100 знаменитых анархистов и революционеров - Виктор Савченко

В 1925 году Каменев и Зиновьев вошли в конфронтацию со Сталиным, который решил подмять под себя тандем Каменев – Зиновьев, создали «новую оппозицию». Такая политика привела Каменева и Зиновьева к союзу с Троцким в 1926 году. Каменев выступал против политики нэпа и возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране. В декабре 1925-го на XIV съезде партии он заявил, что Сталин далее не может возглавлять партию.

В январе 1926 года он был переведен из членов Политбюро в кандидаты в члены Политбюро, смещен с поста председателя Совета труда и обороны СССР. В январе – августе 1926 года Каменев – нарком внешней и внутренней торговли СССР. В середине 1926 года политическая карьера Каменева закончилась – Сталин исключает его из состава кандидатов в члены Политбюро и лишает кресла «хозяина» Москвы, отправляет полпредом СССР в Италию.

В ноябре 1927-го Каменева вывели из состава ЦК, в декабре и вовсе исключили из партии. И хотя он тут же покаялся во всем, все равно был отправлен в «почетную ссылку» – заместителем председателя Калужского губплана.

Когда в 1928 году страсти улеглись, его возвратили в Москву, восстановили в партии и назначили председателем Научно-технического управления ВСНХ СССР и Главконцесскома, но от большой политики он был отстранен навсегда. В октябре 1932-го его снова исключили из партии «за подпольную деятельность в связи с делом Рютина» и сослали в Минусинск, где он отбывал ссылку до революции. В декабре 1932 года его снова восстанавливают в партии и в 1933-м назначают директором издательства «Академия», в следующем году – директором Института мировой литературы АН СССР. В 1933-м он напишет книгу о Н. Г. Чернышевском для серии «ЖЗЛ».

На XVII съезде партии Каменев выступил с восхвалением Сталина, назвав себя «политическим трупом». Но это ему уже не помогло, в связи с убийством Кирова Каменев был исключен из партии и 16 декабря 1934 года арестован. После истязаний в чекистских застенках он признал себя «идейным вдохновителем» убийства Кирова. Военной коллегией Верховного суда СССР 16 января 1935 года Каменев был приговорен к 5 годам тюрьмы по «московскому делу», 27 июля 1935-го – к 10 годам тюрьмы по «кремлевскому делу», а 24 августа 1936-го года – к расстрелу «по делу троцкистско-зиновьевского террористического центра». Перед смертью сломленный пытками и угрозами верный ленинец, ветеран революции подписал признание, что «служил фашизму».

СПИРИДОНОВА МАРИЯ АЛЕКСАНДРОВНА

Один из лидеров партии левых эсеров, террористка, участница Октябрьского переворота. По решению Тамбовского комитета эсеров привела в исполнение приговор, смертельно ранив жандармского полковника Г. Н. Луженовского. Из 57 лет жизни 34 года провела в царских и советских тюрьмах, на каторге и в ссылках. Реабилитирована в 1992 году.

«Девушка, чистейшее существо, с прекрасной душой – без жалости, с упорной жестокостью зверя всаживает пять пуль в человека!.. Их довели до этого, довела жизнь, с постепенностью, страшною в своей незаметности. Вот оно – движение; мы все живем и действуем не как люди, а как политические единицы без души, и казним, и убиваем, и грабим страну во имя ее блага. Все позволено – цель оправдывает средства». Это слова неизвестного автора статьи «Жертва губернской революции», посвященные женщине-террористке и будущей жертве террора М. Спиридоновой.

Мария родилась 16 октября 1884 года в Тамбове в дворянской семье Александра Александровича и Александры Яковлевны Спиридоновых. Они были довольно состоятельными людьми, имели собственный дом, дачу и паркетную фабрику. Мать все внимание уделяла пятерым детям. Отец служил бухгалтером в банке и зарабатывал порядочные деньги. Маруся была любимицей в семье, и с малых лет родители возлагали на нее большие надежды: добрая, отзывчивая, щедрая, самостоятельная, не терпевшая несправедливости, она могла отдать нуждающимся все, что у нее было, в пять лет научилась самостоятельно читать, писать – без помощи гувернанток и учительниц. В гимназии она сразу стала лучшей ученицей, но и шалуньей слыла редкостной. К тому же открыто протестовала против режима и бездушия, царивших в гимназии, постоянно отстаивая свои человеческие права.

Терпение администрации было не беспредельным. В восьмом классе Марию исключили из гимназии с такой характеристикой, что продолжить обучение она не смогла и усиленно занялась собственным образованием. Да к тому же в 1902 году умер отец, и большая семья быстро обеднела. Девушке пришлось искать заработок, и она устроилась в канцелярию тамбовского дворянского собрания, хорошо зарекомендовала себя и была в добрых отношениях с сослуживцами. Умная, умеющая легко, красиво, доходчиво и сильно излагать мысли, она притягивала к себе людей. Эту способность Спиридоновой использовали товарищи по партии социалистов-революционеров (эсеров), когда направляли ее в рабочие кружки. Здесь ее очень любили и ценили как умного и образованного товарища. Она особенно привлекала своей решительностью, ясностью понимания трактуемой мысли и умением отстоять и доказать силу и значение идеи. Мария умела подчинять людей своему влиянию, могла увлечь за собой любого, настолько сильно было то впечатление, которое оставляла она в людях.

За участие в революционных демонстрациях 1905 года Мария впервые попала в тюрьму. В революцию Спиридонова пришла с обостренным чувством несправедливости, с ореолом революционной романтики, с верой, что социалистические преобразования создадут гуманное общество. А ради этого все средства хороши. Даже террор.

Четыре дня Спиридонова охотилась за своей жертвой, ночуя на железнодорожных станциях, чтобы привести в исполнение решение тамбовской организации эсеров – убить черносотенца Г. Н. Луженовского, руководившего жесточайшими карательными экспедициями в деревнях на ее родной Тамбовщине. 16 января 1906 года она настигла его на вокзале в Борисоглебске. Заплывший жиром душегуб наконец-то вышел на перрон поразмять ноги. Конечно, его тщательно охраняли казаки, но никто не обратил внимания на Марию. Крошечное кокетливое создание в гимназической форме, каштановая коса до колен, стреляющие озорными бесиками голубые глазки, модная шляпка и меховая муфточка с браунингом. Она выбрала удобное место – площадку вагона, и сделала первый выстрел. Спрыгнула на землю и вновь выстрелила. Возникший переполох позволил ей выпустить еще три пули. И все пять в цель: две – в живот, две – в грудь, одна – в руку. Если верить Спиридоновой, описавшей покушение в своем знаменитом письме, опубликованном 12 февраля 1906 года в газете «Русь», она не чувствовала никакого волнения в момент выстрелов, производимых в Луженовского. «Так как я, – писала она, – была очень спокойна, то я не боялась не попасть, хотя пришлось метиться через плечо казака; стреляла до тех пор, пока было возможно». Поражает и спокойствие, с каким девушка описывает метания раненой жертвы. «После первого выстрела Луженовский присел на корточки, схватился за живот и начал метаться по направлению от меня, по платформе. Я в это время сбежала с площадки вагона на платформу и быстро, раз за разом, меняя ежесекундно цель, выпустила еще три пули». Для революционеров, подобных Спиридоновой, Луженовский и прочие «душители народной свободы» были нелюдями, подлежащими уничтожению.