Путешествие по жизни в науке из века ХХ в век XXI - Александр Иванович Журавлев

приборы всегда находились в полуразобранном виде. Снабжения деталями не было, и ребята извлекали их из списанных приборов. Мы должны были иметь набор разных стандартных блоков, из которых можно извлечь любую деталь. В общем, как и должно быть, кафедра биофизики – это аналог лаборатории Эдисона.

В 1997 году должна была быть очередная аккредитация Академии, аккредитации на право существования проводятся для вузов каждые 5 лет. Вот А.Д. Белов и подумал, а что, если Государственная комиссия, увидев «бардак» на кафедре биофизики, не аккредитует академию? Удосужиться самому понять, как работает кафедра, он не хотел. Ему надо было, чтобы на кафедре биофизики был «бардак».

И он решил убить двух зайцев. Спрофилактировать решение Государственной комиссии и первым признать работу кафедры неудовлетворительной.

Он сформировал комиссию из тех лиц, которые и болтали о бардаке на биофизике. Комиссия и представила такую «нужную» справку: «Свалка, бардак».

На ректорате поставили мой отчёт. Отчёта фактически не было. Заслушали председателя комиссии. Затем Белов А.Д. громогласно провозгласил: «На биофизике бардак. Работу кафедры и заведующего Журавлева А.И. признать неудовлетворительной. ДАТЬ СРОК 3 МЕСЯЦА НА ИСПРАВЛЕНИЕ. ПОСТАВИТЬ НА КОНТРОЛЬ».

Профилактическое решение для Госкомиссии было подготовлено, конечно, от такого у Журавлева должен быть инсульт или инфаркт. Таким образом ведь не поступали ни с одним из заведующих! Не случилось!

Пришла Государственная аттестационная комиссия 1997 года. Член комиссии, который нас проверял, – зав. кафедрой физики Петербургского с/х института, как пришёл к нам – так и не уходил. Сидел, знакомился с методами, с нашими самодельными оптико-электронными приборами. Его мнение: «Я был бы счастлив, если бы у меня была хоть треть того „хлама“, который есть у Вас».

Государственная аттестационная комиссия признала работу нашей кафедры «ОТЛИЧНОЙ». Вопрос о компетентности в отношении биофизики внутренней комиссии и ректора, по сравнению со специалистами – членами Государственной аттестационной комиссии, не возникает.

Возникает другой вопрос. Имеет ли право руководство делать заключение о работе подразделения на основе заключения неспециалистов?

В начале 1998 года у А.Д. Белова случились подряд 2 инсульта, и он умер. Вирус «закрыть биофизику» оказался для него смертельным. Что касается обвинений Акопяном в воровстве, то они оказались не беспочвенными.

Так, А. Гитлер привез под Москву замечательный финский гранит, чтобы соорудить себе памятник на Красной площади. После войны тогдашний ректор Виктор Михайлович Коробов в 1948 г. «забрал» этот гранит и украсил им фундамент нового здания Академии. Что я видел: что глыбы замечательного коричневого гранита из фундамента левого крыльца были «выковыряны», сложены в кучу, а затем исчезли. Левое крыльцо и сейчас выглядит ужасно, покрашено в чёрный цвет.

А.Д. Белов как-то пригласил в гости В.П. Шишкова. После этого Шишков говорил своей жене, преподавателю биохимии: «Жанна, по сравнению с Беловым, мы нищие. У него не квартира – а музей с антиквариатом».

В академии случились 2 пожара. Оба – поджоги. Поджигали деканат по работе с иностранными учащимися, а их у нас было больше 100. При этом сгорели в первую очередь все финансовые документы об оплате в валюте и расходы этой валюты.

Ну а новый ректор раскрывал одно за другим финансовые злоупотребления администрации Белова – поставившие академию на грань финансовой катастрофы.

Глава 17

Мой «друг», выдающийся человек, ректор академии с 1998 г. Е.С. Воронин

Дружба с Е.С. Ворониным

Как член Большого Ученого совета академии, я в Совете почти 12 лет заседал рядом с Евгением Сергеевичем Ворониным. Между нами установились дружеские отношения. Это оказался удивительно талантливый человек. Во-первых, он – ветеринарный врач и большой ученый в области ветеринарной иммунологии.

Оказалось, что он провел ряд работ с другом моей юности, а теперь академиком РАН, РАМН и РАСХН – Ремом Викторовичем Петровым.

Во-вторых, он в совершенстве знает английский язык и регулярно выезжал за границу с лекциями в сельскохозяйственные колледжи в Англию, США, Южную Америку. С ним очень интересно было беседовать и по географии, и по истории, и по науке. К тому же он очень грамотный экономист – бизнесмен, у него фирма по производству вакцин, сывороток… Так что экономически он был человеком более чем обеспеченным и независимым. Но – он был алкоголиком. Ходили легенды, что, напившись, он голый бегал по кафедре за девушками-лаборантками. В обществе и на Советах ничего подобного не проявлялось, но на одном из банкетов я участвовал в «выносе» его тела до автомобиля. В общем, замечательный – душевный человек и заядлый автомобилист.

В начале 1998 г. умер от инсульта ректор А.Д. Белов. Объявлен конкурс на нового ректора. Подали заявление почти 10 претендентов. Из них «серьёзных» оказалось два: от главного, ветеринарного факультета – Е.С. Воронин, и от зооинженерного факультета – председатель профкома Иван Иванович Кочиш, удивительно трудолюбивый молодой человек.

Интересная была предвыборная кампания. Министерство приложило все силы, чтобы не был избран «алкаш» Воронин. Сам зам. министра и начальник главка ветеринарии выступали с речами – «Академии нужна свежая кровь, и мы предлагаем вам независимую кандидатуру со стороны – профессора…». Бедные проректора под давлением таких начальников выступали в поддержку кандидата министерства.

И.И. Кочиш пустил в ход весь авторитет профсоюзной организации. Его поддерживали зоотехнический факультет, а также все службы: гараж, администрация, бухгалтерия, отдел снабжения, отдел кадров… Всего выборщиков от всех подразделений академии и от студентов было 160. Из них студентов ~ 30–40 человек, и это в основном от самого большого ветеринарного факультета. Я агитировал за Е.С. Воронина и склонил на его сторону всех 10 студентов нашего факультета. На меня на нашем биологическом факультете все смотрели с недоумением: «Он же алкаш!» То есть все кафедры нашего биофака голосовали кто за кого.

Своему другу – нашему бывшему декану А.В. Жарову, я сказал: «Чего это вы вдруг в ректора пошли? У вас нет шансов. Вас же всё равно не выберут. Получите стресс! Заберите своё заявление!» Он мне ответил что-то очень гордо, дескать, «все меня знают!»

Меня опять удивило на этих выборах полное отсутствие реальной самооценки своей личности у 5–6 претендентов, не имеющих никаких шансов на избрание.

И.И. Кочиш на заседании профкома объявил, что Журавлев А.И. подрывает его авторитет как человека и что меня надо привлечь к ответственности. С тех пор он стал моим скрытым недругом.

В результате с перевесом в 20 голосов ректором был избран Е.С. ВОРОНИН. Главное, он получил более 50 % голосов. Анекдот – за ставленника Министерства было подано 0 голосов – никто не проголосовал, даже те проректора, которые под давлением Министерства «горячо»