В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда - Коллектив авторов

Основные результаты работы таковы. С учетом различий в наблюдаемых характеристиках и индивидуальных фиксированных эффектов, среди индивидов, затронутых налоговой реформой, уровень неформальности сократился в среднем на 2,5 % по основному месту работы и на 4 % по неформальным приработкам[105]. Вероятность попадания в неформальную занятость снизилась и для тех индивидов, которые не имели работы до реформы, но нашли ее после.

Наш анализ опирается на несколько предшествующих работ по налоговой реформе в России[106]. Используя аналогичную методологию, авторы работ [Ivanova et al., 2005; Gorodnichenko et al., 2009] установили, что реформа имела положительное влияние на собираемость налогов и соблюдение налоговой дисциплины со стороны домашних хозяйств. В другой работе [Duncan, Sabirianova-Peter, 2009] было показано, что реформа привела к небольшому увеличению продолжительности рабочего времени как среди мужчин, так и среди женщин. Как и наше исследование, эти работы хорошо согласуются с выводами современной литературы по налогообложению о том, что реакция на изменения в налоговой системе может идти не только по линии изменений в предложении труда, но и, что не менее важно, с использованием других форм адаптации [Saez et al., forthcoming].

Данная глава также тесно связана с растущей литературой о детерминантах размеров неофициальной экономики. Неофициальная экономика – она также называется теневой, скрытой, подпольной – охватывает все легальное и нелегальное производство рыночных товаров и услуг, которое оказывается неучтенным в официальных расчетах ВВП [Schneider, Enste, 2000]. Хотя подход к определению и порядок измерения неформальной занятости не совпадают с приведенным определением неофициальной экономики, но на практике между этими концепциями обнаруживается много общего, поскольку большая часть неформальной занятости не фиксируется официальной статистикой. Причины возникновения теневой экономики принято связывать с реакцией на чрезмерное вмешательство государства в экономику в форме избыточного регулирования и высоких налогов. Согласно имеющимся свидетельствам, среди посткоммунистических стран поставить под контроль распространение неофициальной экономики удалось лишь тем странам, которые сумели ограничить политическое давление на функционирование экономики (и одновременно повысили качество предоставления ключевых общественных благ, поддерживающих нормальную работу рыночных механизмов) [Johnson et al., 1997; McMillan, Woodruff, 2002].

Сегодняшняя Россия представляется превосходной иллюстрацией теории, связывающей чрезмерное государственное вмешательство и теневую экономику. Российские предприятия сталкиваются с более высокими эффективными налоговыми ставками, более высоким уровнем бюрократической коррупции и более сильным криминальным давлением на бизнес, а также меньше доверяют судам, чем фирмы Словакии, Польши или Румынии. Эти причины отчасти объясняют широкое распространение теневой экономики в России [Johnson et al., 2000]. Кроме того, Россия унаследовала значительный неофициальный сектор с советских времен. В 1990 г. около 15 % личных доходов рабочих и служащих приходилось на неформальные источники [Kim, 2003]. Другими словами, зарождавшаяся рыночная экономика в России унаследовала способность уклоняться от государственного регулирования, если оно оказывается сопряжено с высокими затратами или является избыточным в каких-то иных отношениях [Gerxhani, 2004; Guariglia, Kim, 2006]. Рост доли теневой экономики в России на протяжении 1990-х годов отмечался в целом ряде работ, использовавших разные методы и определения [Lacko, 2000][107].

Впрочем, есть основания полагать, что статистическая связь между избыточным регулированием и долей неофициальной экономики не является причинно-следственной. Фирмы могут работать в теневом секторе не столько из-за правил регулирования, сколько из-за хищнического поведения правительственных чиновников [Johnson et al., 1998]. Если это так, то тогда неформальность будет зависеть не столько от буквы закона (например, высоких налогов), сколько от бесчинства чиновников в условиях коррумпированной административной системы. В той мере, в какой неформальная занятость является прокси для неофициальной экономики, наши оценки влияния налоговой реформы могут также интерпретироваться как проверка теории о том, что размер теневой экономики определяется чрезмерным регулированием.

Работа структурирована следующим образом. Во втором разделе кратко описываются данные и определения неформальной занятости. Третий раздел представляет описательный анализ неформальной занятости в России с использованием различных источников. В четвертом разделе обсуждается взаимосвязь между динамикой неформальности и функционированием институтов налогообложения. Пятый раздел посвящен описанию налоговой реформы и определению группы воздействия и контрольной группы. В шестом разделе представлены основные результаты как для уже имевших занятость на момент реформы, так и лиц, получивших ее после реформы, а также тесты на устойчивость полученных нами результатов. Заключительный раздел содержит выводы.

6.2. Определения неформальности и ее измерение

Основным источником данных для этого исследования являются данные РМЭЗ – НИУ ВШЭ (далее для краткости – РМЭЗ). Для выделения неформальной занятости мы используем оба критерия – производственный и легалистский. В табл. П6-1 Приложения схематически показаны все виды занятости и наше рабочее определение неформальности для каждого вида. Мы отдельно анализируем неформальность по основной работе, второй работе и нерегулярным приработкам.

Что касается основного места работы, то на первом шаге мы выделяем предпринимателей и занятых по найму. В первую группу входят те, кто либо занимается предпринимательской деятельностью и является владельцем фирмы, либо те, кто являются самозанятыми – независимо от привлечения или непривлечения ими наемных работников[108]. В соответствии с производственным определением все занятые не на предприятиях считаются неформальными. Среди занятых на предприятиях анкета РМЭЗ позволяет выделять тех, кто оформлен на работе официально[109]. В соответствии с легалистским критерием мы классифицируем всех незарегистрированных предпринимателей и наемных работников как неформально занятых.

Некоторые фирмы оформляют своих работников официально, но указывают в ведомостях заниженную заработную плату, чтобы снизить налогооблагаемую базу ЕСН и подоходного налога. В этом случае использование официального оформления в качестве критерия может привести к недооценке масштабов неформальной занятости. К счастью, анкета 2009 г. включала вопрос о выплатах в конвертах. Как показано ниже, официально оформленные работники редко признаются в значительном занижении официального дохода. Поэтому учет конвертных выплат скорее всего не привел бы к значительному повышению уровня неформальной занятости.