Искусство войны - Сунь-цзы

Имеются основания утверждать, что "огневое нападение" было даже одним из любимейших приемов японских феодалов. По крайней мере история сохраняет массу свидетельств, что к нему прибегали (если брать только время междоусобных войн второй половины XVI в.) не только Нобунага, но и его противники - Такэда Син-гэн, Уэсуги Кэнсин, Асаи и Асакура, его военачальник, а затем преемник по завоеваниям - Хидэёси, а за ним и Токугава Изясу. Применялось это средство и в более ранние времена, особенно при осаде крепостей.

Известными случаями падения крепостей вследствие огневого нападения являются истории взятия замков Касаги и Йосино в войнах первой половины XIV в.

Сунь-цзы, продолжая свое описание огневой войны, после перечисления видов огневого нападения, переходит к выяснению условий, в которых такое нападение может применяться. Таких условий, по его мнению, четыре: 1) наличие огневых средств; 2) наличие элементов, с помощью которых можно эти средства пустить в ход; 3) подходящее время года; 4) подходящий день.

Естественно, что первым условием для огневого нападения является наличие зажигательных средств и горючих материалов. Самым простым из них является сухой хворост, а также сухая солома и мокса. К этим простейшим средствам присоединяются горючая жидкость, сера, селитра и некоторые другие известные китайцам с древних времен вещества, из которых приготовляют зажигательные снаряды. Кроме того, под огневыми средствами Сунь-цзы подразумевает и орудия, которыми пускаются в ход эти зажигательные вещества, зажигательные шнуры и т. п.

Второе условие, при наличии которого возможно "огневое нападение", - это элементы, с помощью которых можно такое нападение произвести. Сунь-цзы не говорит, что это за элементы, но комментаторы разъясняют, что очень большую услугу может оказать растительность вокруг неприятельского лагеря, особенно во время засушливой погоды. Можно воспользоваться и ветром, когда он достаточно силен и дует в нужном направлении. Если нет ни того ни другого, можно заслать в неприятельский стан лазутчиков-поджигателей; можно воспользоваться для этой цели и тайными сообщниками, находящимися в лагере противника. По-видимому, этот последний способ считался самым надежным или был самым распространенным. Цао-гун говорит коротко: "Нужно пользоваться лазутчиками". Ду Ю также ставит этот способ на первое место: "Нужно пользоваться лазутчиками, а также можно устраивать поджоги, пользуясь ветром и сухой растительностью".

Третье условие, необходимое для применения "огневого нападения", - это время. Сунь-цзы сам определяет, что под этим следует понимать: "Время - это когда погода сухая".

Четвертое условие - день: день должен быть ветреным. При этом Сунь-цзы указывает, в какие дни обычно бывает ветер. Это указание необходимо для того, чтобы можно было заранее подготовить все нужное для поджога. В своем определении ветреных дней Сунь-цзы исходит из старых китайских астрономических воззрений, согласно которым луна, совершая свой путь по небу, проходит через двадцать восемь созвездий. Сунь-цзы указывает, что ветреными бывают те дни, когда луна находится в четырех из этих созвездий.

Далее Сунь-цзы переходит к тактике "огневого нападения". Из его изложения можно усмотреть, что он прежде всего различает два приема такого нападения: нападение изнутри, т. е. производимое в расположении противника, и нападение извне - пуск огня с внешней стороны. Конечно, как и было сказано выше, главный прием - поджог изнутри, совершаемый своими тайными агентами, но Сунь-цзы советует не останавливаться, даже если таких нет. "Если извне пустить огонь можно, не жди кого-нибудь внутри, а выбери время и пускай".

Однако и в том, и в другом случае совершенно необходимо взаимодействие всех средств нападения вообще, т. е. нападения огнем и нападения оружием; необходима строгая координация всех действий нападающей стороны. "При огневом нападении необходимо поддерживать его соответственно пяти видам нападения", - говорит Сунь-цзы. "Если огонь возник изнутри, как можно быстрее поддерживай его извне", - рекомендует он, но при этом предостерегает: "Если огонь и возник, но в войске противника все спокойно, подожди и не нападай". Это значит, что ударить на противника можно лишь тогда, когда в лагере у него начнется смятение, вызванное появлением огня. Огневая атака и производится главным образом для того, чтобы вызвать смятение. Сунь-цзы в этом отношении очень осторожен: "Когда огонь достигнет наивысшей силы, последуй за ним, если последовать можно: если последовать нельзя, оставайся на месте". Чжан Юй поясняет: "Если мощь огня достигнет своей высшей степени и там все придет в расстройство, нападай. Если все будет тихо и спокойно, отойди назад".

Наряду с "огневым нападением" Сунь-цзы упоминает еще о "водяном нападении".

Сунь-цзы придает водяному нападению гораздо меньшее значение, чем огневому. Сопоставляя эффект огневого нападения с эффектом водяного, он говорит. "Помощь, оказываемая огнем нападению, ясна. Помощь, оказываемая водой нападению, сильна. Но водой можно отрезать, захватить же ею нельзя". В этой тираде несколько непонятно слово "ясна", характеризующее помощь, которую подает огневое нападение общей операции нападения. Ду Ю считает, что это значит "победа ясна". По мнению Мэй Яо-чэня, этими словами Сунь-цзы хочет сказать, что такая помощь, "очевидно, и дает легкую победу". Относительно водяного нападения Чжан Юй говорит: "Вода может только отрезать войско противника, может разъединить его части; с ее помощью можно одержать только временную победу. Она не то, что огонь, который может сжечь все запасы противника и довести его до гибели".

В конце главы Сунь-цзы от "огневого нападения" переходит к другой теме. Эта тема - настойчивое предупреждение не воевать без крайней надобности.

Связь этой темы с предшествующими рассуждениями несколько неясна. Скорее всего, Сунь-цзы, только что обрисовав самый жестокий способ ведения войны, жестокий настолько, что поднимался вопрос о допустимости таких "негуманных средств", пытается ослабить непосредственное впечатление от изображенных им ужасов войны; он хочет указать тем, кто решается на войну, что обращение к войне, где приходится прибегать и к таким ужасным средствам истребления, допустимо только в крайнем случае. Поэтому он делает ряд предостережений.

"Если нет выгоды, не двигайся", - таково первое предостережение. Ду My говорит: "Сначала посмотри, есть ли выгода от того, что ты подымешь войну, и только после этого обращайся к оружию". Мэй Яо-чэнь даже точно определяет, о какой выгоде идет речь: "Если война невыгодна для народа, ее начинать нельзя".

"Если нет опасности, не воюй", - гласит второе предостережение. "Обращайся к оружию, когда иного выхода нет", - говорит Цао-гун. "Война - орудие несчастья, сражение - дело опасное. Надлежит оберегать себя от бедствия и поражения. Нельзя легкомысленно подымать оружие. Его пускают в ход, когда иного выхода нет", - поясняет Чжан Юй.

"Государь не должен поднимать оружия из-за своего гнева", - гласит третье предостережение. Чжан Юй объясняет: "Потому что, когда подымают оружие вследствие гнева, редко случается, чтобы не погибали".

"Полководец не должен вступать в бой из-за своей злобы", - гласит четвертое предостережение. "Потому что, - объясняет Чжан Юй, - когда вступают в бой из-за злобы, редко бывает, чтобы не терпели поражения". "Гнев может опять превратиться в радость, злоба может опять превратиться в веселье, но погибшее государство снова не возродится, мертвые снова не оживут", - предостерегающе говорит Сунь-цзы. "Поэтому, - заканчивает он, - просвещенный государь очень осторожен по отношению к войне, а хороший полководец очень остерегается ее. Это и есть путь, на котором сохраняешь и государство в мире, и армию в целости".

Глава XIII.

Использование шпионов

Цао-гун пишет в своем комментарии: "На войне обязательно пользуются шпионами и через них узнают положение противника". Необходимость организации шпионажа признает и Чжан Юй: "Если хочешь знать что-либо о положении противника, иначе как через шпионов этого сделать нельзя. Только использование шпионов требует строжайшей тайны". В этой последней фразе содержится некоторое объяснение, почему эта глава названа "Использование шпионов". Иметь шпионов еще недостаточно, нужно уметь ими пользоваться. Именно в этом и состоит искусство полководца.

Чжан Юй говорит, что это искусство состоит в умении сохранять строжайшую тайну. Сорай понимает дело шире. "Чтобы узнать что-либо о противнике, - говорит он, - нет ничего лучшего, чем шпионы. Но есть шпионы преданные, есть и изменники. Одни по своим способностям пригодны для шпионской работы, другие нет. В донесениях шпионов бывают и правда и ложь; в том, что они говорят, бывает трудно разобраться, - что есть на самом деле и чего нет. Поэтому употребление шпионов - большое дело для армии". Сорай ссылается на примеры неудачного использования шпионов, засылки в стан противника лиц, явно непригодных для подобной работы. Так, в III в. до н. э., во время борьбы, которую вели циньские войска против Чжао Шэ, посланного на помощь Хань, о чем уже была речь выше, они подослали в его лагерь шпиона, но тот ничего не мог разведать: ничего не могли разузнать и шпионы царства Чу, посланные в лагерь Гао-цзу. Поэтому дело не столько в самих шпионах, сколько в умелом пользовании ими. Этой теме и посвящена последняя, XIII глава трактата Сунь-цзы.