За Веру, Царя и Отечество - Валерий Шамбаров

Британцы фактически бросили фронт. Френч считал нужным поскорее убраться из Франции и даже распорядился выбросить из обозов "все боеприпасы и другие предметы, не являющиеся абсолютно необходимыми". И держаться "на значительном расстоянии от противника". То есть вступать в бой больше вообще не собирался. А среди солдат такие приказы усиливали панику. Из фургонов летели на дорогу ящики со снарядами и патронами, и люди грузились сами, чтобы удирать быстрее. Встревоженные французы созвали совместное совещание с участием военных министров Китченера и Мильерана и кое-как добились решения, чтобы англичане хотя бы отступали не на запад, к ближайшим портам, а к Парижу, вместе с французскими войсками.

Однако немцы степень своих успехов сильно преувеличивали, сочли, что противник разгромлен окончательно, так что остается лишь преследовать его и добить. И безудержно гнали вперед, чтобы выдержать график "блицкрига". А между тем, им тоже приходилось очень тяжело, потому что сам план Шлиффена начал давать сбои. Ударная группировка оказалась уже серьезно ослабленной. 2,5 корпуса было переброшено в Россию, 2 осталось в Бельгии против Антверпена и для поддержания порядка, 1 осаждал Мобеж, несколько соединений - крепость Живе. А в боях войска несли большие потери. И первоначальная подавляющая концентрация сил нарушилась. При переходе границы на правом, ударном крыле плотность составляла 10-11 тыс. солдат на 1 км фронта (на левом - 2 тыс. солдат на км), теперь она снизилась до 3-5 тыс. на км. Между армиями стали возникать разрывы. А резервов не было, маневрировать приходилось одними и теми же частями, гоняя их туда-сюда. Войска проходили по 30 - 40 км в день и были страшно измучены. То, что хорошо получалось на карте и на маневрах, в условиях реальной войны и изо дня в день оказывалось на пределе человеческих возможностей. Немецкий офицер писал: "Наши люди дошли до крайности. Солдаты валятся от усталости, их лица покрыты слоем пыли, мундиры превратились в лохмотья".

Плохо было с транспортом и со связью. Французы при отступлении портили железные дороги, телефонные и телеграфные линии. Повозки застревали в пробках у взорванных мостов, а те несколько десятков автомашин, с которыми немцы начали войну, сломались еще в Бельгии. Отстала тяжелая артиллерия, начались перебои с боеприпасами, некоторые части для облегчения бросали шанцевый инструмент - но и этому не придавалось значения, ведь считалось, что враг уже не боеспособен. Быстро протянуть телефонную связь на такие расстояния было нереально, радиостанции являлись еще ненадежными, и Ставка, находившаяся за 150-200 км от фронта, порой в течение 1-2 суток не имела сведений о той или иной армии. А промежуточных органов, способных более оперативно реагировать на обстановку, предусмотрено не было... Отстали и обозы, полевые кухни, солдаты шли голодными. Предоставить им время для поисков и приготовления еды было нельзя, чтобы не срывать жесткий график. И единственной пищей становились сырая капуста или свекла, сорванные у дороги. Лошадей выпускали попастись на ближайшие поля.

Из-за усталости снижалась скорость, время отнимали и разные обходы, задержки. Его наверстывали за счет отдыха. На ночлег части укладывали прямо вдоль дорог, чтобы по команде "подъем" сразу шагать дальше. И измотанные немцы на привалах падали и вырубались на голой земле. Бывало, что и на марше шли с закрытыми глазами и пели, чтобы не заснуть. 2-я и 3-я армии двигались через Шампань, там солдаты разбивали винные погреба и напивались, а офицеры им не препятствовали - бойцы только этим поддерживали силы. Поддерживали себя и кличем "Nach Paris!" - уже вот-вот, войти во французскую столицу. Войска фон Клюка, разбив слабую 6-ю армию, вырвались далеко вперед по отношению к соседям. А фон Бюлов, задержанный контрударом у Сен-Кантена, отстал и просил соседа помочь. 30.8 в Компьене части 1-й германской армии обнаружили горы имущества, шинелей, ящиков с боеприпасами, брошенных у дорог англичанами. Что подтверждало вывод - противник совершенно деморализован и бежит. И Клюк предложил изменить план. Не совершать дальнейшего марша на юг с заходом вокруг Парижа - зачем топать лишние 100 км? А повернуть на восток перед Парижем, выходя во фланг и тыл французским армиям, которые противостояли Бюлову и Хаузену. Окружить их и уничтожить на марше. Правда, таким образом за линией окружения оставалась отброшенная к Парижу 6-я армия и англичане, но их уже сбросили со счетов.

Предложение Клюка Мольтке одобрил. Таким образом фронт сужался, ликвидировались опасные разрывы между армиями. И 1-я германская армия начала разворот влево. Эпицентр боевых действий смещался в бассейн р. Сены и ее притоков. Если следовать от Парижа вниз по течению, то там в эту реку впадает с правой стороны Уаза. А притоком Уазы является р. Эна, образующая естественный рубеж на дальних подступах к французской столице. А чуть выше Парижа по течению в Сену впадает Марна. Она образует "промежуточный" рубеж, протекая с востока на запад между Эной и Сеной. А весь французский фронт под влиянием прорыва немцев на левом фланге, постепенно сдвигался вправо, к востоку от Парижа. К столичному укрепрайону откатилась 6-я армия, восточнее отступала английская, дальше на восток - 5-я, 9-я, 4-я, 3-я. А 2-я и 1-я в Лотарингии все еще удерживали позиции, поэтому фронт от Вердена резко прогибался дугой. Войска Клюка, перейдя Уазу, двинулись вдогон за англичанами к Марне - вклиниваясь таким образом между 6-й и 5-й армиями.

А Жоффр 1.9 издал новый общий приказ, рассчитанный на то, что рано или поздно противник должен выдохнуться. Армиям предписывалось дальнейшее отступление "в течение некоторого времени". Рубежи отхода предполагались вдоль Сены и ее притока р. Об. Немцы растянут силы, а французы оторвутся от них, передохнут за широкой водной преградой, перегруппируются и перейдут в новое наступление - оно планировалось где-то 8.9. На оборону столицы Жоффр особого внимания не обращал, считая, что с военной точки зрения Париж является лишь "географическим понятием", и готов был им пожертвовать. А французское правительство уже обращалось к России с совершенно фантастическими мольбами - срочно прислать 4 корпуса через Архангельск. Причем слухи об этом просочились в народ, искажались при передаче, и по Франции и Англии пошла молва, что 500 тыс. "казаков" уже приехали. Находилось множество людей, которые якобы сами их видели. Мол, стояли на перроне на такой-то станции и сбивали снег с сапог. В августе месяце. И верили - а подробности насчет снега казались еще более убедительными. Один британский офицер, тоже "лично видевший" казаков, описывал, что они одеты в "длинные ярко расшитые шинели и большие меховые шапки, с луками и стрелами вместо винтовок", а лошади у них похожи "на шотландских пони, только костлявые". Словом, обрисовал известные гравюры русских воинов XVII в. Из чего, кстати, видно, насколько хорошо представляли себе Россию ее союзники.