Бурный XVI век. Габсбурги, ведьмы, еретики, кровавые мятежи - Фрэнсис Вейнс

В августе 1555 года он взял курс на Нидерланды и встретился с отцом в Брюсселе. Император издал прокламацию, в которой завещал сыну все свои нидерландские территории. Карты тем временем снова перетасовали. Двумя годами ранее разразилась новая война с французами, которую на этот раз вел новый французский король Генрих II, сын Франциска I. Военная кампания Карла закончилась катастрофой, когда ряд немецких протестантских принцев во главе с Морицем Саксонским заключили союз с Генрихом II и вторглись в Аугсбург. Императору пришлось глубокой ночью в спешке бежать из Инсбрука в Нидерланды.

Карл, в свою очередь, пытался отбить французов от Меца с армией в 35 000 солдат. В результате он потерял три епископальных города Мец, Туль и Верден, а Лотарингию захватили французы. Эта военная кампания стала одним из величайших поражений Карла, и епископ Аррасский Антуан Перрено де Гранвела писал, что, удрученный, «император, несмотря ни на что, подумывает о возвращении в Испанию».

Генрих II, воспользовавшись случаем, поджег дворец в Бенше и охотничий домик Маримон, где Мария Венгерская устраивала свой незабываемый пир шестью годами ранее, в отместку за то, что ее войска разрушили замок Фолембрей, любовное гнездышко Генриха II и его фаворитки Дианы де Пуатье.

Согласно легенде, именно Генрих II разжег огонь в охотничьем домике Маримон. Кроме того, он приказал прикрепить к тлеющим руинам мемориальную доску с унизительной надписью, адресованной Марии: «Королеве глупости на память за Фолембрей!»

Встретившись с отцом, Филипп увидел пятидесятипятилетнего старого, больного и ослабленного человека с почерневшими зубами, копной седых волос и множеством морщин, страдающего от геморроя, с руками, полностью обезображенными постоянными приступами подагры. Французский посол писал, что император выглядел как живая развалина – «с усталыми глазами, слабым голосом, прерывистым дыханием и сгорбленной спиной». Карл устал. Казалось, он всего-навсего хочет занять себя работой над своими гениальными часами и шестеренками и удалиться от всех политических перипетий.

Карл правил только номинально, и придворные врачи, включая выдающегося фламандца Везалия, почти не надеялись, что император продержится долго в таком состоянии.

В пятницу 25 октября 1555 года рано утром Карл подъехал на осле к дворцу Куденберг. Вместе со своей сестрой Марией он созвал Генеральные штаты Нидерландов и выступил перед их представителями, опираясь на трость, при поддержке своего пажа, доверенного лица и командующего армией Вильгельма Оранского. Там зачитали декларацию Карла, в которой он оставлял управление Нидерландами своему сыну Филиппу и заявлял, что желает вернуться в Испанию, поскольку в Нидерландах слишком холодно для состояния его здоровья. Затем он заговорил сам.

Не сдерживая слез, он рассказал о своей жизни: войнах, в которых участвовал, опасностях, которым подвергался, и, конечно же, перечислил свои победы. Император закончил речь словами: «Я знаю, что за свою долгую жизнь совершал серьезные ошибки либо из-за слишком юного возраста, либо из-за невежества, либо из-за беспечности, либо из-за других недостатков. Но я хочу заверить вас, что никогда сознательно не применял насилие и не поступал несправедливо ни к одному из своих подданных. Если такое все-таки имело место, то не из злого умысла, а по незнанию, и это огорчает меня, и я прошу за это прощения». Так Карл присоединился к символической традиции, согласно которой в конце жизни принцы каются и просят прощения. Наместник Бога превратился в обычного человека.

Филипп попытался поцеловать руку отца, стоящего на коленях, но Карл поднял его и заключил в объятия. Затем заговорил Филипп. Поскольку он почти не говорил и не понимал по-французски, его речь зачитал Гранвела. В ней Филипп заявил, что останется в Нидерландах до тех пор, пока это будет необходимо для обеспечения мира. Его речь и драматическая сцена, когда он, стоя на коленях, публично умолял отца не отрекаться от престола, были театральной постановкой высочайшего уровня. Филиппу не терпелось поскорее прийти к власти, у него не было желания надолго оставаться в Нидерландах.

Карл в последний раз увидел своего брата Фердинанда и племянника Максимилиана в Брюсселе 18 июля 1556 года, где на Гран-Плас прошел последний рыцарский турнир в честь отрекшегося императора. Месяц спустя он попрощался с Филиппом в Генте, а в сентябре 1556 года отплыл из Вальхерена в Испанию в сопровождении 150 слуг, вместе с сестрами Элеонорой и Марией. Там он отправился в свой новый дом – монастырь Юсте в Сьерра-де-Гредос, негостеприимном горном массиве в Центральной Испании. Это была его последняя поездка. Карл умер 21 сентября 1558 года, через два года после своего прощания с Нидерландами.

«Он мертв… и мертвым останется»

Карла похоронили в Испании, но траурная церемония, состоявшаяся 29 декабря 1558 года и длившаяся целых два дня, прошла в Брюсселе. Это была невиданная театральная постановка, поистине исполненная символизма. Тысячную толпу от дворца Куденберг до церкви Святой Гудулы, где проходила церемония, сдерживали широкие деревянные заборы, покрытые черной тканью. В похоронной процессии несли позолоченный миниатюрный корабль длиной более семи метров с черными парусами, созданный по проекту художника с юга Нидерландов, Яна Госсерта. На носу была изображена голова орла, в центральной части корабля был установлен пустой трон. Три женщины-актрисы на корабле символизировали надежду, веру и любовь. Среди всех флагов, гербов и вымпелов на верхушке мачты висел флаг с распятым Христом над Геркулесовыми столпами. Теперь Карл прикоснулся к Богу.

За кораблем следовали три неоседланные лошади императора и приближенные покойного правителя. В протяженной процессии участвовало до 2000 человек: члены гильдий, дворяне, священнослужители, члены ордена Золотого руна, клирики придворной капеллы, городские чиновники, юристы, литераторы, члены Счетной палаты Брабанта, представители всех территорий Габсбургов в Испании и Италии, а также 200 нищих в рясах, которые несли в руках горящие свечи, украшенные гербом императора.

В конце процессии двигалась королевская делегация и рыцари ордена Золотого руна, под оглушительный звук барабанов и труб торжественно несшие перед собой ожерелье, державу, скипетр и корону императора.

В похоронной процессии шли два главных действующих лица, определившие ход истории Нидерландов во второй половине XVI века: герцог Альба, предшествовавший законному наследнику Филиппу в роли великого магистра двора в сопровождении двух дворян, и принц Оранский, несший меч императора острием вниз. Огромная свита заняла свои места в церкви, полностью затянутой черной тканью, где были развешаны гербы императора. В центре церкви находилась погребальная часовня, оправдывавшая свое название «горящая часовня» (chapelle ardente), потому что над катафалком с гробом Карла на гигантской