Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Контркультура » Человеческий панк - Джон Кинг

Человеческий панк - Джон Кинг

Читать онлайн Человеческий панк - Джон Кинг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Перейти на страницу:

Раздеваюсь, складываю одежду в кучу около воды. Зачем-то расправляю. Фиг знает, зачем. Ветер обдувает кожу, я остался в трусах, тёмные облака заслоняют солнце, лучи света пробиваются через прорехи в них. Свет, тьма, теплота, холод. Всё равно. Вокруг ни души. Не ловят рыбу дети, не выгуливают собак старики. Машины едут по мосту, и я вижу верхушки грузовиков, яркие пятна рекламы. Если бы у канала кто-нибудь был, я гулял бы, пока все не разойдутся, а потом вернулся бы. На воде рябь от ветра, я не собираюсь тут стоять, вспоминаю летнюю ночь, когда я был пятнадцатилетним пацаном, ребёнком, который думал, что вся жизнь впереди. Воспоминания притупились, но то чувство ещё живёт во мне, оно — часть того, чем я стал. Сажусь на край канала, дрожу, облицовка «Гранд Юниона» льдом обжигает ноги. Опускаю их в воду, до середины голени. Вода ледяная.

Толстый слой облаков закрывает свет. Я покрываюсь гусиной кожей, вижу, женщина общипывает белого петуха, тело, лишённое перьев, похоже на семечко перца, розовое мясо, которое в цивилизованной стране тушат по секретному рецепту Полковника. Люди говорят о безголовых цыплятах, а я видел одного с отрубленной головой, он бегал кругами и хлопал крыльями по земле, втаптывал душу в пыль, кровь исчезала у меня перед глазами. Такие вещи производят впечатление, влияют на то, чем ты станешь, как будешь себя вести, увидев ребят, построенных перед китайским вокзалом, с табличками на шеях. Наверно, после того, как я вылез из канала тогда, давным-давно, я уже никогда не был прежним. Мир сейчас был другим, всё стало ярче. Изменились цвета, запахи, мои ощущения. На скамейке напротив стояла банка «Колы», лого на ней медленно ржавело, меняло цвет и распалось в золотую ржавчину.

Встаю, опускаюсь в канал. Ледяная вода накатывает волнами, шок поднимается от пяток до затылка, бьёт в мозг. Я двигаюсь дальше, медленно, ещё рано нырять, чуть позже, плечи погружаются под воду, как меня учили в детстве, голова над водой, работаю ногами. Выплываю в середину канала, медленно плыву брассом, как лягушка. Мои движения легки, я вижу тысячи крестьян, выстроившихся в Китае поутру, перед рассветом, одетого в зелёное и голубое Председателя Мао, он занимается тай цзи с партийными чиновниками, командует через громкоговоритель, те же мудаки — по всему миру, куда ни приедешь, будь ты коммунист, фашист, анархист или демократ, всегда найдётся дрочила, который будет говорить тебе, что делать, как думать, объяснит, что лучше, чем сейчас, тебе никогда не было, и хуже не было, разница в подходе зависит только от его способностей к демагогии. Вижу лица китайских крестьян, достаточно умные, чтобы хранить мир в душе, спокойно обманывать власти, выживать на этом пути, держать рот на замке, ничем не выдавать себя.

Доплываю до середины канала, несколько секунд болтаюсь там, смотрю на поверхность воды, гладкую и серую. Канал недавно чистили, но он ещё мертвее, чем в прошлый раз. Обычно тут постоянно плавали, когда был бум на кирпичных заводах, везде были духовки и печи, интересно, они ещё стоят, может, их сровняли с землёй, построили что-нибудь, это было задолго до моего рождения, лошади тянули баржи, ломая спины, мечтали оказаться на поле, работали на износ, их продавали живодёрам, убивали на корм собакам, копыта размалывали и превращали в желе. Я чувствую слизь на воде, хотя её давно уже нет, всю тину давно убрали, но водой на конце Рукава Слау ещё не пользуются. Здесь ничего нет, ни тины, ни жизни, всё выдрано с корнем, и когда я прислушиваюсь, не слышу ничего, кроме шума машин на дороге. Даже лягушки не квакают, им негде тут жить. Момент настал.

Я глубоко вдыхаю и погружаюсь под воду, разворачиваюсь и плыву вглубь, тянусь руками и напрягаю мускулы, насколько их хватает, правильно работаю ногами, как лягушка с выпученными глазами и раздутой шеей, лягушат ловят в лужах и распинают в рамке протыкают проводами посылают электрические сигналы одиннадцать в общественном клубе немолодые женщины стучат карандашами по бокалам лагера потрошат лягушачьи лапки и протыкают маленькие сердечки разорванные камеры сочатся кровью банки наполнены икрой превращающейся в головастиков большие пузыри растут и растут а мы сидим и смотрим как они плавают в банке пытаются убежать становятся больше день ото дня всё осталось позади всё глубже и глубже и когда я достаточно глубоко переворачиваюсь головой вверх приготовился, раз-два-три-четыре, выдыхаю воздух из лёгких медленно и верно и когда дошёл до конца думаю что не выдержу не смогу выдыхаю изо всех сил задыхаюсь доля секунды и я вдыхаю воду и открываю глаза затишье перед потопом глаза затуманиваются я смотрю на свет в конце туннеля изломанный и разрушенный он тянется через все годы если бы я не выдержал и всплыл стояла бы летняя ночь и Майор на берегу канала ждал бы чтобы помочь и взрыв наслаждения я понимаю что это мой второй шанс и Смайлз ещё жив и я могу повернуть ход вещей шанс изменить историю и стремительно как вспышка быстрее счастья приходит ужас осознания невозможности не получится и нет второго шанса стрелки часов не пойдут вспять рот распахнут и вода врывается давление в голове растёт я помню как оно бывает когда Уэллс бросил нас в воду и мы не могли выбраться момент когда понимаешь что умрёшь думаешь что уже считай мертвец но я знаю время пришло и это конец всего поэтому я никогда не слушал телевизор и радио когда был молодым не интересовался спорами вокруг жизнь суть то что я видел и голоса становятся громче от них никуда не деться мы со Смайл-зом сидим в вокзальном кафе притворяемся что в чашках ещё есть чай потому что в карманах пусто и он рассказывает что станет папой и пока он жалеет себя девушка которую он поимел носит Люка в животе ребёнок вцепился в стенки утробы другого ребёнка он был вероятностью а теперь он парень избитый ублюдком он провёл лучшие годы жизни в приюте а Уэллс живёт — жил — на свободе я чувствую лагер в животе дешёвое пойло из общественного клуба специальный лагер лайт и горькие сырные рулеты на прилавке месиво из резаных томатов сок течёт сквозь хлеб струйка лагера по бокам кружки и брызги на стене стоянки вспышки в голове русская проводница обнажена мы едем через весь мир местная девушка отворачивается от зеркала милая женщина и мои лёгкие готовы взорваться стою на дне канала подмётки десятидырочных мартенов тащат меня вниз я столько работал ради этих ботинок делал полки для этой мудацкой обезьяны он считал меня дерьмом я вырвался оттуда стал работать на себя я тону раздуваюсь распухший труп это настоящее как тогда я боролся за жизнь с собственным братом пуповина скрученная в материнских водах мой близнец запутался в собственной пуповине и на этот раз я отказываюсь от борьбы хочу умереть с ним чтобы у обоих не было имени отправиться в печь вместе и ладно Смайлз а вот моя собственная плоть и кровь но я должен умереть чтобы всё было правильно нож входит в Уэллса и прикол в том… это был не я… я правда не расчленял его, временное помешательство и попытка самоубийства, я не псих, я ничего не делал, не хотел его убивать, просто сделал то, что считал правильным, разновидность правосудия, я отталкиваюсь тянусь рвусь на поверхность каждую доли секунды думаю, что почти сдался перед глазами пятна.

Лёгкие требуют кислорода с хрипом глотаю воздух плыву назад, кашляю, выблёвываю воду, ищу протянутую руку, её нет, во второй раз пытаюсь сам, лежу на длинной траве, острые лезвия пронзают голову, отхаркиваю воду, пытаюсь отдышаться.

Облака разлетаются, и прорывается свет. Солнце накрывает меня и согревает кожу. Я смотрю на длинный след самолёта в небе. Дыхание успокаивается, постепенно прихожу в норму. Ищу в воздухе мелодию, тишина. Музыки нет. Люди быстро забывают, а мне надо запомнить, что я чувствовал в канале. Воспоминания гаснут, я убил человека или думал, что убил, но я его не резал. Ничего не понимаю. Надо вспомнить, что он делал, если я хочу и дальше чувствовать себя человеком. Надо знать, что ты всё сделал правильно. Жизнь слишком хороша, чтобы отказаться от неё, а вдруг в небесах нет музыки, если надо вечно гореть в аду, чтобы услышать приличную мелодию, жить рядом со Сталиным, Гитлером и этим пиздоблядским говнюком Мао, и транссибирский экспресс за тобой не приедет. Быстро одеваюсь, пока та женщина не вернулась и не увидела меня, а то напряжётся и вызовет полицию, пошлёт за водолазами и соцработниками, приедут люди в белых халатах, шприцы наполнены, иглы готовы.

Иду к дороге, Майор сидит на стене, на другой стороне. Он всё знает, что происходит в городе. Наверняка это он был с ножом, сбит с толку решением суда, мальчик без отца, сын коппера с врождённым чувством правосудия, стоит у стола и режет слизняков. Он улыбается и кивает. Он читает мои мысли. Знает, о чём я думаю. Он, наверно, ходил в патруль и видел, что случилось. Не хочу знать подробности. Когда я вернусь, первым делом постираю и почищу одежду, пойду в паб и напьюсь. Отворачиваюсь от Майора, ищу мелодию, но слышен только гул проезжающих грузовиков, если бы я умер в канале, когда был ребёнком, если бы меня утянули на дно ботинки, кожа начищена кирпичом до сверкания, я бы пропустил всё, что было потом. Я выжил, а мой брат умер. Он был мертворожденный. Ему не дали имени. Смайлз сошёл с ума. В их смерти нет моей вины. Уэллс случайно напал на нас. Если бы я сейчас утонул, я не смог бы вечером пойти к Саре, я бы не узнал, что будет дальше.

1 ... 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Человеческий панк - Джон Кинг торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит