Некромант-самоучка, или Смертельная оказия - Ардмир Мари

Парни незамедлительно склонили головы и со скорбными лицами загрустили. Никак, самые настоящие похороны. Я с трудом удержала улыбку, а нежить, удовлетворившись увиденным продолжила говорить:

— Итак, Намина Сумеречнай-я, й-я спрашиваю тебь-бя здесь и сейчас перед лицом ужаса и смерти, выдашь ли ты просчет Олли ради спасений-я Бруга.

— Крэббас? — Удивился Гер.

— Кудряшка, — нахмурилась я.

— Она самай-я, — шикнула тварька лопоухая и возмутилась. — Ты что забыла? Совсем не помнишь, зачем староста приезжала в городок?

— Я просто не сообразила… Да к тому же, Олли включала полог и…

— Заглушка принцессы-драконессы не преграда, куда сложнее пробиться под полог хозь-зяина, — шепнула Симпатяшка и затихла. Видеть нежить я все так же не видела, но была уверенна, в эти мгновения эта маленькая тварька в предвкушении потирает лапки.

Уши у нее заблаговременно скручены, хвост поджат, а глаза широко раскрыты и горят.

Еще бы, ведь сейчас произойдет очередное мое преступление и нарушение слова.

Я сделала шаг к обрыву, с замиранием сердца чувствуя, как руки Гера соскальзывают с талии, чтобы в следующее мгновение, взять в плен мою кисть и ободряюще сжать.

Не бросил.

— Спасибо, — шепчу я и высовываюсь за край, чтобы радостно поприветствовать изможденного Кардинала. — Привет, Бруг!

*** Удивительная штука жизнь! Раньше метаморф младшей ветви рода Дао-дво понимал свою привязанность к той или иной особе всего лишь взглянув на нее. Вернее, даже просто ощутив, как замерло сердце от вида нежной улыбки, томного взгляда, здорового румянца и собственно пышной, часто вздымающейся груди. Иногда для определения интереса хватало и голоса девушки, той самой призывной нотки, что будоражила воображение и разгоняла кровь, как это случилось с Амидд. Но, пожалуй, впервые Герберт понял — влип по уши, едва увидел, как Барон свернул шею Сумерьке, Герцог вогнал в нее пару клинков, а всеми любимый и уважаемый Равэсс перерубил девушку надвое мечом…

Сердце остановилось, скованное льдом ужаса и неверия, дыхание оборвалось, а в голове сквозь звон колокола прорывается звериный рев: "Моя…" и "Убью к Тарраху!".

Дао-дво с трудом оборвал оборот и последующее умерщвление членов команды, зажмурился прогоняя образы умирающей девчонки и сквозь зубы вдохнул.

— Жива. Она жива. Это всего лишь фантомы, фикция… — но желание рвать и метать не проходило. — Проклятье!

Он знал, будет сложно, знал, император на многое ради проверки пойдет, но не был готов к тому, что едва отбив нападение вооруженных демонов-мертвяков, а затем и крылатых ларшаев, им придется столкнуться с добрым десятком Сумерек отчаянно зовущих на помощь. Слишком похожи, слишком измучены, изранены, как к такой не подойти? Он сам рванул с низкого старта и остановился близ одной такой, а все потому, что девчонка держала его шлем от костюма в руках. А ведь его быть не должно.

— Гер… — шепчет она. — Я не чувствую ног…

И прерывая ее над поляной раздается предупреждающий свист его Высочества:

"Фантомы!", а затем приказ:

— Не тратьте силы на проклятья, их слишком много!

А дальше… да, увидев, как смертники убивают худышку, Дао-дво рассвирепел, и чуть не попал в руки сероглазой фикции, что лежала у его ног. Свист метательных ножей, резанул по ушам, и тварь зашипела, пряча за спину уже обрубки.

— Гер? — голос принца раздавался приглушенно. — Графитовый! — Дао-дво резко дернули за плечо, проорали в самое ухо: — Таррах тебе в глотку! Приди в себя и добей ее…

— краткая заминка и неимоверно важная поправка, — …его. Это всего лишь морок. Морок!

Я ей руки отрезал, от нее ни крика, ни крови. Ну!

Стремительное движение и удар, так и не закричавшая от боли девчонка исчезла, оставив в сердце щемящее чувство тоски. Правда, оно быстро развеялось под наступлением еще сотни Сумерек, отчаянно и жалобно зовущих на помощь. В пылу схватки исчезновение Бруга заметили не сразу, а нашли лишь по его приглушенному зову, однако, спасать уже было поздно.

— Может, Намина знает, как… — предположил Барон, взирая на медленно сходящего с ума Тугго.

— Вариант, — согласился Его Высочество и отдал распоряжения: — Гер, ты за Сумерькой. Остальные совершите оборот в одну из самых редко используемых ипостасей или приграничных состояний, рассредоточьтесь по кругу и помните, близко к себе никого не подпускать.

Дао-дво мгновенно взмыл в небо и, улетая, слышал, как смертники подшучивают друг над другом, отходя от напряжения пережитой схватки.

— Высочество, они-то обернутся, да. А мне что делать? — поинтересовался Хан, как чистокровный скиф, имеющий лишь один образ.

— Перевоплощаться. Мы тебя и так и так не узнаем, — хмыкнул Герцог и на хмурый вопрос: "как?" пояснил: — Из-за обиженного взгляда и кривого клюва.

— Да не кривой он у меня! — вспылил смертник.

— Ну, если он не кривой, то взгляд уже обиженный…

— Осталось клюв скривить! — поддакнул кто-то и все рассмеялись.

Шутники.

Многоликий в который раз заметил, что, будучи на допросе у императорских агентов, он не врал, с командой смертников ему действительно повезло, впрочем, как и с невестой.

Намину Дао-дво нашел на каменном плато ближайшего горного пика, сосредоточенную, сжавшуюся как пружина и живую. Несущийся на девчонку адас, поджидающий в кустах иллюзион, притаившийся в ближайшей расщелине каменный бородач, все не в счет.

Сероглазая жива, и он счастлив, что не ощутил всех опасностей, что угрожали ей, иначе бы на одного определенного Дао-дво стало меньше. С потерей связи Гер повторно убедился, что происходящее вокруг это очередная проверка Высшего, безжалостная и беспринципная. Осталось только удивляться, как он Сумерьку нашел. По запаху, по наитию, по ошибке? Впрочем, не важно, он уже рядом и защитит ее. Все дальнейшее произошло спонтанно и неосознанно. Многоликий легко уничтожил иллюзиона, спугнул бородача и точным выстрелом накормил адассориуса плетением Намины, когда высшая нежить раззявила пасть на сероглазую.

И он бы гордился собой, не узнай, что девчонке и без того перепало. Подумать только, умнейшие кадеты академий, сильнейшие из смертников сбегая от многовековой твари, решились оставить на съедение человечку. Ублюдки!

Гер сорвался с места распираемый злобой, негодованием и как ни странно ликовал.

Хотя, чего странного? Вот она, возможность спустить пар после многократного умерщвления фантомов не отличимых от Сумерьки. Но что за беда с этой окази…

Наминой, вместо того чтобы отомстить она уродов защитила от кваргов. И смертники пусть и брезгливо отплевываясь от спасительной "грязи", уже снимали с себя путы некроманта и готовились продолжить свой путь.