Неудачная реинкарнация - Владимир Журавлев

С обзорного холма к ним спускались всадники. Впереди всех уверенно ехала узкоглазая женщина в развевающемся синем наряде. Ее в общем-то очень симпатичное лицо поражало непривычной для красивой женщины хмуростью.

- Приветствую эпсаара, - негромко сказала она. - Ты… почему-то отомстил за смерть моего первенца. Это - по законам Аркана. Значит, нам есть о чем говорить. Значит, мы сможем друг друга понять.

- Сможем, - подтвердил Дребен Хист.

А потом он спрыгнул со степняка и поклонился женщине, как своей госпоже.

Глава двадцать седьмая.

Командир легиона имперской тяжелой пехоты эпсаар "с бриллиантом" (один из высших в негласной иерархии эпсааров, в будни именуемый просто "стекляшка", чему он, понятное дело, не был рад) с тупым удовлетворением созерцал результаты своих трудов. Именно своих - а чьих еще? Кто построил временный, но очень укрепленный лагерь? Кто организовал бесперебойное снабжение прорвы солдат и табуна тягловой скотины? Кто выбил в столице боевые надбавки офицерам? Правда, для солдат уже не получилось - ну так солдаты и не подозревали о существовании таковых. Солдатские боевые надбавки - это тема исключительно для офицеров, не ниже эпсара… Короче, кто сделал все это вот, что сейчас суетится и копошится вокруг командного холма? Понятно, что эпсаар "с бриллиантом" Доккха Хайван! Кто еще так смог бы? Вернее, кому позволено? Гэ, понятно, что никому! Всех покусившихся на его место Хайван давно уже стоптал. Где тот герой гномьих войн, вместе с младшими офицерами организовавший прославленную оборону границы? Слаб оказался против Хайвана, куда ему! Говорят, охраняет сейчас пустые резервные склады. Вот и пусть охраняет. А легион будет под Доккхой. Под самым сильным. И железным маршем двинется вперед… кстати, о движении…

- Командиры колонн, что у нас с движением? - бросил Хайван, не оборачиваясь.

Эту его привычку говорить не оборачиваясь офицеры знали прекрасно, но толковали по-разному. Некоторые считали это проявлением высокомерия. Ну, высокомерие - это само собой, это эпсаару по чину положено. Так что ближе к правде были те, кто считал, что "стекляшка" просто не в состоянии поворачиваться в соответствии с требованиями беседы. Вес не позволяет.

- Ждем донесений разведки, - дипломатично сообщил начальник штаба. - Как только получим данные о противнике, тут же приступим к планированию наших действий!

- Гэ? - злобно нахмурился Хайван. - Который день ждем? Где у нас начальник разведки?! Пайку урежу! Вместе с хлебалом!

- Я отправил пять групп! - отчаянно выкрикнул начальник разведки, переведенный на эту выгодную должность из отдела снабжения. - Первые две завернули стрелами степняки! Еще одна попала под арбалетный залп! У нас раненые! А "Ночные коты" вообще ушли и не вернулись!

- В самоволку они у тебя ушли! - взревел Хайван, стремительно багровея. - Я твоих гадов еще по границе помню!

- Да какая в степи самоволка? - взвыл перетрусивший начальник разведки. - К жирикам бегать? Так у них самцы бешеные, не пускают к гарему…

- Значит, так, Варраш! - тяжело задышал Хайван. - Ты у меня прямо сейчас… ты у меня… понял? Вот прямо сейчас чтоб слазил к наблюдателям… да не под юбку слазил там, делать тебе нечего под юбкой с твоими данными! И чтоб в сей же момент просто доложил, свободна рокада или нет! А легион чтоб грузился на платформы!

- Так нет высотного наблюдателя, - шепотом сказал начальник разведки. - Уже с ночи нет…

- Гэ?!

- Ночью тросы оборвало, - пробормотал командир группы наблюдателей. - Все разом… а может, обрезал кто… а может, в лебедку заправили неправильно… И вообще, после этого "Ласточки" отказываются поднимать резервную точку наблюдения! Сказали, будут жаловаться в столицу, что секретному объекту не обеспечена охрана по инструкции! Я их уже и так, и этак уговаривал…

- Чем ты их уговаривал?! Тебя самого давно можно уговаривать и так, и этак! - взревел Хайван.

Офицеры свиты угодливо засмеялись. Женственно округлый командир наблюдателей безмятежно, но внимательно посмотрел, кто там смеется, и смешки разом словно обрезало. Все офицеры знали, кто у "Ласточек" в покровителях. Не сразу, но вспомнил об этом и Хайван - и благоразумно решил перенести гнев на беззащитных.

- Значит, это что у нас получается? - засипел он. - Легион имперской тяжелой пехоты… целый легион, значит… лучшая боевая часть! С офицерскими боевыми надбавками, значит! Со специально обученными девками - где еще вам такое предложат?! И не может продолжать движение?!!! Вам еще какую часть подать, ишаки вы тупомордые, чтоб воевать? Лучше же уже не бывает!

Ну, офицеры знали, какую часть подать. Ту же самую - но во главе с разжалованным эпсаром, героем гномьих войн.

- Я же вам все дал! - продолжал орать на весь лагерь Хайван. - Уроды косомордые! Звания через ступень - на! Имения в столице - на! Двойные оклады - нате, подавитесь! Баб надо - отряд "Ласточек" выпросил у подвизиря, нате, пользуйтесь! Эти бабы мне уже печенку выели своими капризами, и ничего, терплю ради вас! А у вас что получилось? Что какой-то полицейский патруль держит легион в осаде?! Их же там всего три десятка!!! Целый легион в осаде?!!! Еще и небесный шар угнали!

- По данным первоначальной разведки, - осторожно напомнил начальник штаба, - к патрульным примкнула часть спецназ "Блицштурм", а также существа неустановленного происхождения…

- Да хоть десять частей! - взревел Хайван. - У вас целый легион! Чтоб продолжили мне движение! Или я вас научу двигаться! Каждого! Вы у меня научитесь правильному ритму! Вы у меня "Ласточек" превзойдете!

Офицеры преданно посмеялись. Потом с опаской поглядели на холмистую степь за стеной лагеря. Враждебные пространства были опасно пустынными. Только на дальних холмах изредка вспыхивали искорки. То ли сияла оптика вражеских наблюдателей. То ли блестело под солнцем остро наточенное оружие изготовившихся к бою… кого? Да неважно! Важно, что было страшно двигаться в глубь чужих степей. Пусть даже и по территории империи.

- Не фукайте, папа с вами! - с насмешкой сказал Хайван, уловивший чувства подчиненных.

Подчиненные что-то не воспряли духом.

- У нас же даже колдуны есть, - неуверенно добавил он. - Вот… если и они напугаются, то могут так дать! Сразу дорога расчистится! Сама собой…

Первый десятник и Бате не спеша возвращались из степи и болтали, в основном о самом главном в жизни. В смысле, первый десятник о кружевнице Надиньке, а Бате - об обеих дочках Колы Гончара, потому что еще не понял, кто ему милее. В смысле - кому он милее. Больше всего ему, понятное дело, нравилась сияющая счастьем Яха - но она сейчас нравилась всем, а особенно Хисту, так что к ней лучше было не соваться. Но вот после Яхи кто? Первый десятник дружески потешался над переживаниями ветерана, и потому смену темы прозевал. А зря.