Краски для Мальвины (СИ) - Ольга Мариш

Не знаю сколько так просидел. Не сразу понял, что телефон звонит. Влад.

— Да. — поспешно отвечаю.

— Твоя Давлатова наняла этих ушлепков. — начинает без ненужных приветствий.

Убью, суку. Сжимаю руль.

— Денис запел. — поясняет откуда взялась информация. — Её авто попало на камеру на выезде из города. Пока выясняем куда могла поехать.

— Глонас?

— Вырублен. Готовилась или сломался. — делает предположение.

— Сука…

— Если коротко и со слов Дениса, то Давлатова наняла их, чтобы они вырубили твою девушку, погрузили ее в машину… — он осекся и не закончил…

— Что?

— Просила… — опять замолчал, откашлялся, но в этот раз подталкивает его не пришлось. — на мокруху они не согласились.

Внутри похолодело всё…

Нет… нет… нет…

Мы оба молчим.

— Выводов поспешных делать не стоит. — осторожно начинает Влад.

Больше я его не слышу. Он что-то говорит…

— Арт? Ты слышиш? — повышает голос.

— Прости. Завис. — отзываюсь сквозь пелену.

— Я понимаю, что сейчас скажу что-то неприемлимое для тебя… Но езжай домой и отдохни.

Да, он прав. Неприемлимо. Не смогу.

— Я тебя понял. — только и смог сказать, и отключился.

Въехал на парковку к своему дому, заглушил двигатель и откинул сиденье…

Технически, я дома.

Спать? Надо. Дома, не смогу.

Закрываю глаза и богатое воображение безжалостно рисует картины, одну страшнее другой…

90. Я поеду с ними…

Сна нет.

Неудивительно. Как можно уснуть, когда у тебя перед глазами разворачивается сотый вариант того, что сейчас переживает любимая женщина…

Закрывать глаза после каждого недосна, это как извращенная пытка над самим же собой.

А ещё я вспомнил "Отче наш", который в свое время заставила учить бабушка.

Она была очень набожной и пыталась привить мне с детства любовь к Богу. Я не проникся.

Зато теперь жалею лишь о том, что знаю лишь эту молитву… что молюсь лишь одному Богу…

Параллельно грызу себя за бездействие.

Когда телефон оживает, хватаю и отвечаю моментально.

— Нашлась. — все, что говорит Влад.

Одного этого слова хватило, чтобы запустить во мне второе дыхание, полностью прогнать сон и аппатию.

— Врятли речь идёт о какой-то другой девушке по имени Яна с синими волосами. — рассуждает вслух.

И я с ним согласен!

— Где она? — уже завёл мотор и двинулся к выезду.

Он диктует адрес в тот момент, когда я уже мчусь в нужном направлении.

— Наши тоже выехали туда и скорую вызвали, на всякий случай. — продолжает отчитываться. — Арт. Её надо допросить и осмотреть. Не мешай. — даёт мне наставления поучительным тоном.

— Я знаю. Понял тебя. — по сути, отмахиваюсь и уже хочу положить трубку.

— И, это, давай, аккуратней.

— Влад… — хочу уже обозвать его "мамой-наседкой", но не успеваю.

— Ты меня послушай. — что-то в его тоне заставляет меня заткнуться. — Ты на взводе. Давай без чудачеств. — и уже более житейски добавляет. — Спокойнее.

Отчасти он прав. Не дурак, понимаю.

— Понял. Спасибо. — заверяю друга.

— Давай. — прощается он и отключается.

Несусь по трассе туда, куда ведёт навигатор. В той стороне ещё ни разу не был.

Останавливаюсь рядом со старой одноэтажной постройкой. Местное РОВД.

Буквально вваливаюсь туда и натыкаюсь на медиков которые выводят Яну…

Живая.

Резко подлетаю к ней и обнимаю, не обращая внимания на посторонние взгляды и протесты медиков, которые пытаются оттащить меня. Игнорирую полицейских, что, явно, на стороне медиков, но не так рьяно бросаются на защиту девушки.

Шум, гам, а я прижимаю к себе мою девочку и мне от души плевать на всех, на них.

Отпустить её заставляет лишь одна здравая мысль пронесшаяся в голове, что могу навредить, ведь не зря же она с медиками…

Осторожно отпускаю её и тут до меня доходит, что на не реагирует на меня… никак…

Осторожно поднимаю её лицо, чтобы посмотреть в глаза и холодею…

Теперь я знаю, как выглядит взгляд, который в литературе получил название "мертвый". Ни одной эмоции. Ничего. И это… страшно.

Все вопросы, что вертятся в голове застряли, язык онемел.

Провожу пальцами по её скуле… не реагирует…

Просто взгляд в никуда. Сквозь меня.

Замечаю несколько кровоподтеков, синяков и ссадин на лице и шее, разбитые, не раз, губы. Голова перебинтована. Остальное скрывает старый плед, что накинут на её плечи.

Девочка моя… что же случилось с тобой…?

— Я сам отвезу её в больницу. — твёрдо обращаюсь к медикам.

— Мужчина, вы кто? — возмущённо интересуется женщина-фельдшер.

Не успеваю ответить.

— Я поеду с ними… — слышу слабый голос Мальвины.

— Ладно… — отпускаю её и отступаю.

Не спорю, но сердце больно сжимается. Не от того, что отказалась со мной ехать. От того КАК звучит её голос…

Она выходит и садится в машину скорой, которую я даже не заметил.

Меня окликивает мужчина в форме, полагаю, местный участковый.

— Вечер добрый. Кем приходитесь девушке? — сразу начинает он.

— Сожитель. — отвечаю и самому становится неприятно от того, как это звучит.

— Пройдемте?

— Да, конечно.

Он задаёт стандартные вопросы мне и сам отвечает на мои.

Ребята Влада не успели приехать. Их направили сразу в больницу к Яне.

Её привёз к РОВД мужчина. Оставил и уехал.

Её обнаружили в нескольких метрах от входа двое сотрудников, она упала в обморок, они занесли её внутрь, где, когда пришла в сознание, сообщила, что её похитили и насильно удерживали. Назвала адрес, свое имя и коротко о том, что с ней произошло…

Даже этого мне хватило, чтобы дать себе слово, что ни одна гнида не выйдет сухой из воды за то, что с ней произошло…

Из повреждений медики обнаружили синяки, ссадины и гематомы на голове и теле. Рану на голове, которую придётся зашивать и отметили подозрение на перелом рёбер и ушиб органов.

Под конец жмём друг другу руки и я уезжаю в больницу к ней.

Парни Влада уже там, ждут, когда можно будет допросить Мальвину, а я выципляю медперсонал, чтобы узнать подробнее о её состоянии, потому как обещал Владу не путаться под ногами.

Сначала говорить со мной не хотят, но несколько купюр решают эту проблему.

Всё так, как мне рассказал участковый. Но к этому ушибы внутренних органов, сотрясение, на голове наложен швы, на руках следы верёвки, трещины на двух ребрах и руках. Кроме того, Яна, наотрез, отказалась от генекологического осмотра…

Сжимаю челюсти… знаю что это практически всегда означает, что жертва подверглась изнасилованию.

Сука… Сука! Бью стену, больше не в силах совладать с эмоциями.

Боль простреливает в руке, но не отвлекает…

Ну, Диана… Я сделаю всё, чтобы ты надолго присела. Пообещал сам себе и это немного успокоил. Убил бы… Дайте