Османская империя. Шесть веков истории - Оливье Буке
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец, Танзимат положил начало более широкому осмыслению политических изменений: в 1860-х годах Новые османы задумались о том, как включить политические и законодательные новшества, появившиеся в результате Танзимата, в исламский порядок. Они подчеркивали понятие «консультации» (şura, meşveret) и призывали к обнародованию конституции и созыву представительного собрания. Во время Первой мировой войны интеллектуалы из «Единения и прогресса» приступили к новому этапу секуляризации государства и права: помимо передачи под опеку Управления ислама (шейх-уль-ислам), религиозных судов, религиозных школ и благотворительных фондов, как было решено в 1916 году, декрет о семейном праве, ратифицированный в 1917 году, распространил государственную власть на семейное законодательство – область, которая до этого была закреплена за исламскими судами. Этот декрет не только коснулся всех общин, но также превратил правовой статус брака из личного договора в общественный акт, облегчив женщинам доступ к праву на развод.
Османская администрация
Османская администрация была главным инструментом реформ. Она претерпела три этапа развития: увеличение штата, реорганизация имперских институтов и централизация территориального управления. Число государственных служащих значительно выросло, в конце XIX века в государстве насчитывалось от 35 000 до 50 000 человек, тогда как столетием ранее их было одна-две тысячи. Изменения были многочисленными и поразительными: специализация функций, реорганизация служб, уменьшение мобильности между ступенями иерархии и более безличные отношения с властью. Блистательная Порта стала главным источником вдохновения для реформ при Танзимате, но начиная с 1870-х годов отошла на второй план, уступив место дворцу. В начале XX века она размещалась в отдельном комплексе, примыкавшем к нему, там находились кабинеты великого визиря, администрации подчиненных ему сановников, диван и резиденция – позднее из-за увеличения количества кабинетов великий визирь был вынужден переехать в другие апартаменты.
В начале 1840-х годов в состав Блистательной Порты входили канцелярии великого визиря и Министерства внутренних дел, а также новые Министерства иностранных дел (преобразованные из служб реис-уль-куттаба, главы divan-i hümayun) и юстиции. Там же проходили обучение чиновники: в частности, в секретариате великого визиря, насчитывавшем до 400 сотрудников, секретариате divan-i hümayun и в созданной в 1821 году Палате переводов. Последовательно были созданы два совета – Высший совет по судебным постановлениям и Государственный совет, игравшие основополагающую роль в подготовке указов. Совет министров был сформирован совместно с канцелярией великого визиря. При Абдул-Хамиде II был создан ряд комиссий, однако они находились под фактическим контролем дворца. Чем дальше мы углубляемся в прошлое, тем меньше XIX век представляется «веком Блистательной Порты» (К. В. Финдли). Помимо того, что за ее пределами были созданы другие министерства (финансов, образования, торговли и общественных работ, телеграфа и почты, таможенных сборов, лесного хозяйства, горнодобывающей промышленности и сельского хозяйства), которые позже слились (или тесно сотрудничали) с различными центральными ведомствами, сам султан Абдул-Хамид II усилил свою власть над административным аппаратом.
Дворец находился при канцелярии, mabeyn, во главе с первым секретарем, которому помогали около двадцати помощников. При дворце был размещен персонал, доставшийся в наследие от предыдущих веков: камергеры, адъютанты, сановники, отвечавшие за гардероб, церемониймейстеры и департамент цивильного листа были сердцем султанской единоличной власти султана, в которую также входил отдел разведки и шпионажа. Различные комиссии, такие как Военная инспекционная комиссия и Комиссия общественных работ, также заседали в Йылдызе. Они напрямую влияли на решения власти, так как находились в непосредственном подчинении султана и действовали в обход власти министерств, вплоть до формирования альтернативного правительства. Все эти органы были в прямой связи с центрами военной, морской и городской администрации: штаб-квартирой сераскира, артиллерийским управлением, Арсеналом, Министерством военно-морского флота, а также муниципалитетом, который задавал вектор развития городской политики столицы.
Хотя весь аппарат управления находился в Стамбуле, сфера его деятельности распространялась на подвластные империи территории, а главным системообразующим шагом для него стала реформа вилайетов. Первый закон был принят в 1864 году после реформ, проведенных Мидхат-пашой в Дунайской провинции. В 1867 году закон обобщил новую систему по всей империи и установил административное деление на провинции по образцу французских департаментов. Он был дополнен законом 1871 года, определившим распределение полномочий внутри вилайетов, число которых в среднем колебалось между 25 и 30. Вилайет делился на санджаки, или округа, включая тот, в котором располагалось правительство провинции. Каждый санджак управлялся мутасаррифом (mutasarrif), который проживал в главном городе санджака. Санджак подразделялся на казы, каждая из которых находилась под юрисдикцией каймакама, по образцу французского кантона. Каза в свою очередь делилась на коммуны (nahiye), находившиеся в ведении директоров (müdür). Эта система была пересмотрена законом 1913 года, который стал основой территориального управления в современной Турции. Наряду с этой иерархией были созданы еще два типа административных единиц: территории с особым статусом (Горный Ливан, Крит, Восточная Румелия, гора Афон, остров Чио) и «независимые» санджаки (müstakil), непосредственно связанные со Стамбулом (Измит), по стратегическим соображениям (Бига в Дарданеллах) или политическим и дипломатическим причинам (Иерусалим) ввиду близкого расположения к столице.
Эта административная структура преобладала до конца существования Османской империи. Однако на практике она имела два недостатка. Во-первых, модель была плохо приспособлена к особенностям имперской географии, в то время как средний французский департамент занимал площадь 6000 кв. км, площадь османских провинций варьировалась от 30 000 до 100 000 кв. км. На столь огромной территории, часто с посредственными транспортными сетями и коммуникациями, генерал-губернатор, окруженный небольшой командой служащих, должен был выполнять все задачи местной администрации в сфере порядка, безопасности, налогообложения, инфраструктуры и образования. Вторая проблема связана с частой перекройкой административной карты и сбоями при назначениях и перемещениях, что затрудняло проведение реформ на региональном уровне. Тем не менее политика территориальной централизации позволила реформируемой автократии обеспечить непрерывность власти султана над своими владениями, сбор ресурсов и экономическое развитие.
Собственность и налогообложение
Восстановление государственной власти в провинциях, где необходимо было уточнить или установить статус земли (Иордания, Курдистан), постоянная необходимость пополнения казны, рост числа споров о праве собственности на землю, опасения Порты о том, что локальные конфликты перерастут в широкомасштабные восстания, движение кодификации, начатое при Танзимате, и желание государства подтвердить, систематизировать и стандартизировать свои права на землю привели к тому, что администрация приняла Земельный кодекс 1858 года – Египет последовал этому примеру. Кодекс подтверждал право государства на владение землей, а также право жильцов на пользование землей
