Защитник Драконьего гнезда. Том второй - Айя Субботина

выкручивает и выворачивает в бесконечной непрекращающейся агонии. Когда-то краем уха я слышала, как действуют нервнопаралитические яды, как они сводят с ума мельчайшие синопсисы, забивают их и по итогу делают абсолютно непроницаемыми для электрических сигналов между клетками. И вот сейчас у меня именно такое чувство - полнейшей потери ориентации, невозможности контролировать собственный организм, невероятной паники вкупе с жуткими судорогами. Не уверена, что последнее должно иметь место быть, но оно есть.

Все это осознаю лишь отчасти, лишь поверхностно и отрывками, потому что разум, поначалу, пусть и с огромным трудом, но воспринимал хотя бы часть информации, теперь почти умер.

Перед глазами мелькают разноцветный образы, перемещаются какие-то тени, но я не в состоянии понять - кажется это мне или что-то действительно происходит вокруг.

Одно я знаю - это снова кошмар.

Проклятый тяжелый кошмар.

Нужно только потерпеть - и все закончится. Потому что все это нереально, все это лишь в моей голове. Пусть и невероятно чудовищно мучительно.

— Маленькая дрянь почувствовала себя настоящей королевой, - слышу шелестящий голос - и тело разрывается сотней вопящих кровоточащих кусков плоти. - Это даже занятно.

Понятия не имею, могу ли отвечать, но желания вступать с ним в диалог нет никакого.

— Слабость порождает сомнения. Сомнения порождают неповиновение. Неповиновение порождает восстание.

Каждое его слово рассекает меня на части. Каждая его пауза собирает меня заново. Калейдоскоп из чавкающих звуков, брызг крови и внутренностей, взрывающей сознание боли. И ничего не сделать, никуда не сбежать, не укрыться.

Я в полной власти неведомого садиста.

— Глупая дрянь сделала неверный выбор.

Мир вокруг затапливает тягучая сводящая с ума вонь. Не хочу думать, на что это похоже, не хочу цепляться за неподконтрольные образы в голове, не хочу...

Но все равно вижу себя летящей вниз, в черный провал, заполненный сотнями... нет, тысячами обезглавленных, растерзанных тел. Женщины, мужчины, дети, старики. Обожженные, со страшными рваными ранами, выпотрошенные, но... боже, все еще шевелящиеся, тянущие ко мне руки с черными отслаивающимися ногтями.

Они и есть источник вони. Они, раздувшиеся и одутловатые, стали домом и кормом для легиона белых безглазых червей, что пируют на них и размножаются.

Вопль ужаса и отвращения взрезает собственный слух, потому что я просто не в состоянии все это вытерпеть.

— Это те, кто поверил маленькой шлюшке, - нашептывает невидимый мучитель. - Кто доверился ее змеиному языку. Ты посчитала себя самой умной и хитрой? Но вовремя раздвинуть ноги - это не хитрость.

Падаю глубоко сквозь измазанные кровавой слизью тела и застреваю в их беспрестанном шевелении, попытках выбраться наверх, к подобию света и свободы. Они вокруг меня, они везде. И я уже ничем не отличаюсь от них. И могильные черви тоже понимают это, потому что набрасываются на меня, вгрызаются и проникают в меня. Я больше не человек, более не мыслящее существо - я лишь корм.

Не хочу чувствовать, не хочу думать! В голове сонм голосов – рыдающие, требующие, вопрошающие, проклинающие. На разные лады, на разных языках. Но я их понимаю. Я знаю, что им всем надо: им нужна я. Чтобы спросить за все, что я сделала. Чтобы посмотреть мне в глаза. Чтобы убить за то, что причинила им боль, обманула, предала.

Нет!

Это не я! Я не могла!

Кричу‚ в ничто срывая голосовые связки, отхаркиваясь кровью.

— А ведь все могло быть иначе... веришь?

Все исчезает.

Нет ни шевелящихся тел, ни червей, ни даже терзающей меня боли. Есть приятная ласковая прохлада набегающих на обнаженные ноги волн.

Открываю глаза.

Я лежу на бесконечном песчаном пляжу, а над головой светит яркое солнце. Прозрачная вода, омывающая мои ноги, настолько приятна, что я почти боюсь этого ощущения, боюсь, что все снова может рухнуть туда, в темноту и вонь.

Оборачиваюсь - это какой-то тропический берег, за спиной раскинулся густой лес из пальм и каких-то экзотических для меня растений. Легкие порывы ветра подхватывают диковинный аромат цветения неизвестных мне цветов и обволакивают им меня, точно дорогим парфюмом.

— Нравится?

Меня будто подхватывает и относит на несколько метров в сторону. Не какой-то силой – всего лишь реакция собственного тела. Это страх. Ужас перед существом, которое стоит всего в шаге от того места, где только что лежала.

Но теперь его голос звучит вполне спокойно – и уже точно не причиняет мне боль. Но я все равно уверена, что это именно та тварь.

— Что тебе надо? – игнорирую его вопрос.

Я не могу рассмотреть, кто это. Среднего роста, очень худой, в какой-то полуистлевшей мешковине или жалком подобии дорожного плаза с капюшоном, в который кутается так, что не разглядеть ни клочка кожи. Если бы не странная подрагивающая полумгла вокруг него, вполне можно принять за жалкого бродягу.

— Помочь.

— Я уже сказала, что не нуждаюсь в твоей помощи.

— Тебе нравится терпеть боль? – сейчас в его голосе можно разобрать почти самое настоящее участи. Точно этой твари не все равно на мои дела, точно не оно уже не первую ночь мучает меня.

— Нет, - на языке вертится еще множество слов, но провоцировать гада на новую порцию пыток совсем не хочется. Чем дольше мы вот так беседуем, тем легче пройдет ночь.

— Мы можем обойтись без боли. Можем встречаться здесь или в любом другом месте, где ты захочешь.

— Встречаться?

— О-о-о, - хриплый кашель, который, должно быть, обозначает смех. – Нет. Я, к сожалению, настолько стар, что давно не испытываю влечения к женщинам. Впрочем… - в сгустке полумглы вокруг существа пробиваются ветвистые молнии, в воздухе появляется легкий запах озона, – с тобой я, кажется, снова обретаю жажду жизни. Это хорошо, это интересно. Когда раз за разом проживаешь столетия, однажды ловишь себя на мысли, что уже нечему удивляться. А ты меня удивила, маленькая… королева, - снова каркающий кашель.

— Ты Пожиратель снов? – спрашиваю совсем не то, что хотела.