Слишком большие, чтобы рухнуть. Инсайдерская история о том, как Уолл-стрит и Вашингтон боролись, чтобы спасти финансовую систему от кризиса и от самих себя - Эндрю Соркин

Мэйн рассказал Блэку, что документ еще не подписан, так что придется позвонить сегодня, чтобы проверить его состояние. «Не можем ли мы назначить мое еженедельное избиение на два пополудни?» – спросил он в шутку. Как всегда, его отношения с людьми из AIG оставались прохладными.

Наконец, дозвонившись до Шрайбера, Мэйн спросил: «Как дела с письмом-соглашением?»

Шрайбер всегда был уверен, что условия письма чрезмерны. Мало того что JP Morgan просит 10 млн долларов, так он еще и требует, чтобы ему гарантировали участие в любом большом деле AIG в течение ближайших двух лет.

– А где же ваше обязательство обратного выкупа? – спросил Шрайбер с негодованием.

Мэйн, который уже был рассержен слухами о том, что Шрайбер вел переговоры еще и с Blackstone и Deutsche Bank, вышел из себя. «Вы что, мать вашу, издеваетесь? Вы думаете, мы собираемся ссужать вам деньги? – рявкнул он. – Вы управляете дерьмовым процессом. Вашу компанию поимели! Вы работаете с другими банкирами и не сообщаете нам об этом. Это вы все затеяли».

– Не кричите на меня, – холодно ответил Шрайбер. – От вас я этого не потерплю. Я должен поговорить с Бобом.

Через пять минут Шрайбер раздраженно пересказывал все это Вилюмштаду, который, в свою очередь, позвонил Блэку и потребовал объяснений по поводу поведения Мэйна.

Но вместо того, чтобы извиниться, Блэк взорвался: «У вас нет ощущения, что время заканчивается. У вас, парни, и близко нет той информации, которая должна быть, чтобы пытаться принимать решения. Каждый раз, когда мы просим о чем-то, вы еле тащите свои задницы. Мы направили письмо-обязательство три недели назад, и Брайан до сих пор уклоняется от его подписания».

– Мы сделаем все, что вы захотите, – наконец сказал Блэк устало. – Но если так пойдет и дальше, не могли бы вы… Нам, вероятно, придется отойти в сторону. Вам стоит поискать кого-то еще. Это становится невыносимым, и люди, которые работают на вас, не понимают того положения, в котором вы, ребята, находитесь.

– Если вы так недовольны, почему вы просто не позвонили мне? – спросил Вилюмштад.

* * *

Когда в четверг вечером позвонил Кен Льюис, Полсон знал, что услышит.

– Мы все изучили и не можем ничего сделать без государственной поддержки, – спокойно сказал Льюис, – у нас просто не получится. – Как и многие критики Lehman, в том числе акционеры, наводнившие рынок ордерами на продажу акций, Льюис имел в виду, что оценка Lehman собственных активов была завышена. Для Bank of America сделка могла быть слишком рискованной.

Учитывая, что Боб Даймонд из Barclays едва ли не протягивал шляпу, умоляя правительство помочь в деле с Lehman, Полсон не сомневался, что Льюис поступит так же.

Но Полсон не был готов воспользоваться федеральными деньгами. По крайней мере пока. Он считал это политически неприемлемым, особенно когда выкуп Fannie и Freddie еще не сошел с газетных полос. И если начнутся переговоры, Полсон не хотел раскрывать карты на столь ранней стадии.

При этом он знал, что не стоит отпускать Bank of America, поэтому предложил: «Если вам нужна помощь по активам, скажите, по каким именно, и мы придумаем способ добраться до них».

Не смутившись, Льюис ответил: «Я думал, вы сказали, что никаких государственных денег не будет».

– Я постараюсь помочь, – пообещал Полсон. – Мы заставим участвовать частный сектор.

Концепцию привлечения частного сектора Полсон и Гайтнер обсуждали весь день: сбор консорциума банков для субсидирования выкупа Lehman в случае отказа Bank of America или Barclays. Но ни Полсон, ни Гайтнер пока не конкретизировали эту мысль – даже в лучшие времена в объединение банкиров было нелегко поверить.

Льюис замолчал, недовольный предложением Полсона. При заключении сделки ему не хотелось оказаться между государством и частным сектором, он надеялся сделать все по-быстрому. И он прекрасно понимал, что его соперники вряд ли способны платить, так что он сможет купить Lehman за бесценок.

Тем не менее Льюис согласился продолжить изучение Lehman с намерением совершить сделку. В конечном итоге при таких высоких ставках он предполагал получить помощь, какую бы форму она ни приняла.

* * *

В четверг днем Дэвид Боис, адвокат Хэнка Гринберга, прибыл в офис Simpson Thacher, чтобы встретиться с адвокатами AIG – президентом Диком Битти и Джейми Гэмблом. Только узкий круг знал об этой встрече. После четырех лет публичных сражений AIG собиралась достичь соглашения с Гринбергом и вернуть его в компанию. Вилюмштад поручил Битти и Гэмблу встретиться с Боисом, и окончательно.

Учитывая смятение на рынке, Вилюмштаду не терпелось сообщить о возвращении Гринберга почетным председателем. Шокирующая новость, но Вилюмштад надеялся, что урегулирование даст немного времени и обнадежит инвесторов, многие из которых по-прежнему симпатизировали Гринбергу.

Вилюмштад также знал, что Гринберг был горячим сторонником помощи AIG в увеличении капитала. С учетом связей Гринберга с богатыми инвесторами Азии и Ближнего Востока он мог оказаться полезным приобретением.

Им по-прежнему надо было проработать детали, но они достигли принципиального соглашения: AIG возвращает произведения искусства, бумаги и имущество на 15 млн долларов, которые Гринберг считал своими, AIG также платит за адвокатов Гринберга, защищавших его по десяткам исков акционеров. В свою очередь Гринберг возвращает спорные 25—50 млн акций AIG, находящихся в доверительном управлении Starr International. В общей сложности урегулирование будет стоить Гринбергу примерно 860 млн долларов, если исходить из актуальной цены на акции AIG, но зато снимет иск к нему AIG на 4,3 млрд долларов и восстановит его в его любимой компании.

Одетый в синей блейзер и простые черные туфли Merrill Боис поблагодарил собравшихся и отдельно пригласил Вилюмштада и Гринберга встретиться с ним на следующей неделе.

– Позвоните мне на выходных, – сказал Боис перед уходом.

* * *

Паоло Тонуччи, бухгалтер-казначей Lehman, был в ужасе от состоявшегося только что телефонного звонка. «Мы должны поговорить прямо сейчас, – тихо сказал он Барту МакДейду и Роджину Коэну. – У нас серьезная проблема».

В центральном офисе Sullivan & Cromwell, где они помогали Bank of America с комплексной юридической оценкой, до того все шло гладко. «JP Morgan требует еще 5 млрд долларов залога! – сказал Тонуччи. – Я только что говорил по телефону с Джейн Байерс Руссо [глава брокерского и дилерского подразделения JP Morgan]. Она говорит, что мы должны перечислить их к завтрашнему дню. А на выходных она может потребовать еще 10 млрд».

– Что? – взволнованно переспросил Коэн. – Звучит неправдоподобно. Не понимаю. Знаю, все паникуют, но не до такой же степени.

Тонуччи поделился новостью со своим боссом Яном Левиттом, финансовым директором Lehman, и остальными.

– Чушь собачья, – воскликнул МакГи, нарушая неловкое молчание.

Тонуччи и Левитт позвонили Фулду, чтобы рассказать ему новости и установить конференц-связь с Джейми Даймоном. «Слушайте, необходимо, чтобы вы отправили нам залог», – заявил Даймон, присоединившись к разговору, и добавил, что это справедливое требование, учитывая ухудшающееся положение Lehman. Фулд спокойно ответил, что даст поручение своей команде. «Дик что, не понимает? Это же вряд ли возможно», – прошептал Тонуччи. Даймону тоже показалось, что Фулд подходит к данному вопросу слишком небрежно. «Вы записываете?» – резко спросил он. После окончания разговора МакДейда едва не хватил удар. «Мы должны обратиться к Федрезерву, – сказал он. – Джейми просто не может так поступить».

Коэн, больше всех общавшийся с Федрезервом, не был так уверен. «Думаю, Джейми побывал там перед нами, – заметил он. – Джейми играет наверняка. Он бы не поступил так без молчаливого одобрения Федрезерва».

В течение следующих десяти минут все говорили одновременно и на одну тему – они пытаются выкинуть нас из бизнеса! Наконец решили, что лучший выход – позвонить Тиму Гайтнеру.

Коэн дозвонился до Гайтнера, включил громкую связь и быстро обрисовал ситуацию. Гайтнер казался равнодушным, будто ждал этого звонка. МакГи бросил нервный взгляд на МакДейда, как бы говоря: нас поимели! «Я не могу советовать банку не защищать себя», – невозмутимо сказал Гайтнер.

Коэн вежливо намекнул Гайтнеру на то, что, по его мнению, JP Morgan поступает именно так, чтобы кинуть соперника, и спросил: «Разве они нуждаются в защите?»

– Не мне судить, – ответил Гайтнер.