Механизм "Ноль" - Стаснислав Коронько

Теперь Ен оказался в выгодной для себя позиции. Позади него был выход на лестницу, все противники сгрудились с одной стороны и отделяли от него человека с автоматом. Можно было убежать, но судьба защищавшего его часового была еще не определена. Его все еще продолжали душить, и он уже успел потерять сознание. Похоже, они решили избавиться от неугодного им человека и убить его, однако нельзя было исключать и вариант, что они хотели просто вырубить сослуживца, но немного перестарались. Впрочем, оставлять этого парня на произвол судьбы Ен не собирался в любом случае.

Всегда атакуя первым, Ен не изменил себе и на этот раз. Ширина коридора позволяла встать в один ряд одновременно только троим, но сейчас перед Еном оказались только двое, вооруженных трубой и цепью. Парень с ножом отвалил за их спину, потрясенный тем, что ранил своего товарища, и оторопело пялился на свое оружие, на капающие с него капли крови.

Ен шагнул вправо, чтобы солдат с цепью оказался отрезанным своим товарищем, и дернулся вперед, побуждая второго нанести удар. Тот не заставил себя упрашивать и, взмахнув трубой, попытался опустить её на голову лейтенанта. Он почти добился своего. Край трубы просвистел в миллиметре от глаза Ена и острым краем разодрал ему левую щеку, задев также и губу.

Не обращая внимания на ранение, Ен, как только труба опустилась к полу, двинулся вперед, выкинул в скрытое тряпкой лицо нападающего руку и, краем глаза заметив взмах цепи слева, подпрыгнул вверх, скользнув пальцами по маске противника. Тряпка сползла набок, лишив своего хозяина видимости, а цепь хлестнул Ена по ягодицам. Быль была адская, но, по крайней мере, ему удалось сохранить свои почки в целости и вывести из строя одного из противников.

Схватившись за конец цепи, Ен дернул её на себя, притягивая не пожелавшего отпустить свое оружие противника. Парень понял свою ошибку только когда пятка Ена угодила ему в живот, откинув его назад. Он упал на пол, согнулся пополам и на некоторое время выбыл из боя. Его цепь осталась у Ена, и он не видел причин, чтобы не воспользоваться ей. Однако лишенного зрения врага Ен предпочел приложить кулаком в висок, что для него оказалось достаточно. Неожиданно для самого себя он лишился контроля над ногами и грохнулся на пол. Он не понимал, что случилось, и пока даже не представлял, где оказался. Он до сих пор думал, что стоит на ногах, и отчаянно махал трубой, хотя та уже выпала из его руки.

Ен переступил через поверженного противника, крутанул цепь и ударил ей по руку парня с ножом, еще не успевшего прийти в себя. Оружие упало на пол, а крик парня превратился в стон, когда в его правый бок попала нога лейтенанта.

Теперь стоять оставались только часовой и три солдата в масках, один из которых занимался непокорным пареньком. Впрочем, заметив те затруднения, что его товарищи испытывали с пленником, он отпустил ремень и схватился за конец зажатой под мышкой трубы. Посиневший часовой мешком осел на пол и было похоже, что он уже перестал дышать. Его напарник давно вырвал у него оружие, но пока двое в масках стояли между ним и Еном использовать его он не мог.

Противник в маске кота перехватил ножку от табуретки двумя руками и, двигаясь на Ена, начал с сумасшедшей скоростью махать ей перед собой. Атакуя таким образом он полагался только на удачу, думал, что хотя бы один из ударов лейтенант будет обязан пропустить. Он просчитался.

Ен даже не шелохнулся, когда эта палка начала свистеть перед его носом. Он схватился за цепь двумя руками, растянул ее перед собой и улучив момент подставил её под удар. Цепь чуть не вылетела из рук, но Ен сжимал кулаки так крепко, как только мог. Обернув цепь вокруг дубинки противника, он дернул её на себя и без малейшего усилия обезоружил его — деревяшка просто выскользнула из вспотевших ладоней.

Дубинке он нашел лучшее из всех возможных применений. Ен отступил назад, уходя из-под удара напарника «кота», решившего подключиться к атаке, так как его товарищ больше не угрожал своим оружием ему самому, схватил палку за узкий конец и кинул в часового, дожидающегося момента, когда можно будет наконец пристрелить чересчур прыткого пленника. «Кот» рефлекторно дернулся в сторону, но его оружие просвистело мимо него и угодило острым ребром в лицо часового. На его лбу образовалось глубокое рассечение, из которого в глаза хлынула кровь, а сам парень на несколько секунд потерял ориентацию в пространстве. Нагнув голову, он затряс ею, снял левую руку с цевья автомата и начал протирать глаза.

Голова часового оказалась крепче, чем у большинства обычных людей, и удар не оказал желаемого Еном эффекта, однако образовавшееся рассечение прекрасно все компенсировало. Каким бы грозным оружием не были ножи и железные трубы, какую бы мучительную смерть они не сулили, но главная опасность все равно исходила от автоматов, и нужно было срочно выключить их из игры. Стоило Ену отправить на пол стоявших между ним и часовым парней в масках, как очередь, которая незамедлительно последовала бы за этим, свела бы на нет все его усилия. К тому же душивший часового человек уже понял, насколько глупо будет использовать против лейтенанта трубу, и потянулся к автомату ослепленного часового.

Ен крутанул над головой цепью, отогнав двух ближайших к нему противников, и отправил её в горизонтальный полет прямо между ними на уровне их лиц. Как и ожидалось, эти двое успели пригнуться, но цепь просвистела над ними и попала в голову тянувшегося к автомату человека. Попадание оказалось крайне удачным. Цепь обернулась вокруг лба этого человека и хлестнула его одним концом по лицу. Натянутая на голову шапка смягчила удар, но боль от этого не стала менее острой. Закричав грубым, хриплым голосом, он отдернул от автомата руку и схватился за цепь, дабы содрать её с головы, а Ену представился прекрасный шанс закончить поединок полной и безоговорочной победой.

Подняв перед собой руки на уровень головы, Ен кинулся между двумя стоявшими перед ним землянами к часовому, от которого его отделяло шагов пять-шесть. Солдат с тряпкой на голове замахнулся трубой и, когда Ен пробегал мимо него, обрушил её на его затылок. В последний момент лейтенант успел дернуть левой рукой и поймать летящее в голову орудие на предплечье, однако рука после это повисла вдоль тела, а Ену пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать от пронзившей его тело боли. Он понимал, что такой удар грозил переломом, но, чтобы выиграть схватку, нужно было чем-то пожертвовать. Рука прекрасно для этого подходила. Попадание по другим частям тела грозило серьёзными неприятностями и, возможно, секундной дезориентации, что в этой ситуации было неприемлемо.