не получаю. Хальдраид — надежный, верный и неудержимый, как тайфун. Мне не хватает иногда такой поддержки и безумия. Маэрор — сильный, смелый, — стена и крепкое плечо. Он больше не позволит за ним спрятаться и опереться на себя. Но, Боги, как же я этого желала!

Мы втроём неторопливо шли от зала в богатом окружении цветочных красок. Розовые кусты, багульник и жасмин, игривый миндаль, кудрявый молодой кипарис… Я пыталась отвлечься на красоту растений, не прислушиваясь особо к речи принца. Ярдольдэр, занявший место Зарахи, шёл от нас на почтительном расстоянии, преданный каким-то своим мыслям. Слишком верный решению брата, слишком покорный…

— Маэрор тебе соврал… Ну, или не совсем соврал, — Таргор погладил мою руку, легонько сжимая мои пальцы. Я почувствовала, что каждое новое прикосновение кронпринца вызывает во мне дрожь страха, несмотря на обещания защищать и оберегать.

— Мне всё равно, — как можно более спокойно я пожала плечами.

— Хальвадор не зря уехал, но он боится за девушку, что приехала с ним. Та уехала с посыльным. В семье случилось горе, хотя, говоря честно, оно напускное, пусть даже покойный родственник и был главным в семье. Я слышал краем уха, что родной дядя крошки-Сатти умер. Вы, наверное, не помните его — он продал мне свой корабль, который я после подарил вам… Это так ужасно… Его нашли у него же дома в Игле. С ожерельем из алианской верёвки, — он закончил фразу так глухо, словно у него не хватило воздуха. Осознав смысл сказанного, я взглянула на принца.