Баллантайн - Уилбур Смит

И тут ее осенила мысль, от которой даже дыхание перехватило. Если Якуб сейчас здесь, то и Пенрод должен быть где-то поблизости. Как бы там ни было, но, похоже, он так и не отправился в Гакдул. Она вдруг поймала себя на мысли, что с недавнего времени называет его Пенродом, а не капитаном Баллантайном, как прежде.

Эмбер так разволновалась, что от меланхолии не осталось и следа. Конечно, она сразу догадалась, куда именно направляется Якуб глубокой ночью, мигом соскочила с подоконника, накинула поверх ночной рубашки темный домашний халат, удостоверилась, что Саффрон крепко спит, тихонько выскользнула из спальни и сбежала по лестнице, стараясь не наступить на двенадцатую ступеньку, которая громко скрипела и всегда будила отца. Спустившись, она миновала кухню, вышла через заднюю дверь в конюшню и оказалась в коридоре, где располагались комнаты прислуги.

Окно Назиры слабо освещала масляная лампа. Эмбер нашла укромное место за стойлом и стала терпеливо ждать. Несколько часов она терзала себя мыслью, чем могли заниматься Якуб и Назира в темноте столь долгое время. Ребекка как-то сказала, что они занимаются любовью, но Эмбер не представляла, что это значит, а все попытки выяснить у других не имели успеха. Более того, у нее появились подозрения, что даже сама Ребекка, несмотря на все ее амбиции и претензии на начитанность, знала об этом не намного больше.

– Это когда люди целуют друг друга, – сбивчиво объяснила ей старшая сестра, – но об этом лучше не говорить, поскольку можно показаться крайне неделикатной.

Разумеется, такой ответ не удовлетворил Эмбер. Она много раз видела, как люди целуют друг друга, и ничего неделикатного в этом не было. Они просто прижимались губами к щеке или тыльной стороне ладони, и что здесь интересного? Единственным исключением из этого правила оказался тот самый памятный поцелуй в кабинете Райдера Кортни, когда он целовал Ребекку. Вот это был поцелуй – не случайно он наделал много шума и вызвал столь сильные эмоции. Такой поцелуй действительно показался ей интересным и многозначительным. К тому же этот процесс явно доставлял обоим огромное удовольствие, но даже он длился не больше минуты, а Якуб сидит у Назиры уже почти половину ночи.

Поначалу она решила, что обязательно спросит у няньки, чем они там занимались, но потом ей в голову пришла более интересная идея: «Как только я выясню, где прячется Пенрод, то обязательно расспрошу его об этом. Он мужчина и должен знать, что они там делают».

Незадолго до рассвета огонек в комнате Назиры погас, и через несколько минут Якуб выскользнул из двери и быстро зашагал по темной и безлюдной улочке в сторону порта. Эмбер следила за ним, пока его темная фигура не исчезла за воротами порта, и даже расслышала, как часовой окликнул его на входе. После этого она быстро побежала во дворец, пока там не обнаружили ее отсутствие и не подняли тревогу.

– Кошка нашла сметану? – удивилась Саффрон столь быстрой перемене настроения Эмбер. Еще вчера она была угрюмой и злой, а сегодня, когда они пришли на фабрику Райдера и бок о бок работали над производством зеленых лепешек, просто сияла от счастья.

Эмбер загадочно улыбалась, но ничего не говорила.

В тот вечер Пенрод Баллантайн был крайне удивлен, услышав голос Эмбер, которая о чем-то спорила с часовым при входе в блиндаж. Комендантский час давно начался, и Эмбер просто не могла находиться здесь в это время. Пенрод опрометью выскочил наружу, лихорадочно пристегивая к ремню саблю.

– Ты глупый ребенок! – сурово отчитал он ее. – Ты же хорошо знаешь, что нельзя выходить на улицу во время комендантского часа! Тебя могли просто застрелить!

Откровенно говоря, Эмбер ожидала от него более теплого приема.

– Я принесла вам немного зеленых лепешек, – виновато сказала она. – Я же знаю, что вы тут голодаете. – И развернула небольшой пакет, который держала в руках. – А еще здесь чистая папина рубашка. Вы такой грязный, что чувствуется даже издалека.

Пенрод хотел было спросить, как она узнала о его местонахождении, но передумал, увидев в ее глазах слезы. Правда, Эмбер сочла это крайне унизительным для себя и гордо вскинула подбородок.

– В дальнейшем, капитан Баллантайн, я смогу доказать вам, что давно уже не глупый ребенок.

– Ну конечно же, нет, мисс Эмбер, – смягчился он. – Просто ты застала меня врасплох, вот и все. Никак не ожидал увидеть тебя здесь в столь поздний час. Приношу свои извинения.

Она еще больше зарделась от гордости.

– Если вы отдадите мне свою грязную рубашку, я отнесу ее домой и постираю.

Пенрод оказался перед сложным выбором. С одной стороны, он не мог позволить ей остаться, поскольку в любую минуту могло начаться наступление дервишей. И по этой же причине не смел оставить свой блиндаж и проводить ее до дворца. А с другой – не отправлять же ее домой одну во время комендантского часа! Конечно, можно послать с ней Якуба, но тот должен быть рядом на случай неожиданного штурма. И не было ни единого человека, которому он мог бы доверить эту девочку. В конце концов капитан выбрал меньшее из зол.

– Полагаю, тебе придется провести эту ночь здесь, – неуверенно пробормотал он. – Я не могу оставить свой пост и тем более отпустить тебя домой одну.

Ее лицо засветилось от удовольствия. Этот неожиданный подарок судьбы превосходил самые смелые ее ожидания.

– Я могу приготовить вам ужин, – предложила она.

– Здесь ничего нет, поэтому предлагаю разделить поровну твой щедрый подарок.

Они сели на кровать в блиндаже, откусили по кусочку лепешки и тихо беседовали, стараясь не привлекать к себе внимание солдат, ставших невольными свидетелями их общения. Пенрод впервые проводил время с Эмбер наедине, и вскоре нашел в ней весьма интересного собеседника с хорошим чувством юмора, что само по себе очень ему нравилось, и оригинальной манерой выражать свои мысли. Она охотно рассказывала о своих путешествиях, которые совершила вместе с отцом от Кейптауна до Каира, а потом и Хартума. Затем внезапно умолкла, положила голову на руки и долго смотрела на него.

– Капитан Баллантайн, теперь, когда мы стали друзьями, не могли бы вы ответить на