Наследие - Роберт Сальваторе

«Прощай, друг мой», – прошептал Дриззт, тщетно пытаясь унять дрожь в срывавшемся голосе. «Это путешествие ты проделаешь один».

Усталым, измученным друзьям по возвращению в Митриловый Зал было совсем не до веселья. Сказать, что они одержали победу там, в нижних туннелях, просто не поворачивался язык. Каждый из четверых – Дриззт, Бруенор, Кэтти-бри и Регис – смотрели на смерть Вулфгара с различных точек зрения, поскольку взаимоотношения с каждым из них у него были своими. Бруенору он был сыном, Кэтти-бри – женихом, Дриззту – верным товарищем, защитником Регису.

Самые серьезные ранения были у Бруенора. Король дварфов лишился глаза и, до конца своих дней, вынужден будет носить зловещий шрам ото лба до самой челюсти. Однако физические раны мало беспокоили Бруенора.

Множество раз за последующие несколько дней дварф вспоминал, что ему нужно решить многочисленные вопросы с верховным жрецом. И лишь после этого приходило осознание того, что Коббл больше не мог помочь ему в решении этих вопросов и что этой весной в Митриловом Зале не будет свадьбы.

Дриззт видел, как скорбь буквально снедает дварфа. Впервые за все те года, что дроу знал Бруенора, он показался ему старым и уставшим. Дриззт почти не мог смотреть на него без щемящей боли в сердце, но еще больнее было, когда он видел Кэтти-бри.

Она была совсем юным, полным жизни созданием, считавшим себя почти бессмертной. Теперь весь мир Кэтти-бри рухнул у нее на глазах.

Почти все это время друзья проводили в молчаливом уединении. Дриззт, Бруенор и Кэтти-бри почти не виделись, а Региса не видел вообще никто.

Никто из них даже и не догадывался, что халфлинг покинул Митриловый Зал через западный выход и направился в Долину Хранителя.

Регис забрался на уступ, расположенный в пятидесяти футах над каменистым дном южной оконечности длинной и узкой долины. Там он приблизился к безвольно обвисшей над обрывом фигуре, удерживаемой лишь клочками разорванного плаща. Халфлинг лег поверх плаща, и схватился за выступающий камень, чтобы справиться с порывом налетевшего ветра. К его изумлению человек внизу слегка пошевелился.

«Ты жив?» – одобрительно прошептал халфлинг. Энтрери, чье тело, по всей видимости, было сломано в нескольких местах, провисел над обрывом больше дня. «Ты все еще жив?» Всегда осторожный, особенно, когда дело касалось Артемиса Энтрери, Регис извлек кинжал с драгоценной рукоятью и подсунул его лезвие под удерживающий клочок плаща, чтобы в случае чего в одно мгновение отправить опасного убийцу в полет над пропастью.

Энтрери попытался склонить голову и слегка простонал – на разборчивые слова ему не хватило сил.

«У тебя есть кое-что, что принадлежит мне», – произнес ему Регис.

Убийца еще слегка повернулся и Регис вздрогнул и слегка отшатнулся назад при виде его изуродованного лица. Скула убийцы была буквально стерта в порошок, с одной стороны лица свисал кусок кожи, убийца явно не мог видеть тем глазом, который он обратил на Региса.

И Регис даже не был уверен, что этот человек, со сломанными костями и многочисленными ранами, вообще обращал внимание на то, что он не может видеть.

«Рубиновый кулон», – чуть громче произнес Регис, заметив гипнотический камень на шее у Энтрери.

Энтрери очевидно понял, поскольку его рука дернулась в сторону цепочки, но тут же безвольно обвисла.

Регис покачал головой и поднял свою палочку для ходьбы. Держа кинжал как можно ближе к плащу, он склонился над уступом и ткнул Энтрери.

Убийца не ответил.

Регис ткнул его еще раз, чуть сильнее, затем еще несколько раз, пока, наконец, не убедился, что убийца и впрямь был абсолютно беспомощен. Довольно улыбаясь, Регис просунул палочку под цепочку и аккуратно снял кулон с шеи убийцы.

«Ну, и каково это?» – спросил Регис, забрав свой драгоценный рубин. Он вновь огрел Энтрери по затылку.

«Каково чувствовать себя абсолютно беспомощным, быть пленником чьих-то прихотей? Скольких ты заставил испытать унижение, подобное тому, которым ты наслаждаешься сейчас?» Регис вновь ударил его. «Сотню?»

Регис хотел было ударить его еще раз, но тут заметил, что с пояса убийцы свисает еще кое-что, что представляло для него определенный интерес. Достать этот предмет будет чуток посложнее, чем кулон, но Регис как-никак был вором, и сам себя (по секрету конечно), он считал одним из лучших. Он накинул петлю своей шелковой веревки на камень и склонился над обрывом, при этом встав ногой на спину Энтрери для лучшего баланса.

Маска была его.

Затем халфлинг решил заодно обшарить и карманы убийцы, в результате чего был вознагражден небольшим кошельком и довольно дорогим драгоценным камнем.

Энтрери застонал и попытался перевернуться. Испуганный халфлинг в мгновение ока вновь очутился на уступе и прижал кинжал к шву на плаще.

«Я бы мог пощадить тебя», – произнес халфлинг, созерцая собиравшихся в небе падальщиков. «Я бы мог привести Бруенора и Дриззта. Возможно, ты обладаешь какой-нибудь полезной информацией».

Но тут взгляд Региса остановился на его собственной руке, на которой отсутствовали два пальца. Эти пальцы отрезал ему убийца – как раз тем самым кинжалом, который сейчас сжимала ладонь Региса. Какая странная ирония, – подумал Регис.

«Нет», – решил он. «Сегодня я не настроен на сострадание». Он вновь поднял глаза к небу. «Пожалуй, я оставлю тебя здесь, пусть падальщики завершат это дело», – произнес он.

Энтрери на это никак не отреагировал.

Регис покачал головой. Он мог быть холодным, но не настолько как Артемис Энтрери. «Магические крылья спасли тебя первый раз», – произнес он, – «но их больше нет!»

Регис дернул запястьем, распустив уцелевший шов плаща и позволил весу убийцы завершить остальное.

Когда Регис спустился с уступа, убийца все еще продолжал висеть, но его плащ начал расползаться.

Артемис Энтрери исчерпал свой запас уловок.

Глава 25

В Ладони Ее Руки

Матрона Бейенре сидела, облокотившись на мягкую спинку стула, выбивая сморщенными пальцами нетерпеливую дробь по каменным подлокотникам. Подобный же стул, единственный кроме первого в этой комнате, стоял прямо напротив ее и сейчас его занимал наемник.

Джарлаксль вернулся из Митрилового Зала с новостями, которые для Матроны Бейенре не стали особым откровением.

«Значит, Дриззт До’Урден свободен», – пробормотала она себе под нос. Странно, но Джарлаксль никак не мог отделаться от ощущения, что эта новость ничуть не рассердила верховную мать. Что Бейенре задумала на этот раз? – подумал наемник.

«Во всем виновата Виерна», – без видимых угрызений совести произнес Джарлаксль. «Она недооценила коварство своего младшего брата». Он слегка усмехнулся. «И заплатила за эту ошибку своей жизнью».