Тебе назло - Екатерина Риз

Его губы дрогнули в улыбке, но он тут же поспешил вернуть на лицо непроницаемое выражение.

— Ты что за столом несла?

— Ничего, просто рассказывала. От тебя ведь не дождёшься. Я просила тебя папке сказать, что я красивая? Ты сказал?

— Да он и так знает.

Я кулаком по груди его стукнула.

— Генка.

Он к моему лицу наклонился.

— Я сказал.

Я вначале не поверила, но потом осторожно поинтересовалась:

— А он что?

— Да ничего. Сказал: я знаю.

Я вздохнула, немного расстроившись.

— Ладно, я что-нибудь придумаю.

— Только, пожалуйста, не просто придумывай, а думай, прежде чем что-нибудь сказать. А то мы с тобой вместе без башки останемся.

Всё-таки Завьялову не хватает воспитания и манер. Но вместо того, чтобы его одёрнуть или отругать, прошептала:

— Я соскучилась по тебе. Ночевать приедешь?

Он по сторонам огляделся, а потом мне улыбнулся.

— А ты опять по решётке слезать собралась?

— Ну уж нет, мне прошлого раза хватило. Я уж как-нибудь, тёмными коридорами.

Его ладонь сдвинулась по моей спине ниже, чем было дозволено приличиями, и ненадолго прижала меня к его телу.

— Долго не задерживайся, — шепнула я ему, прежде чем мы к столу вернулись.

Домой папка вместе с нами засобирался, всё из-за Ники. Он был виноват, и она дала ему это прочувствовать в полной мере. А раз вину чувствовал, значит, точно виноват был. Я мысленно лишь посетовала на предательскую мужскую натуру, и Завьялова покрепче под руку подхватила. Он проводил нас до самой машины, мы ещё на крыльце приостановились ненадолго, воздухом подышать, а я посмотрела в ту сторону, где до этого патрульную машину видела. Сейчас её не было.

— Раньше часа не закрывайтесь, — сказал папка Генке. Тот кивнул, а я на Завьялова посмотрела с тоской. В час закроются, пока он за всем проследит, пока до Яблоневки доедет… Всё-таки папка ни о ком кроме себя не думает!

— Какой вечер тёплый, завтра, наверное, жарко будет, — сказала Ника. Я кивнула, и совершенно не к месту спросила у Генки:

— Пойдём завтра в кино?

На меня устремились три пары удивлённых глаз. Пришлось выкручиваться. Прежде всего сама удивилась их реакции.

— Что? Я ещё не была в новом кинотеатре. Все кругом только и говорят, что о Емельянове и его новшествах, а я ничего не знаю. — Я на Завьялова взглянула. — Так что, идём завтра в кино.

— Начальница, — хмыкнул папка.

— Генерал, — пожаловался Генка. Но, главное, что спорить со мной никто не стал.

А в машине Ника у меня осторожно поинтересовалась:

— А что ты Генку с собой везде таскаешь?

— А кого ещё? Или ты в кино со мной пойдёшь?

Она понимающе улыбнулась.

— Ты меня не приглашаешь. Тебе с Завьяловым интереснее.

Я на неё посмотрела, понимая, что она начинает догадываться о том, что всё не просто так. Я некоторое время размышляла, что ей ответить, глядя на затылок отца.

— Мы столько лет знакомы. Нам вместе легко.

Папка даже ухом не повёл. Такой же непробиваемый, как и Генка. Одного поля ягоды.

Ну, ладно, главное, Ника уловила искорку, а то, что она до папки это донесёт, можно не сомневаться. И думаю, для этого много времени не потребуется.

Приехав домой, мы разошлись по комнатам. Я папке и Нике вслед посмотрела, когда они по коридору шли, и даже то, как Ника мужа локоточком оттолкнула, и то во мне приступ зависти вызвало. Я тоже хочу замуж, чёрт возьми!

Закрыв за собой дверь спальни, я туфли скинула, села на кровать и достала из ящика прикроватной тумбочки коробочку с кольцом. На палец его надела и пару минут любовалась, как электрический свет мерцает на гранях драгоценного камня. Не успокоюсь, папка не поймёт, что мы с Завьяловым встречаемся и всё у нас серьёзно. А там уж и до свадьбы недалеко.

Спать я отправилась в Генкину комнату. Сегодня я не боялась, что папке приспичит среди ночи на кухню спуститься или в кабинет, этой ночью он, явно, будет очень занят. И поэтому я совершенно спокойно прошла по тёмному дому, в холле у окна постояла, словно ждала, что ворота уже в следующую минуту откроются, и появится Генкина машина. Минут пятнадцать я так стояла, пока не почувствовала озноб, хотя, это скорее нервное было, и тогда ушла в Генкину комнату, кровать расстелила. Чувствовалось, что Завьялов здесь больше недели не ночевал. Всё какое-то холодное, свежее постельное бельё аж поскрипывает от чистоты, идеально выглажено. Я покрывало сняла, одеяло откинула, подушки взбила. Ещё постояла минутку в темноте у кровати, но в доме тишина, ни единого звука не слышно, и тогда я легла в прохладную постель. Руку на Генкину подушку вытянула, жалея, что его рядом нет. Но его я не дождалась, уснула, и только когда чужое дыхание на своём лице почувствовала, глаза открыла. И на поцелуй ответила, обняв Завьялова за шею.

— Наконец-то. Я даже уснула, — пожаловалась я шёпотом.

— Так время-то…

— Сколько?

— Три почти.

— Кошмар. — Я ладонями по его плечам провела, поняла, что он ещё в пиджаке, видимо, только в комнату зашёл. Мои руки нырнули под его пиджак, по груди погладили, а под его левой рукой я кобуру обнаружила. — Крутой охранник домой приехал, — пошутила я чуть слышно.

Генка усмехнулся, и руки мои от кобуры убрал. Выпрямился и от кровати отошёл, начал раздеваться.

— Будильник завела?

— Да.

Генка кобуру отстегнул, руки за голову закинул, потягиваясь и зевнул.

— Что ещё ты отцу наговорила без моего присутствия? — спросил он усталым голосом, но всё-таки усмехнувшись. — Надеюсь, про то, в чьей постели ночевать собралась, не сказала?

— Нет. Иначе бы мы вернулись, и ты об этом уже бы знал.

Он рассмеялся.

— Васька, ты невозможна.

— Ты тоже невозможен, — ответила я, и рот ладонью закрыла, зевая. — Так что, мы с тобой прекрасная пара. — Я на подушках сползла, устраиваюсь поудобнее, и руки к Генке протянула. — Иди ко мне.

Он лёг, устроившись в моих объятиях, голову мне на грудь положил, а я его в лоб поцеловала, как маленького, обняла.

— Устал? — шепнула я ему на ухо. Гладила по груди, а Генка снова зевнул и кивнул. Потом голову повернул, уткнувшись носом мне в шею, поцеловал. — Я приехала, — сказала я ему.

— Угу. Я как-то сразу это почувствовал, — пошутил он, а я тихо рассмеялась.

— Я старалась. — Я продолжала его гладить, понимала, что он устал, спать хочет, но мне нужно было знать, у меня внутри что-то ёкало каждый раз, как я думала об этом. И всё-таки задала вопрос осторожным шёпотом: — Ты ей сказал?

Повисла пауза, я заподозрила, что Завьялов заснул, и толкнула его.

— Сказал?