Аромат Магии - Андрэ Нортон

Махарт разбудил какой-то шелестящий звук. Она взглянула в небо, светлое, но затянутое дымкой: словно кто-то натянул вуаль между нею и солнцем. Девушка села; одеяло, которым она укрывалась ночью, сползло на землю. Лошадь паслась неподалеку: очевидно, не желая напиться из бассейна, она щипала влажную траву подле него. Девушка машинально отметила про себя, что лошадь вовсе не походила на ухоженных коней с конюшни герцога; ее бока были такими худыми, словно несчастное животное долго не кормили, под туго натянутой шкурой явственно просматривались ребра. Однако, судя по всему, сейчас она наверстывала упущенное.

Еда! Махарт поднялась и пошла к росшим неподалеку низким деревцам. Здесь девушка выбрала для себя два сочных плода сливовника.

— Благословение коснулось меня. Спасибо Звезде. — Она сложила руки в благодарственном жесте, который, однако, на этот раз не был продиктован требованиями ритуала, а был выражением искренней благодарности, идущей от сердца. — Избавив меня от врагов, Звезда привела меня в это священное место; но тому должна быть какая-то причина.

Махарт умолкла и, не двигаясь с места, принялась оглядывать свое убежище: ее по-прежнему удивляли все эти растения, которые плодоносили одновременно. Как такое может быть? Девушка, слизнув с пальцев фруктовый сок, попыталась сложить воедино все известные ей факты. Сейчас она мало что могла вспомнить о своем путешествии по подземельям Кроненгреда. Возможно, ее взяли в заложники, чтобы использовать как оружие против герцога?.. Потом был лагерь, в котором ее заставили сесть в седло: она по-прежнему оставалась пленницей… Ишби!

Махарт сосредоточилась на этом слове, прикрыв глаза, и словно бы оказалась в сумраке библиотеки, где она бродила сама по себе, читая все подряд с беспечностью человека, у которого нет каких-либо определенных интересов. Легенды, предания и летописи — все перемешивалось, сливалось воедино: чудовища воевали с героями, сокровища грудами лежали в темных пещерах, ожидая отважных и удачливых…

Ишби… да, она вспомнила. Девушка внезапно стиснула руку, раздавив второй плод: кожица лопнула, сладкий сок потек между пальцев.

Что-то, пришедшее с запада, — это нечто не называлось по имени ни в одной из летописей: были только намеки, что оно не принадлежало к расе людей. Глубокая пропасть разделяла людей и это нечто — и оно пыталось преодолеть эту пропасть, желая взять…

Была какая-то женщина… Махарт тряхнула головой, словно помогая себе упорядочить воспоминания. Она была человеком… или нет? Говорили, что в ее жилах течет смешанная, нечистая кровь. Но эта женщина была не из Кроненгреда — скорее, из королевства. Нона…

Махарт показалось, что ее лба коснулась ледяная рука. Девушка вздрогнула, словно бы от холода. Да, именно она, хоть и была королевской дочерью, заключила этот договор. Она и ее последователи создали Ишби — как оплот, где они взывали к силам, постичь которые могла бы только настоятельница Обители Звезды.

В отчаянии Махарт ударила липким от сока кулаком по колену. Тогда, в библиотеке, она отложила эту летопись, сочтя ее неинтересной, неправдоподобной легендой. О, если бы теперь знать больше!..

Она отправилась к бассейну, вымыла руки, а потом, поддавшись внезапному импульсу, нарвала жесткой травы, росшей вдоль стены, и принялась чистить лошадь. Время от времени находя себе какие-то занятия, девушка могла ненадолго отвлечься от мучивших ее мыслей. Конечно, конюх из нее был неважный, однако лошадь тихонько заржала, потом тряхнула головой: возможно, животному нравилось то, что она делала.

Солнца по-прежнему не было видно из-за легкой дымки — и никаких признаков живых существ, кроме нее самой и ее терпеливой лошади. Насекомые не перелетали с цветка на цветок, птицы не пели среди ветвей… Хотя Махарт и знала об окружающем мире крайне мало, наверняка здесь что-то было не так.

Сделав для лошади все, что могла, девушка подошла к тому участку стены, через который перебралась в сад. Отсюда она могла видеть пирс и остров посреди озера. Хотя было еще светло, вокруг острова распространялось бледное зеленоватое сияние; однако вода была неподвижной: ни следа тех существ, которые еще недавно сновали среди камней.

За лесом гигантских папоротников виднелись развалины, более похожие на бесформенные груды камней, так что нельзя было понять, что находилось здесь в прежние времена: пограничная крепость, замок или город. Впрочем, если это действительно Ишби, то руины могли быть всем сразу. Однако у Махарт не возникало ни малейшего желания покидать таинственный сад, давший ей приют, чтобы исследовать окрестности.

Девушка оглядела себя. Кое-где на сорочке еще остались кружева, но сама ткань была разорвана в нескольких местах, а на подоле висела неровной бахромой. Ее волосы были заплетены в косы на ночь, но сейчас в них набился всевозможный лесной мусор и колючки. Распустив каштановые спутанные пряди по плечам, Махарт начала расчесывать их пальцами, за неимением гребня. Когда волосы перестали напоминать взлохмаченную лошадиную гриву, девушка сбросила свои лохмотья и вернулась к бассейну. В конце концов, здесь некому было видеть ее наготу — если не считать лошади.

У подножия бассейна она обнаружила какое-то растение, похожее на губку, достаточно мягкую. Сорвав две пригоршни, девушка принялась мыться, морщась, когда импровизированная губка задевала ссадины и царапины, но не оставляя своего занятия. Постепенно ею овладело приятное тепло, словно Махарт вытиралась согретым у огня полотенцем. Наконец, закончив приводить себя в порядок, она расстелила на траве остатки своей одежды и принялась критически разглядывать их.

На мгновение дочь герцога словно бы снова оказалась в другом месте — в замке, перед большим зеркалом в своих покоях, разглядывая великолепие бального платья. Бальное платье… Она закрыла глаза, снова ощутив сильную руку, осторожно сжимающую ее пальцы — ведущую ее в танце с легкостью, которую она полагала невозможной… В ее памяти всплыло лицо. Как могла она, видевшая в своей жизни всего нескольких мужчин, решить, привлекателен Лориэн или нет? Она знала только одно: смотреть ему в глаза, отвечать улыбкой на его улыбку — все это было удовольствием, подобного которому она не знала никогда прежде. Слеза скатилась по ее щеке из-под опущенных ресниц, возвращая к действительности.

Какая же она глупая! Что прошло, то прошло; у нее даже не сохранилось отчетливых воспоминаний о бале. Все это не было рыцарской легендой древних времен; никто, кроме вассалов ее отца, не отправится разыскивать ее; да и много ли осталось тех, кто верен Уттобрику?