Стенка на стенку - Евгений Сухов

– Признаюсь, не ожидал, – осклабился Семен. Он держал бокал в руке, не смея двинуть его навстречу бокалу Гаврилова.

– На какой ты сейчас машине?

– Машина хорошая. «Фольксваген-пассат».

– Ну-у, – протянул Андрей. – Что подумают люди о моем начальнике службы безопасности? Ты теперь будешь в каком-то смысле лицом фирмы. Вернешься – пересаживайся-ка на мой «Гранд Чероки». Джип бронированный, собран по спецзаказу. Все равно стоит без дела в гараже. Ладно?

– Спасибо, Андрей Антонович!

Бокал в руке Гаврилова слегка дрогнул, и Хруль, поспешнее, чем следовало бы, поднял свой бокал. Трепетно зазвенел хрусталь, скрепляя новый стратегический союз.

Семен обратил внимание, что чайки уже склевали брошенный на воду хлеб и разлетелись по своим птичьим делам. Он вдруг почувствовал, как у него закружилась голова – то ли от терпкого вина, то ли от радужных перспектив.

Глава 47

Филат долго не решался вскрыть этот большой желтый конверт, в котором, судя по объему и весу, лежали не просто листы бумаги, а что-то другое. Интуиция подсказывала ему, что внутри находится нечто страшное, опасное… Большой конверт из плотной бумаги притягивал к себе взгляд, точно магнит.

Желтый конверт принес ему посыльный от Перикла Геркулеса, – маленький чернявый мужичонка, очень смахивающий на крепенький боровик. Мужичок то и дело озирался, как будто тяготился тем, что вынужден проживать среди бледных поганок и мухоморов, иное дело родная дубрава, где каждый гриб – приятель. Посыльный сказал, что это посылочка от господина Гаврияова.

Филат удивился. Хотя потом, поразмыслив, понял, что удивляться нечему.

Хитрый грек умел поддерживать дружеские отношения со всеми. К тому же Филат помнил, что у грека в казино Андрей Гаврилов сшивался частенько-так отчего бы Периклу Кириллычу не оказать услугу важному клиенту…

Наконец он решился. Взял конверт в руки и одним движением оторвал край.

Внутри лежала пачка фотографий. Он вытряхнул их на стол и – чуть не зажмурился.

Неизвестный фотограф заснял крупным планом обезображенный труп Красного…

Филат медленно перебирал фотографии. Красный лежал… да какое там лежал – валялся на земле в жалкой позе: штаны спущены, задница измазана какой-то грязью или… Блин, неужели сперма? Красного опустили с такой жестокостью, какую встретишь только на самых черных зонах – в сибирской глухомани, где сами кумы участвуют в изнасиловании молодых зеков-первоходков… Что же это значит?

Гаврилов шлет ему предупреждение? Угрожает? У Филата желваки заходили под кожей. Ну берегись, сучонок кривогубый… Берегись! На законного вора лапу поднял…

Он взял еще пару фотографий и увидел, что на них запечатлены совершенно иные мизансцены. Голая девица на кровати стоит на коленях. Рядом с ней лежит мужик – судя по пузу и седым волосам на дряблой груди, лет шестидесяти с лишком. Голова девицы склонена над пахом пожилого мужика. Во рту у нее… Ах ты, сволочь!

Филат мельком взглянул на другую фотографию: девица уже выпустила изо рта свою скользкую добычу и сидела закрыв глаза, с отрешенным выражением лица.

Пожилой сидел рядом и довольно улыбался. Он сразу узнал обоих – он видел эти лица на видеокассете. Антон Лаврыч Гаврилов и Рита. Вот это да… Вот какой сюрприз приготовил ему Андрей Антонович. Значит, врала Рита. Все врала про тот вечер в загородном доме отдыха… А еще про что она могла ему соврать? Хорошо бы у нее лично выяснить… Вот сука!

Филат сложил фотографии и засунул их в конверт. Тяжелые думы роились у него в голове.

И тут в дверь позвонили. Трель звонка вывела его из оцепенения. Он машинально взглянул на часы: десять. Так, это может быть Рита. Он позвонил ей с дороги вчера поздно ночью и сообщил, что приезжает… Но, может быть, вовсе и не Рита. Конверт ему принесли в девять, но предварительно позвонили. Сейчас никакого предварительного звонка по телефону не было.

Достав из кармана «вальтер», Филат почувствовал себя увереннее, после чего подошел к двери, на ходу посмотрев в монитор. На лестничной площадке свет был выключен, – и поэтому нежданного гостя он не разглядел.

Филат повернул неприметный рычажок у дверного косяка – и мгновенно невидимые лучи окрасили в зеленый цвет силуэт стоящей перед дверью женщины.

Рита! Она была одна.

Филат сунул за пояс «вальтер» и повернул замки. Стальная дверь мягко заскользила на шарнирах и беззвучно отворилась.

– Заходи, – глухим, бесстрастным голосом произнес Филат. Рита вошла.

– Неприветливо ты меня встречаешь, Рома, – произнесла она, взглянув в его хмурое лицо. – Что так? Филат замкнул дверь и объявил:

– Со дня нашей последней встречи много что изменилось и выяснилось. Надо бы разобраться…

Рита прошла в комнату На ней была коротенькая юбка и полупрозрачная кофточка, туфли на высоких тонких каблуках.

– Оказывается, ты с семейством Гавриловых в близких отношениях состоишь!

– ляпнул Филат, желая оценить ее первую реакцию.

Но Рита держалась невозмутимо.

– Что ты имеешь в виду?

– В виду? Сейчас я тебе покажу вид! – усмехнулся Филат, подошел к столу, вытряхнул из конверта ворох фотографий и, выбрав две, показал Рите. – Словно из американского журнала крутой порнухи вырезано. Узнаешь действующих лиц?

Рита вспыхнула.

– Какая сволочь! – прошептала она. – Какой же он гад… – Она уронила лицо в ладони, но быстро взяла себя в руки. – Я расскажу тебе все, Рома. Я тебя обманула. Я…

И она рассказала ему все. Как танцевала в стриптиз-клубе на Невском, потому что после института не могла найти приличной работы, а вечное безденежье ее угнетало, как по глупости, по наивности попалась на крючок к хитрому Андрюшке Гаврилову три года назад, как он использовал ее и подкладывал в постель нужным ему людям, в том числе и своему старичку-папаше, как шантажировал этими фотографиями, как заставил ее следить за московским вором в законе…

– Но ведь я сам пришел к Тетерину, – недоуменно перебил ее Филат. – Я же сам на тебя глаз положил…

Рита сокрушенно покачала головой:

– Я должна была сразу докладывать Гаврилову о всех людях, которые появлялись у Тетерина в кабинете. Как только вы с Петром Васильевичем вышли в коридор переговорить, я позвонила Гаврилову на мобильный, рассказала о тебе, и он приказал любым способом с тобой познакомиться…

Филат провел ладонью по вспотевшему лбу.

– Та-ак… Значит, когда я спросил у Тетерина, где в центре можно неплохо посидеть вечером, и он посоветовал «Белый павлин» – ты это услышала и пришла туда как бы случайно…

Рита молча кивнула.

– Если хочешь, можешь меня ударить, избить. Но поверь, я не могла ничего поделать. Он заставил меня. Я не могла отказаться…

Филат цыкнул зубом. Змею на груди пригрел. Вот дела… Да за такие шалости по-хорошему надо ей кишки из брюха выпустить и на жопу намотать…

– Да, девочка, большой ты грех на душу взяла. Большой. Такое не прощается. У тебя есть только способ вымолить прощение. – Решение пришло к нему внезапно. – Я так понимаю, что ты мне туфту гнала, когда говорила, что с Гавриловым год не виделась.

– Я вчера его видела, – сухо ответила Рита. – Андрей на моих глазах над твоим Красным издевался. Пса на него спустил.

– Пса? – изумился Филат. – Что, его собака порвала?

Рита помотала головой, лицо ее искривилось.

– Нет, пес его… изнасиловал. Это было ужасно, отвратительно! Я не могу об этом без содрогания вспоминать…

Филат не верил своим ушам. Сын крупного чиновника, парень, выросший в благополучной советской семье, оказывается, любит забавы в духе самых отъявленных отморозков-беспредельщиков, которых на зонах режут без жалости и вертухаи, и братва… Бедняга Красный!

– Ладно, – глухо произнес Филат. – Мне надо знать, где и когда Гаврилов-младший появляется в городе. Не по делам, а так, в нерабочее время…

Рита вздохнула. Ответ давался ей с трудом.

– Он каждую субботу приезжает домой к Антону Лавровичу на обед. В два часа дня. С охраной.

Филат оживился. Это то, что и требовалось узнать.

Итак, сегодня пятница. Завтра – суббота. Неужели такая везуха?

– Где живет старик?

– На канале Грибоедова. Номенклатурный дом. Номера не помню, но его там все знают.

– Ладно. – Ему в голову пришла еще одна мысль. – Вот что, милая. Ты до завтрашнего вечера тут у меня побудешь. И чтобы никуда ни ногой. Если окажется, что ты снова мне набрехала, – слово вора даю: я тебе своими руками башку откручу. Если не соврала, если все пройдет, как я задумал, тогда, может, и прощу. – Он невесело усмехнулся. – Мне теперь в вашем городишке надолго задержаться придется!

Лежа в постели рядом с мирно сопящим Филатом, Рита вспоминала события последних нескольких дней и не верила в свою удачу. Неужели все обойдется и этот страшный уголовник ее простит и пощадит? А там еще, может быть, при себе оставит. Что же, далеко не худший вариант. Этот вор в законе парень крутой, но сентиментальный. Если, даст бог, завтра Ромка замочит Андрюшку, то наверняка все простит. Да и она его заставит все обиды позабыть, уж она постарается, ей не впервой, она это умеет…